благость на тебе.

Благословен ты в городе и в поле.

Твой чрева плод благословен. Твой скот

Благословен и ящуром не болен,

С тобою вместе движется вперёд.

Благословен ты будешь как при входе,

Бомондом заявляясь на приём,

Так и в момент, когда ты неугоден,

Благословен при выходе твоём.

Твоих врагов с успехом переменным

Бог будет бить и складывать в закут.

Одним путём восстав, аборигены

Семью путями от тебя сбегут.

Благословен пребудешь ты в жилищах

И в житницах, во всяком деле рук,

Внимай словам лишь Господа, дружище,

Оттачивай свой абсолютный слух.

Сокровищницу Бог откроет разом,

И на тебя посыплются с небес

Цветной металл, якутские алмазы,

Нефть Уренгоя, Минусинский лес.

И будут на тебя пыхтеть заводы,

Рабочие на них вдыхать цемент,

И будешь многим ты давать народам,

Не забывай при этом про процент.

Народы взвоют под твоей пятою…»

Здесь обещает скотоводу Бог,

Что сделает его он головою,

А не хвостом, зажатым между ног:

«Лишь выполни, ковбой, совсем немного

(Для пастуха народов так себе):

Не отступись от всех заветов Бога,

Когда услышишь окрик Цоб-цобе!»

Все обещания — всего лишь пряник,

Что съел и позабыл за пять минут.

Чтоб управлять жестоковыйной дрянью

Куда нужнее скотоводу кнут.

Страх наказания иных сильнее,

Прекрасно это понял иудей.

От страха правоверные евреи

Ещё правее стали и верней,

Над миром водрузили крест мальтийский

И молятся в молитвенных домах…

Несчастия на нас приходят списком,

Что описал старательный монах.

Стиль изложенья подлинно прекрасен,

Слог сочен, как созревший апельсин.

Проклятий всех подробности, нюансы

Я постараюсь здесь не упустить.

Быть для нападок не хочу мишенью,

Но текст почти дословно изложу,

За грубость оборотов, выражений

Заранее прощения прошу.

«Не избежит дефолта и обмана

Тот, к Слову чей не абсолютен слух.

Огромную дыру в своём кармане

Получит тот, кто олух и лопух.

Ты будешь проклят в городе и в поле

В плодах твоих от чрева и скота,

Из главного правителя уволен.

Впредь быть тебе метёлкой у хвоста,

Болтаться у других между ногами

И защищать от гнуса мягкий пах,

А если головой быть, то с рогами,

Застрявшими от тяжести в кустах.

Проклятие, смятение, несчастье

Во всяком деле рук твоих Господь

Пошлёт с небес и к горю безучастный

Вас перепишет в слуги из господ.

Своих, чужих лишишься ты угодий,

Оближешь кукиш с маслом, а не нефть,

И проклят будешь ты уже при входе,

Обматерён при выходе вдвойне.

За то, что Бога перестал бояться,

Нести тебе проклятие времён

И гадом перемётным пресмыкаться,

Доколе ты не будешь истреблён.

Погибнешь скоро за дела лихие,

За то, что Иегове изменил.

Сотрётся память, на твоей могиле

Слёз не обронит Иезекииль»…

Тот самый, что с мечтою о Париже

Вернулся в Ханаан из дальних мест,

Чей слог для нас, переведённый трижды,

Не растерял магический свой блеск.

«Тебя Господь горячкой, воспаленьем

И язвой моровою наградит,

Бить лихорадкой будет в поколеньях

До той поры, пока не истребит.

Палящим жаром, ржавчиной и пылью

Тебя накроет ветер-суховей

И будет гнать, пока не опостылеет

Ему твой шар, народ мой скарабей.

Предаст тебя твой Бог на пораженье,

Врагам отдаст давить твои прыщи.

Для дротиков тебе служить мишенью,

Ты с Господа за точность не взыщи.

Земля железом будет под ногами

И небо медью станет оседать.

Одним путём ты встретишься с врагами,

Семью путями будешь убегать.

По царствам всей земли рассеян будешь,

И трупам вашим грудами лежать,

И птицы прилетят на ваши груди

И некому их будет отогнать.

Весь век тебе скрываться от злодеев,

Доколе ты не будешь истреблён.

Другой твоей невестой овладеет,

И имя ему будет легион.

Коростой поражённый и чесоткой

Ты будешь наблюдать под свист и гвалт,

Как на амвоне дикую чечётку

Матрос отпляшет и насрёт солдат.

Тебе болеть проказой, почечуем.

С Египта с ними не был ты знаком.

Бог со словами — Что сын, покочуем? -

В пустыню тебя выставит пинком.

С болезней, от которых нету средства

Здоровым стать, ты тронешься умом.

Вдобавок Бог оцепененье сердца

Пошлёт в твой дом, и дом пойдёт на слом.

За то, что пренебрёг путём Господним,

На животе тебе ползти в метель!

На ощупь обречён ходить ты в полдень

И в темноте цепляться за плетень.

Не ждать тебе ни славы, ни успеха.

Любой козёл тебя рогами пнёт,

(И социальных органов опека

От унижений тоже не спасёт).

С невестой обручишься, но другой с ней

Спать будет, а тебя на пол спихнёт

(А то и вовсе в ванную прогонит,

Где кран течёт и кафель отстаёт).

Гулящая жена тебя обманет,

Ты ж глядя на потрёпанный шиньон,

Не выставишь её обратно к маме,

А будешь хавать всё её враньё.

Построишь дом — братки его отпишут,

А самого загонят за Можайск,

Где обретёшь законную ты нишу

С пропиской постоянною бомжа.

Насадишь виноградник и не будешь

Перебродивших есть его плодов,

Вола забьёшь — не прикоснешься к блюду,

А в полночь украдут твоих ослов.

Чеченцы отобьют твои отары.

Имения загадит низкий плебс,

Дубравы в них он вырубит на тару

И на фанеру пустит лучший лес.

А сыновья и дочери к другому

Народу отойдут, совсем как скот,

Посадят их в телячие вагоны

И увезут от Иордана вод.

Глазам твоим за близких ужасаться

И всякий день истаивать о них,

Тебе ж в бессилии в ногах кататься,

Оплакивая их без выходных.

Плоды земли с трудом твоим великим

Сожрёт народ, которого не знал

Ты ранее. Согбенный, книзу ликом

Трудиться будешь в поле допоздна.

Сойдешь с ума ты в горе и в позоре

Все выплачешь на выкате глаза,

Когда сынов, загнавши в лепрозорий,

Проказой будет демон истязать».

(Всем заправляет лично Иегова,

Но я остатки веры не губя,

Добрей чтоб сделать лик Его суровый,

Про демона добавил от себя).

«В страданьях хоть немного облегчиться

Позволят дизурия и понос.

И самому тебе паршой покрыться

От ног подошв до корешков волос.

Господь тебя и твоего монарха,

Которого поставишь над собой,

В предел чужой сошлёт одним лишь взмахом

Своей руки, десницы роковой».

(Скорей ногой — руке всесильной Бога

Нужды перетруждать особой нет

Себя здесь… Чтобы выставить