Украинский кризис как Великая Отечественная война

Протесты Евромайдана (также известные как Революция достоинства) начались в ноябре 2013 года. Они были вызваны решением тогдашнего президента Виктора Януковича не подписывать соглашение о торговой ассоциации с ЕС. Это решение последовало за предложением Владимира Путина о значительных скидках на энергоносители и помощи Украине в размере 15 миллиардов долларов, и Янукович, похоже, соблазнился этими обещаниями и испугался перспективы отторжения России. Для многих украинцев решение Януковича символизировало нежелательный выбор будущего Украины, идущей по российскому, а не западному пути. Люди вышли на улицы, повторив протесты по всей стране. В течение зимы 2013-14 годов украинская полиция неоднократно жестоко реагировала на протесты, в результате чего погибло более 100 человек. Несмотря на это - и лютый холод - протесты продолжались до февраля, когда на следующий день после заключения при посредничестве ЕС соглашения о досрочных выборах президент Янукович потерял доверие полиции и бежал из Киева. В образовавшемся вакууме власти оппозиционные партии, представленные на Майдане и в Раде, сформировали временное правительство.

Россия поставила под сомнение легитимность этих действий, охарактеризовав демонстрантов и временное правительство как ультраправых экстремистов в духе лидера украинских националистов времен Второй мировой войны Степана Бандеры. Ложно заявив, что русскоязычным жителям Крыма грозит геноцид, Россия осуществила быструю и безукоризненно выполненную аннексию полуострова, впоследствии "узаконенную" фиктивным референдумом 16 марта 2014 года. Вскоре после этого Россия собрала войска на границе с Украиной и направила регулярные и нерегулярные войска для развязывания антикиевского насилия на востоке Украины. На русском языке это назвали "русской весной", но восстание нашло меньшую поддержку, чем ожидалось, и столкнулось с украинской армией, которая была готова дать отпор. То, что начиналось как стычки между лоялистами и "сепаратистами", к апрелю 2014 года переросло в вооруженный конфликт. Этот конфликт унес жизни 14 000 человек и перерос в еще более жестокую войну 2022 года, которую Россия начала против Украины под предлогом защиты Донбасса и "денацификации" остальной части страны.

Что показали российские СМИ?

Как подробно описано в главе 2, контроль Кремля над СМИ становился все более жестким в преддверии и во время Евромайдана: было ликвидировано РИА Новости, уволена Галина Тимченко и ее редакция из "Ленты", после того как они сбалансированно освещали украинский кризис и даже взяли интервью у ультраправого украинского политика . Даже в "нормальные времена" администрация Путина "проводит еженедельные плановые совещания для руководителей СМИ", на которых распространяет ключевые линии (Yaffa 2019). В самые напряженные дни украинского кризиса такие встречи проводились ежедневно. Сейчас, просматривая архив сайта "Ленты", можно заметить, что статей, связанных с украинским кризисом, осталось очень мало, а те, что остались, дают противоречивые интерпретации, отражающие взгляды как уходящих, так и приходящих журналистов.

Усиленный контроль Кремля не только над "Лентой", но и над большинством основных СМИ привел к сходству повествования и позиции государственных СМИ, поскольку российское правительство приложило все усилия, чтобы протесты на Майдане не пересекли границу. У демонстрантов на киевском Майдане были общие проблемы с теми, кто протестовал против фальсификаций на выборах в России всего двумя годами ранее. Подъем протестов в соседней Украине был бы воспринят правительством как прямая угроза внутренней стабильности Российской Федерации. Этот страх был усилен настойчивыми заявлениями президента Путина о том, что Евромайдан, как и протесты на Болотной, был организован и профинансирован США, и эта интерпретация распространялась в самых разных источниках (Аргументы и факты 2014d; Бузина 2014; Стариков 2014). Это способствовало формированию представления о том, что США и Запад постоянно организуют цветные революции с целью дестабилизации ситуации в России, что способствовало формированию устоявшегося представления о России как об осажденной крепости.

Изображение событий в Украине в российских СМИ сильно отличалось от реальности: демонстрации Евромайдана были наспех (не)организованными протестами, в которых участвовали все слои украинского общества, как хорошие, так и плохие. Изначально вызванные отказом Януковича подписать торговое соглашение с Европейским союзом, протесты вскоре переросли в мощное отстаивание справедливости, достоинства и образа жизни. Однако среднестатистический зритель не нашел бы ничего вдохновляющего в освещении этих протестов российскими СМИ, которые изображали их как поддерживаемый американцами переворот во главе с фашистами против законного президента. Согласно этой точке зрения, Россия была вынуждена вмешаться в последовавшую анархию, чтобы защитить русскоговорящих в Крыму и на востоке Украины (Делягин 2014).

Общий нарратив можно разбить на четыре составляющие, каждая из которых занимала центральное место в освещении на разных этапах и была сосредоточена на следующих смешениях: новое украинское правительство как бандеровцы; поведение украинского и западного правительств как сродни нацистам; война на Востоке как повторение Великой Отечественной войны; Русская весна и возвращение Крыма как новая Великая Победа. Рассказывая об украинском кризисе как о Великой Отечественной войне, российские СМИ использовали предсказуемо русифицированную и избирательную интерпретацию периода 1941-5 годов, без обсуждения пакта Молотова-Риббентропа или какого-либо нюансированного описания украинских националистов, некоторые из которых сражались как против нацистов, так и против Советов. Хотя российские СМИ использовали и другие нарративы (например, Майдан как цветная революция) для объяснения политического кризиса в Украине, изображение украинского кризиса как рецидива Великой Отечественной войны было заметной интерпретацией в материалах государственно ориентированных СМИ. Практическая цель этого нарратива заключалась в делегитимации жалоб протестующих на Майдане, тем более что они имели много общего с жалобами, озвученными во время массовых протестов 2011-12 годов в России, но государство также использовало этот нарратив для усиления доминирования Великой Отечественной войны в культурной памяти, что впоследствии могло выполнить национально объединяющую задачу.

Огромное количество повторяющихся ссылок на Великую Отечественную войну при освещении украинского кризиса было самым основным приемом, который использовали СМИ, чтобы убедить зрителей в правомерности этой конфляции. Изучая новостные сообщения источников в период с 22 февраля по 25 мая 2014 года - начиная с решения Януковича бежать из Украины и заканчивая избранием нового президента Петра Порошенко, - я выявил 3509 отдельных сравнений украинского кризиса с Великой Отечественной войной. Пик использования этого сравнительного нарратива пришелся на преддверие крупных событий, таких как аннексия Крыма и референдумы в Донецкой и Луганской народных республиках (ДНР и ЛНР, соответственно). Неудивительно, что, учитывая эмоциональный характер этого нарратива, два наиболее таблоидных источника, "Комсомольская правда" и "Вести недели", использовали этот тип сравнений чаще всего.

Естественно, СМИ подчеркивали различные исторические элементы в зависимости от темы исследования: например, если "Правый сектор" проводил марш, СМИ ссылались на бандеровцев (последователей Степана Бандеры), а при освещении вооруженного "сопротивления" Донбасса украинской армии - на героизм Красной армии. Казалось, что у каждой группы