Она решительно зашагала к Косте, и тому стоило немалых усилий устоять на месте и не попятиться под её напором. Хотя девчонка была ниже почти на голову, от неё исходила неимоверная энергия, как от несущегося на тебя паровоза. У неё было круглое и очень загорелое, почти коричневое лицо, крупный нос, толстые брови и огромные тёмные глаза. Густые чёрные кудри длиной до середины шеи непричёсанным облаком окружали голову и подпрыгивали от каждого движения, что сопровождалось едва слышным перезвоном – шею и запястья девочки обвивали многослойные фенечки всевозможной толщины и способов плетения: из бисера, бусин, ниток, шнурков. На ней были мешковатые джинсы с пятнами и потёртостями на коленках и выцветшая футболка с логотипом «Арии», а за спиной висел серый тканевый рюкзак, из незатянутого горла которого торчали учебники и пенал.

– Привет, новенький! – с широкой улыбкой поздоровалась девочка, остановившись прямо перед Костей. – Признавайся, за что тебя загребли?

– Жанна! – всполошился Никита, захлопывая дверь. – Выбирай выражения!

Девочка – Жанна, – не оборачиваясь, демонстративно закатила глаза.

– Ой, да ладно! А то, конечно, никто здесь не знает, что посреди учебного года к нам просто так никого не привозят.

– Катя перевелась к нам в середине марта, – изогнул бровь Никита.

Жанна покосилась на него, затем пристально всмотрелась в Костю.

– Что-то я ничего зелёного не вижу.

Костя втянул голову в плечи, не представляя, о чём идёт речь.

– Я не это имел в виду, – простонал Никита. Поймав удивленный взгляд Кости, он поспешил добавить: – Костя, это Жанна Багдасарова, тоже из шестого. Жанна, это Костя Белов, он кощей. И нет, – твёрдо отчеканил мальчик, – ты не будешь приставать к нему с вопросами! Он только приехал, дай ему хотя бы слегка освоиться!

Жанна пару секунд недовольно кривила губы, но затем кивнула и протянула Косте руку.

– Добро пожаловать в каземат.

– Жанна! – рявкнул Никита.

Совершенно сбитый с толку, Костя машинально взялся за руку девочки, маленькую, мягкую и очень тёплую, почти горячую.

– У тебя температура? – вырвалось у него.

– Всегда, – усмехнулась Жанна. – Я жар-птица.

– Жар… – Костя оборвал себя на полуслове, когда до его плохо соображающего мозга дошёл смысл слов. Жар-птица? Как огненная птица?!

Но Жанна не стала дожидаться его реакции. Просияв улыбкой от уха до уха, она победно вскинула над головой кулак:

– И с тобой у нас теперь самый именной класс во всём лицее! Ие-ху! Выкусите, девятиклассники!

Костя вопросительно посмотрел на Никиту. Тот покачал головой и, глянув на настольные часы, сказал:

– Иди умойся. Объясню по дороге в столовую.

Костя только обрадовался возможности немного перевести дух и, найдя в шкафу полотенце и новую зубную щётку, скрылся за дверью туалетной комнаты. Помещение оказалось крошечным – только унитаз и раковина с зеркалом на стене, – но сейчас он был рад даже такому тихому уголку.

Повесив полотенце на крючок и бросив зубную щётку в раковину, Костя сел на закрытую крышку унитаза и спрятал лицо в ладонях. Усталость после беспокойной ночи мешалась с предвкушением всего нового и интересного, что обещал лицей, и целым калейдоскопом страхов. Страха нового места, новых людей, новых друзей и врагов. Страха, что ему не удастся сдержать данное самому себе слово, и он опять применит свои способности во зло. Страха, что бабушка так никогда его и не простит. Страха, что даже здесь, среди таких же лукоморцев, он всё равно будет одинок.

Костя заставил себя сделать глубокий вдох. И ещё один. Встав, он шагнул к раковине и умылся сначала холодной, затем тёплой водой. Лишь тогда посмотрел в глаза своему отражению в зеркале. Глаза были красноваты, но это легко объяснялось недостатком сна. Решительно кивнув себе, Костя вскрыл зубную щётку.

Покончив со своими делами, он вышел из туалета, застав Никиту и Жанну о чём-то яростно шушукающихся. При виде него Никита выпрямился и поправил лямку рюкзака.

– Готов?

Костя кивнул и, сунув в свой опустевший рюкзак пару чистых тетрадей, забросил его за плечо.

– Отлично, – хлопнула в ладони Жанна. – Все на завтрак!

Выйдя из комнаты, они двинулись по уже знакомому Косте маршруту, только в обратном направлении. Впереди них шла группа старшеклассников, судя по их росту. И вообще атмосфера в коридоре общежитского каре заметно оживилась: шорох и топот ног по паркету мешались с неразборчивыми голосами, хлопаньем дверей и шумом из комнат.

Услышав позади топанье, Костя обернулся. Мимо них с криком «Поберегись!» пробежала троица ребят, может, года на два старше. Один из них, заметив Костю, было притормозил, но затем пустился вдогонку за друзьями, на бегу пару раз бросив любопытный взгляд через плечо.

– Не обращай внимания, – посоветовал Никита. – Первую пару дней на тебя все будут пялиться. Потом привыкнут.

Жанна надменно фыркнула, и Никита, вероятно, не желая снова с ней спорить из-за порядков в лицее, торопливо продолжил:

– Так вот что значит «именной класс». Все лукоморцы делятся на так называемых базисных и именных. Базисные – это богатыри, русалки, лешие, иначе говоря, все те, у которых нет конкретного сказочного персонажа, с ними связанного. Они составляют, по разным прикидкам, от восьмидесяти до девяноста процентов от всех лукоморцев.

– Ого, – вырвалось у Кости.

– Только у нас здесь этот процент не работает, – вмешалась Жанна.

– Верно, – подтвердил Никита. – Потому что большинству богатырей, леших и прочих нет нужды у нас учиться. Они могут это делать, но у них при желании полно других вариантов. Сам подумай: заподозришь ли ты что-то странное, если в твоей школе будет несколько ребят, которые лучше всех сдают нормативы? Или которые обожают походы, а у них дома живёт и в буквальном смысле цветёт и пахнет куча растений? Да никто и глазом не моргнёт. Поэтому если они не выходят за рамки средней нормальности и не рассказывают никому о лукоморцах, то могут спокойно ходить в обычную школу. Вот с именными такое редко прокатывает.

– Именные – это те, у кого есть тёзки из сказок? – уточнил Костя.

– Тёзки, – хихикнула Жанна. – Мне нравится. Но да, они самые.

– Кощей, жар-птица, соловей-разбойник, – принялся перечислять Никита, – царевна-лягушка, василиса-прекрасная, баба-яга…

– Змей-горыныч? – не сдержал любопытства Костя. С тех пор, как Василий вчера упомянул об этих лукоморцах, его будоражили мысли о людях, способных превращаться в драконов. К тому же многоголовых!

– И они тоже, – кивнул Никита. И протянул: – Правда, они о-о-очень редкие. Последний змей-горыныч окончил лицей, по моим прикидкам, лет двадцать пять назад, сейчас он служит в суперсекретных войсках. У нас в коридорах школьного каре висят фотографии знаменитых выпускников с биографиями, я