Я достал из ножен меч, и он засверкал молниями.

— Фростморн! Давай-ка надерём этому придурку задницу!

Вместо ответа, меч яростно заревел.

— Согласен, мужик. Я тоже соскучился по настоящей битве…

Несмотря на окрикнувшую меня Барбару, я рванул с места. Покрыв всё расстояние между мной и некромантом за два шага, я нанёс резкий, сильный удар. Танаис (а точнее его альтер-эго) заблокировал его своим посохом. И откуда эти маги берут свои непробиваемые палки?..

Следующая атака пришлась по ногам. Некромант заскрежетал, почувствовав, как Фростморн вгрызается в его правую ногу, и отскочил назад.

— Путы Смерти!

Я почувствовал, что не могу двинуться с места. Какая-то тошнота накрыла меня с головой. Окружающий мир ушёл на второй план.

Где-то на фоне Барбара кинулась ко мне, Криста закричала, а ухмыляющаяся рожа Танаиса направила посох в мою сторону.

— Смертельная Игла!

Чёрт, а так не хочется умирать…

***

Старая добрая темнота. Ну, снова здравствуй. Как делишки, давно не виделись!

Хотя, тут всё немного по-другому. Как будто априори это была светлая комната, которую покрасили в чёрный цвет.

— ЭГЕ-ГЕЙ! — заорал я.

— Чего кричишь, придурок, — прохрипел кто-то справа.

Из ниоткуда вынырнул… бэтмен? В чёрном плаще, капюшоне, с косой в руках… Хотя нет, ввиду последнего я бы назвал его Смертью.

— Привет.

— Здорова. Как жизнь? Ха-ха-ха, шучу, нет у тебя больше никакой жизни. Пошли, отведу куда надо.

Смерть пошёл вперёд, а я за ним.

— Слушай, мужик. А ты не думаешь, что здесь у вас слишком темно, а?

— Да не, в самый раз. Сначала нам Светлые Силы всё из белого камня построили, а я чёрной краской замазал. Чтобы антураж не портить.

Я улыбнулся.

— Да, вот так живёшь-живёшь, а как приходит пора умирать — и умирать не хочется…

— Никому не хочется.

— Ну да. Ты знаешь, а я был раньше магом. И воином, немножко. У меня даже три стихии были, и одна Школа Меча.

— А какая Школа-то?

— Кровавого Серпа.

Смерть резко остановился.

— Кровавого Серпа, говоришь?

— Ага.

Смерть наклонил голову.

— Сейчас, подожди секунду.

Он повёл рукой вправо, и открыл портал.

— Погнали за мной. Веди себя тихо, на вопросы не отвечай, всё, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.

И мы прошли через портал.

***

— Да я говорю тебе, дубина ты этакая — человек пришёл к Мору на аудиенцию.

— Нету у вашего Мора никаких аудиенций! Вот, у меня всё записано!

Толстый дяденька я усами помахал перед Смертью бумагой.

— Тут все аудиенции записаны! Нету у вашего Мора по расписанию ни одной!

— Да ты пойми меня, секретарская крыса, что он только начинающий Бог. Месяц назад до такого уровня вырос. Вот и начудил с бумагами. Пропусти, а?

— Нет, нет, и…

Смерть вздохнул и наклонился над ухом усача. Тот приподнял брови и буркнул:

— Так бы и сказали…

Мы прошли дальше, и я спросил:

— Слушай, Смерть, ты чего ему пообещал?

— Как обычно. Они же все здесь родственников на Земле имеют, вот и я сказал ему, от чего на роду написано умереть его пра-пра-пра-правнучке.

— И от чего?

— От гриппа. Повезёт теперь её на минеральные воды, и тогда её участь изменится.

— То есть судьба каждого заранее известна?

— Не совсем. Судьба — она как разноцветная рулетка. На чёрном одна смерть, на красном другая, на синем третья. Есть небольшой процент того, что на умрёт от нападения разбойников, небольшой — что свалится со скалы. Есть даже одна десятая, что она вообще не умрёт и станет нимфой, но процент ничтожно мал.

Смерть вздохнул.

— Ну, ты понимаешь.

— А что насчёт меня?

— А ты вообще какой-то странный. У меня сбой в программе — мне пишут, что ты уже мёртв.

Ну, вообще-то это так и есть…

— Вот мы и пришли!

Дверь открылась, и я вошёл в небольшой, но уютный кабинет. На одном из стульев сидел высокий, красивый мужчина лет сорока, с чёрными, как уголь, волосами. Он что-то записывал в свой блокнот, когда Смерть вежливо кашлянул.

— О, здорова! Давно не виделись!

Мужчина пожал руку Смерти, и только сейчас заметил меня.

— А это…

— Это ваш первый последователь, господин!

Мор удивлённо посмотрел на меня.

— Интересно… По моим данным, первый мой последователь должен появиться через год…

Смерть ещё раз кашлянул.

— Но статистика часто врёт! Добро пожаловать…

— Витовт.

— Красивое имя! Что ж, раз ты решил связать свою судьбу со мной…

Я попытался сказать, что не связывал ни с кем свою судьбу, но Смерть недвузначно провёл большим пальцем по своей косе. Всё, ясно, не паримся. Лучше связанная жизнь, чем свободная смерть.

— …то мне нужно дать тебе Предназначение. Ох, это так волнительно! Я ведь в первый раз веду себя, как настоящий бог!

— Да, знаете, и я в первый раз с кем-то связываюсь. Так что не волнуйтесь.

— Ага, хорошо. Вот, смотри!

Мор дал мне небольшой бланк, в котором было три столбца: Предназначение, Описание и Награда. Последний заинтересовал меня больше всего — там предлагался новый уровень.

— Новый уровень! Вот это да…

— Ну конечно — награда от бога не может быть меньше! К тому же, я даю тебе особый статус, как первому последователю — ты можешь призвать меня, когда и где угодно! Но учти…

Мор серьёзно посмотрел на меня.

— Я беру за это плату. Сто человек.

СТО ЧЕЛОВЕК?!

— Чтобы призвать вас, я должен буду принести в жертву сто человек…

— Какая глупость! Нет, ты должен будешь предоставить сто человек, которые станут моими верующими! У меня такой маленький пантеон, что тут только кабинет и помещается! Чем больше верующих, тем больше мой пантеон! Вон, на Зевса посмотри — он к себе на службу даже мелких богов приглашает!

— А вы… почему вы не пошли на службу к более мощному богу?

Мор улыбнулся.

— Эх, мой мальчик. Видишь ли, но у меня есть мечта — я искренне верю, что она сбудется. Когда-нибудь, я стану величайшим из всех богов. У меня для этого есть все данные. Ни Аид, ни Анубис, ни Шинигами — никто не сравнится с Мором, Богом Смерти!

Затем он сбавил тон и попросил меня подписать соглашение.

Задание требовало от меня найти тысячу новых верующих. За это — следующий уровень в любой из Школ.

Что ж, ладно.

— Ну, пока, Мор!

Он помахал мне рукой и снова сел за бумаги.

Смерть проводил меня до двери из кабинета и открыл портал.

— Он всегда такой занятой, да? — спросил я.

— Ага. Трудно в