Шрифт:
Закладка:
Только на один вопрос герцог ответил... если это можно было считать ответом.
- Как вы думаете, если бы отец не умер, он женился бы на моей матери?
- Ох, Саннио, ну и вопросы у вас... - Гоэллон изумленно встряхнул головой, потом надолго уставился в окно. - Я не знаю, племянник. Арно был таким же, как я, таким же, как вы. Его нельзя было заставить сделать то, чего он не хочет. И нельзя было отговорить, если он хотел что-то сделать...
Юноша настолько опешил от подобной характеристики собственной персоны, что не сумел задать следующего вопроса, и разговор увял сам собой.
- Но, вообще-то, я говорил о другом, - продолжил педантичный Бернар. - Вы уже проигнорировали два приглашения.
- Я не проигнорировал. Я вежливо поблагодарил и объяснил, что не смогу принять приглашение, - еще более мрачно уточнил Саннио, потративший по часу на каждое послание: для составления отказа по всем правилам он сверялся с письмовником.
- Разницы-то... - капитан охраны и штатный надзиратель за наследником герцога состроил недовольную гримасу. - Рано или поздно вам придется это сделать.
- Лучше поздно. Вот вернется дядя...
- У герцога на хвосте, конечно, проще, - подмигнул Бернар.
Он попал в точку. У новоявленного наследника не было ни малейшего желания общаться с благородными господами Собры, не имея возможности в любой момент спрятаться дядюшке за плечо. Герцог их всех знает в лицо и по именам, представляет, от кого чего ждать, и в любой момент сможет осадить любого шутника. Один раз Саннио уже побывал в изысканном обществе, и воспоминаний ему хватило надолго. Следующий "куст сирени" юноша без лишней болтовни вызвал бы на дуэль, а вот этого дядюшка просил не делать. Весьма настоятельно просил...
- Бернар... - Саннио подавил вздох. - Я девятину назад стоял за креслом герцога и наливал ему вино. Ну и с каким видом я буду в этих креслах сидеть?
- С наглым, - Кадоль усмехнулся и состроил гротескную рожу. - На худой конец - с обычным. Могу поспорить, что герцог вернется и сам выгонит вас в гости. Без сопровождения.
- Вот радости-то... ну не могу я! Я никого не знаю, и не знаю, как объяснить...
- Вы ничего не должны объяснять. За вас все объяснил герцог. При свидетелях и священнике. Этого довольно.
- За что мне это? Неужели дядя не мог сразу...
- Я не нахожу приличным обсуждать побуждения отсутствующего здесь человека, - резко сказал Кадоль. - Однако ж, могу сделать предположение.
- Ну, сделайте, пожалуйста, - любопытство сражалось со смущением и побеждало.
- Довольно давно вашему дяде пришлось смотреть в глаза людям, которые думали о нем некоторые неприятные вещи. У него не было другого выбора. Возможно, он решил, что подобные испытания закаляют характер. Я тоже так считаю.
Саннио ненавидел слова "закаляет характер". С этим объяснением его обливали ледяной водой в школе Тейна, заставляли убирать в конюшнях и по сорок раз переписывать один и тот же текст, поручали его заботам новичков, запрещали даже зимой надевать под форменную куртку теплую фуфайку, сажали на норовистых лошадей и ставили коленями на голый каменный пол в часовне. Сколько он себя помнил, столько каждый старший считал долгом способствовать закалке его характера. Пост закаляет характер. Деревянные башмаки в осеннюю слякоть закаляют характер. Упражнения - во дворе, в одних штанах, в первую весеннюю девятину - закаляют характер. Верховая езда, фехтование, очинка двух сотен перьев, подготовка закрепляющего раствора для тканей, шлифовка письменных досок... Если бы во всем этом был хоть какой-то смысл, то характер Саннио уже должен стать подобным лучшей стали!
Надо понимать, в фундаменте идеи была заложена некая ошибка...
- Нет у меня никакого характера, - буркнул юноша. - Значит, и закалять нечего.
- Герцог был бы счастлив это слышать, - покивал Кадоль. - Вы великолепно оправдываете его ожидания.
- Это нечестно, Бернар! - Саннио уткнулся взглядом в льняную скатерть.
Переплетение нитей утка и основы. Отбеленные волокна с едва заметными узелками. Если внимательно на них смотреть, пытаться сосчитать, сколько нитей от бокала до вилки, то не придется встречаться глазами с Кадолем, укоризненный взор которого прожигал дырку над бровями. Да, разумеется, Бернар прав. От Саннио ждут совсем другого. Он должен принимать все эти дурацкие приглашения, ходить по гостям, общаться со сверстниками и их родителями. Жить так, как живут другие благородные молодые люди. Ходить в театр, на бега, к веселым девицам... может быть, еще на службу в министерство поступить? Это тоже считается подходящим делом. Тогда, по крайней мере, можно будет ссылаться на занятость...
Кадоль молча ждал.
- Хорошо, - кивнул юноша, так и не отводя взгляда от скатерти. - На следующее приглашение я отвечу согласием.
- Оно уже пришло.
В низком хрипловатом голосе Бернара звучало нечто такое, что заставило наследника вскинуть голову и узреть последние остатки весьма пакостной и саркастичной ухмылки. Иногда сухой и серьезный капитан охраны умел делать очень выразительные лица.
- Что, от герцога Алларэ? - обреченно спросил Саннио.
- Увы, нет. Письмо у вас в кабинете. Желаете прочесть?
- Ага, - Саннио начал подниматься из-за стола, но Кадоль взглядом указал на шнур.
Да, разумеется. Нет необходимости самому подниматься аж со второго этажа на третий, нужно позвать слугу и распорядиться принести письмо. Еще одна привилегия положения, точнее, ритуал, который нужно соблюдать, чтобы не услышать очередной выговор от Кадоля. Это герцог Гоэллон может сам носиться по лестницам, отказывать пригласившим и вообще делать, что ему хочется...
- А кто такой этот господин Кесслер? - поинтересовался Саннио, распечатав футляр и прочитав приглашение на верховую прогулку.
- Сын бруленского владетеля, почти ваш ровесник. В столице меньше года. Весьма приятный юноша.
- Бернар, - удивился наследник. - Вы что, всех в Собре знаете? Вы-то никуда не выезжаете...
- Избавлен от этой беды по долгу службы, - хмыкнул Кадоль. - А знать - тоже мой долг.
Всезнающий Кадоль не обманул. Бруленский юноша действительно оказался вполне приятной компанией,
