Джордан закатывает глаза и вновь скрывается в ванной, потому что, в отличии от подруги, еще совсем не готова. Сегодня вечером Джордан не собирается заставлять Риза «пускать слюни». Она вообще не имела ничего подобного в виду, приглашая парня в качестве сопровождающего. Он нравился Джордан – это правда, но в свете последних событий, заводить отношения с парнем, чья личность покрыта тайнами, очень опасная идея.

Едва не запутавшись в атласной ткани, Джордан впрыгивает в платье. Пока подруга помогает с молнией на спине, она одной рукой поправляет естественные локоны, которые хаотично ниспадают на спину, точно живут своей жизнью.

– Лучше их собрать, – улыбается Линн и не дожидаясь одобрения, собирает темные волосы в пучок, закалывая выбившиеся пряди невидимками.

– Так-то лучше, – улыбается она, оглядывая Джордан. – Если Роял не наброситься на тебя при встрече, с ним явно что-то не так!

– Это последнее, что мне нужно на благотворительному балу, – смеется Джордан и накидывает светлое пальто на плечи. – Ты пойдешь так?

– Я приехала к тебе в спортивной куртке и лыжных ботинках, конечно я пойду так! Не переживай, от дома до машины – всего пара метров.

Линн выбегает из комнаты прежде, чем подруга скажет что-то еще. Аманда встречает их в столовой и оглядывает с ног до головы.

– Что это за прекрасные девушки, и куда вы дели моих малышек?

Словно по команде подруги кружатся, чтобы продемонстрировать свои наряды. Аманда притворно хватается за сердце, сраженная красотой, и комната наполняется счастливым смехом. Стены этого дома давно не видели так много искренних улыбок.

Перед выходом Джордан обнимает маму.

– Мы закончим поздно. Я не хочу тебя будить, поэтому останусь на ночь у Линн.

– Я все равно вряд ли усну, пока ты не будешь в кровати, – честно признается Аманда, и улыбки уходят с лиц. До пропажи Шона Аманда не отличалась тотальным контролем, и не устанавливала правила, но теперь требовала, чтобы дочь отчитывалась о каждом шаге.

– Я напишу тебе, как мы будем в постели, – обещает девушка, и когда мама кивает, направляется к выходу. Линн машет мисс Милс на прощанье, и в ответ получает добродушную улыбку.

Когда девушки выходят наружу, автомобиль Кайсона уже припаркован напротив дома. Сам парень стоит, прислонившись к двери и с восхищением оглядывает девушек. В свете фонаря его взъерошенные волосы кажутся медными. Первые снежинки падают на них, и тут же тают. На Кайсоне одежда, совершенно не подходящая для благотворительного вечера – свободные синие джинсы и футболка с Кобейном. Это шокирует Линн до глубины души.

– Ты правда собрался ехать в этом? – кричит она с крыльца. Линн торопливо спускается по лестнице, осматривая Кайсона своим самым осуждающим взглядом.

– Красива во всем своем бестиарном проявлении, – парирует Кайсон и по-джентельменски открывает пассажирскую дверь перед Линн. Девушка высоко вздергивает подбородок, демонстративно обходит мустанг и усаживается внутрь без мужской помощи. Этот полукомплимент явно ей не по вкусу.

Кайсон беззвучно смеется, а потом кивает Джордан, которая, в отличии от подруги, с улыбкой принимает помощь. Садясь в автомобиль, девушка гладит кожаные сидения – всегда чистые, словно только с салона. Внутри тепло и тихо. Только теперь Джордан понимает, как много сил у нее отобрало одно только приготовление к вечеру.

В прошлом году Джордан посетила благотворительный аукцион в качестве зрителя. Тогда она еще не была совершеннолетней, но мама Кайсона сказала, что с радостью приглашает Джордан на следующий год. Девушка очень этого хотела, ведь деньги, полученные сегодня, будут переданы в больницу Роучдорфа. После реставрации крыла, там собираются открыть онкологическое отделение, и собранные средства придутся кстати.

Впрочем, тогда мысль не была такой волнующей, ведь аукцион проводился в поместье Аддерли. Сегодня же для мероприятия выкупили часть отеля в близлежащем городке.

В этом году все вышло на новый уровень. Родителям Кайсона удалось привлечь не только местных богачей, но и зарубежных инвесторов. Стоит ли говорить, что организаторы, да и все участники, чувствовали себя взвинчено и нервозно.

Джордан сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Аромат кедра и хвойной смолы наполнили легкие.

– Очень приятно пахнет, – отметила девушка.

Кайсон стукнул пальцем по «елочке», висящей над приборной панелью.

– Безвкусица, – отозвалась Линн. Ее голос все еще звучал обижено.

– Эй, дамочка, это классика. Ты в курсе, что их стали использовать еще в 1952 году? – воскликнул Кайсон, не сводя глаз с дороги. – Молочник жаловался на постоянных запах молока в грузовике. Его друг, изучавший эфирные масла в канадских лесах, изобрел целую формулу, чтобы удержать аромат на картонке. Человек потратил годы жизни, а ты говоришь «безвкусица».

– У тебя что, тоже воняло молоком? А может твоим самомнением?

– Боже, женщина, – смеется Кайсон, – здесь пахнет сексом, ты разве не чувствуешь? Куча телочек сделались счастливыми в этой тачке.

– Фу! Выпусти меня немедленно! Ты извращенец.

Линн кривит нос, едва сдерживая рвотные позывы. Она дергает ручку двери прямо на ходу, но, к счастью, та заблокирована.

– Формально я порочен, но предпочитаю считать это одним из своих лучших качеств, – защищается Кайсон, откровенно смеясь.

– Ненавижу тебя!

– Ммм. Я знаю.

До Нозерфилд-хотел осталось ехать сорок девять минут.