Шрифт:
Закладка:
Забравшись под стол и обнаружив там кучу пыли, Джордан быстро ввела пароль. Железная дверка резко приоткрылась, являя миру все, что Шон посчитал нужным скрыть от потенциальных грабителей: личные документы, право собственности на квартиру, парочка устаревших гарантийных талонов на бытовую технику и фотокарточка с явно липовым автографом Анджелины Джоли.
Джордан подавила разочарованный стон. Она верила, что найдет что-нибудь стоящее, но все оказалось тщетным. Разве только Шон не прятался в доме голливудской актрисы.
Выбравшись из-под стола, девушка прошлась по комнате, в поисках зацепок. Шон вел аскетичный образ жизни. Никаких сувениров, привезенных из путешествия, ни милых безделушек, даже рамки для фотографий, подаренные парню на Рождество, пустовали.
Проходя мимо книжного шкафа Джордан остановилась. Все полки устилал приличный слой пыли, но на самой нижней он казался тоньше. Девушка присела на колени. Лекарство от меланхолии. Солярис. Бойцовский клуб. Продавец обуви. Руководство по эксплуатации. Джордан пробегалась глазами по корешкам разной степени древности. Ее внимание привлекла тонкая книжка, едва заметная между Палаником и томиком, настолько потрепанным, что невозможно разобрать даже названия. Двумя пальцами девушка обхватила глянцевую обложку и потянула на себя. С первого взгляда стало понятно, что это не книга. На обложке красовалась девица в клетчатой рубашке, повязанной так, чтобы все могли лицезреть серебристую сережку в пупке. Правая рука подпирала бок, а левая держала поднос с разноцветными шотами.
Большими серебристыми буквами внизу обложки написано – «Пристанище».
Джордан ощутила дрожь от затылка до самых кончиков пальцев, словно бы призраки ласкали тело.
В руках девушка держала обычное меню, зачем-то прихваченное Шоном из клуба, однако явственно ощущала – это то, что она давно искала.
Перелистывая страницы, Джордан принялась изучать содержимое. Но самое интересное ее ожидало между четвертой и пятой страницей – лист бумаги, свернутый вдвое. Даже не вникая в текст, Джордан с уверенностью могла сказать, что почерк не принадлежал Шону. Большие размашистые буквы, выведенные синей ручкой, принадлежали человеку аккуратному, даже скрупулезному. Оттого становилось еще страшнее, ведь какой нужно обладать хладнокровностью, чтобы тщательно выводить буквы, которые складываются в такие ужасающие слова.
«Если ты читаешь эти строки, сделай вид, что все в порядке. Не отрывай глаз от книги, не оглядывайся по сторонам, контролируй каждый мускул своего лица – словом, не дай им еще одной причины, чтобы тебя убить.
Они знают. Если они умны так же, как я, они знают.
Это место похоже на чащу зимнего леса – такую далекую, что никто случайно сюда не забредет, чтобы тебя спасти. Подобно тому, как беззвучно стягиваются силки на шее ничего неподозревающего зайца, Они расставляют свои ловушки здесь.
Силок на твоей шее уже затягивается.
Тебе не удастся никого спасти, Шон. Пожалуйста, брось эту затею. После того, как ты прочтешь это письмо, забери его с собой и беги из города. Беги так далеко, как только сможешь и больше никогда не возвращайся.
Не доверяй ни мне, ни друзьям, ни полиции. У них везде свои люди. А твое лицо давно висит на доске для дартса.
Очень надеюсь, что тебе удастся спастись, Шон, хоть и совершенно в это не верю.
М.»
Сославшись на болезнь, Джордан проспала почти сутки. Сквозь сон она слышала, как мать несколько раз входила в комнату и прикладывала руку ко лбу дочери, а иногда – к носу, проверяя дыхание. Но у девушки не было жара или простуды, просто письмо, найденное в квартире Шона, окончательно выбило ее из колеи. Тот, кто написал послание, знал, что над Шоном нависла угроза и советовал ему сбежать. Послушался ли Шон или не успел покинуть город, прежде чем силки затянулись?
И что значили слова о том, что полиции нельзя доверять?
Боже, Шон, во что ты ввязался.
Джордан села в кровати, откидывая с себя одеяло. На ней все еще вчерашняя одежда, только теперь ужасно измятая. Девушка вернулась домой такой опустошенной, что не нашла в себе силы даже раздеться.
Мать с порога заметила ее состояние, и попыталась разговорить, поэтому Джордан пришлось солгать. Она ненавидела ложь, но сказать маме о записке просто не могла.
За окном начинало темнеть. Сумерки вязко тянулись в комнату, обволакивая кожу по-осеннему холодным прикосновением. Свет от проезжающих за окном машин играл спектакль на стенах спальни. Быстрые и медленные полосы тускло-желтого света скользили от угла к углу под аккомпанемент липнущих к асфальту шин.
Джордан потянулась к телефону на прикроватной тумбочке. Семь пропущенных вызовов, несколько голосовых от Линн общей длительностью более десяти минут и одно сообщение от того самого номера.
Сердце пропустило удар.
"Ты сейчас одна, Джордан?"
Сообщение доставлено около часа назад. После того, как Джордан в тот вечер в лифте спросила не Шон ли шлет ей сообщения, аноним перестал отвечать. Девушка уже и не надеялась на ответ.
"Я одна в своей комнате".
Будь Шоном. Будь Шоном. Пожалуйста, окажись Шоном.
"Нужно встретиться"
"Завтра?"
"Суббота. Кофейня на Игл-стрит. Время напишу позже".
Джордан прижала телефон к груди. Это действительно Шон. Теперь она уверена. Выбор места сказал сам за себя.
Вновь раздается вибрация и девушка читает сообщение.
"Не пиши мне и не звони. И пожалуйста, никому не говори о нашей встречи. Речь идет о твоей и моей безопасности".
Я знаю, Шон. Я уже знаю.
***
Кайсон протягивает Джордан ее телефон и хмурится.
–То есть он просит тебя никому не говорить о встречи, и ты рассказываешь мне.
–Я же не дура, – обидчиво надувает щеки Джордан, – Во всех детективах и хоррорах девушки, которые действуют в одиночку – погибают первыми.
Парень снова хмурится. Ему совсем не нравится формулировка и еще меньше нравится происходящее. С тех пор как Джордан вызвала его прямо посреди пары, прошло пятнадцать минут. Они сидели в пустующей библиотеке и обсуждали события вчерашнего вечера. Девушка пока не стала ни о чем рассказывать Линн. Она ничем не могла помочь. Зато Кайсон, с его физической силой и личным транспортом, оказался бы кстати на случай, если за личностью Шона скрывается кто-то другой.
– Значит ты хочешь, чтобы я пошел с тобой? – догадался Кайсон.
– Не совсем. Хочу, чтобы ты подождал у кафе, на всякий случай.
– Не лучше ли рассказать обо всем детективу?
Кайсон любит игры, и то, что сейчас происходит, несомненно будоражит его, подстрекая принять правила, всецело окунуться в происходящее, но Джордан… Эта девушка очень важна для Кайсона. Пожалуй, даже ближе любого из членов семьи. Он не мог допустить, чтобы кто-то причинил ей боль.
