луч надежды оказался не первым лучом рассвета, а лишь последней вспышкой фонарика перед тем, как вся банковская система Флоренции погрузилась в кромешную тьму. Эдуард III был вынужден признать, что денег на возврат займа у него нет, войне не видно и конца, а Франция явно превосходит Англию. Конечно, сообщая эту новость Барди и Перуцци, король Англии грустно вздохнул, выражая тем самым всю свою грусть и участие банкирам. Также он потрудился написать документ, суть которого состояла в том, что, возможно, его потомки найдут способ когда-нибудь выплатить долги короны. Несложно догадаться, что это «когда-нибудь» так и не наступило. Сколько седых волос прибавилось на головах флорентинцев в тот момент, мы можем только представить. Согласно подсчетам, семья Перуцци дала заем на сумму в 900 000 золотых флоринов, а Барди — на сумму 600 000. Флорентийский хронист Джованни Виллани написал, что долг составлял «стоимость одного королевства»; учитывая, какой ужас начался после, Виллани вовсе не преувеличил.

Банкротство. По злой иронии судьбы история этого термина уходит своими корнями во Флоренцию. В Средневековье многие финансовые сделки происходили прямо на улице. Мелкие банкиры и менялы сооружали себе небольшой деревянный столик на каком-нибудь оживленном перекрестке города или торговой площади, куда выкладывали стопочки разных монет, предлагая свои услуги. Если такой банкир-меняла становился неплатежеспособным, то к нему спешили стражи порядка и с размаху разрубали деревянный столик, борясь тем самым с нечестными сделками. Именно от этого действия и зарождается термин «банкротство». Столик для торговли или прилавок на средневековой латыни назывался «bancus», а действие «ломать, нарушать» называлось «ruptus»; соединив эти два слова мы и получим «банкрот». И первое в истории банкротство случилось на родине этого термина, во Флоренции.

В 1345 году просчет Барди и Перуцци вылился в настоящую катастрофу для всей Европы. Так как именно флорентийские банки были во главе экономической машины Европы, новости о банкротстве этих двух семей привели к нарастающей, как снежный ком, панике. Первыми запаниковали бароны, герцоги и другие уважаемые главы государств. Все они как один стали требовать закрыть их вклады и выплатить все суммы, тем самым реализуя самый страшный сон любого банкира. Вслед за баронами в массивные двери банков стали стучать предприниматели, средний класс и простой народ, который тоже не хотел терять кровью и пóтом заработанный металл. Теперь очереди в банках не говорили о его процветании, а об ужасе, который творился в опустевших сейфах. Все это запустило настоящую цепную реакцию. Барди и Перуцци не выплачивали свои обязательства менее крупным банкам, те в свою очередь начинали тоже банкротиться — по некоторым данным, во Флоренции за те годы по цепочке обанкротилось около 88 банков.

Но особенно напряженно дела обстояли у флорентийских банков, которые находились на территории других государств. В Средневековой банковской системе существовало очень интересное правило. Если один банк не мог вернуть мне мой вклад, то тогда я могу обратиться в другой банк, совершенно не важно, в каком городе или даже государстве, главное, чтобы другим банком владел человек той же национальности, что банк-должник. Получается, на фоне общей паники, например, во флорентийские банки в Брюгге сбегались вкладчики из флорентийского банка в Лионе и требовали возмещения ущерба. К счастью, Флоренция смогла быстро среагировать на эту ситуацию и был организован специальный суд, который занимался проблемой невыплаченных займов иностранным гражданам. Суд давал гарантии вкладчикам, конечно, бюрократическая машина заметно тормозила время выплат, но это было только на руку Флоренции. Хоть какой-то порядок в финансовом хаосе был наведен, а флорентийские банкиры на чужбине перестали вздрагивать от каждого стука в дверь и начали спать по ночам.

Но проигранная военная кампания Эдуарда III была лишь половиной горькой пилюли, которую пришлось проглотить жителям Флоренции. Второй половинкой являлся внутренний финансовый кризис в самом городе, который назревал уже в течение нескольких лет.

Воевать любили не только короли больших держав, но и правители маленьких государств, которых на территории Италии были сотни. Поэтому обстановка на полуострове оставляла желать лучшего. Нет-нет да возникали военные конфликты, требующие немалых сумм для их разрешения. Флоренция не была исключением, и когда нужно было срочно оплатить услуги того или иного наемника, государство просило у горожан в долг определенную сумму. Конечно, когда государство «просит», для кармана рядового гражданина это переходит в «требует». Таким образом начинает формироваться государственный долг Флоренции в отношении ее жителей. С наступлением 1345 года, когда гиганты Барди и Перуцци официально признаны банкротами, Флоренция объявляет, что не в состоянии выплатить долг своим гражданам. Но не будем спешить и бежать с факелами к дворцу правления с требованием отправить всех чиновников на мыло. Флоренция обязуется выплачивать компенсацию. Она заключается в том, что каждому жителю города, который давал в долг государству, будет гарантировано выплачиваться 5 % годовых от данной суммы. Лучше, чем ничего, согласитесь? Но постойте, флорентинцы не были бы флорентинцами, если бы и здесь не усмотрели возможность заработать. Документы о займах становятся одним из самых ходовых товаров на рынке города.

Представим, что мы простой чесальщик шерсти, который за свою жизнь начесал уже километры этой шерсти, скопил какую-то сумму денег (допустим, 100 флоринов) и честно «отдал» ее в долг государству. Но вот наступило непростое время, нам срочно нужны деньги, а от 5 % годовых со 100 флоринов нам ни жарко, ни холодно. Но, найдя наше имя в списке заемщиков, к нам в дверь стучится представительный господин и предлагает выкупить наш заем, оплачивая тут же наличными всю сумму. От таких предложений человек, находящийся на грани нищеты, не отказывался. Но заплатит ли господин 100 флоринов за заем в эту сумму? Конечно же нет — рыночная цена выкупа займа составляла лишь 30–35 % от всей суммы. Поэтому чесальщик шерсти получил бы в лучшем случае около 35 флоринов, но на них можно было хотя бы накормить семью сегодня, а не ждать конца года и получить 5 золотых. Такая спекуляция быстро привела к тому, что самые предприимчивые жители Флоренции, у которых завалялся сундучок с монетами, очень хорошо их инвестировали и получали на протяжение многих лет свои 5 % годовых, но не от суммы в 100 флоринов, а от цифр куда более весомых.

Кроме государственного долга Флоренцию постигнет еще ряд несчастий. Как говорится, беда не приходит одна. Через год после банкротства, в 1346–1347 годах, во Флоренцию пришел страшный голод. В ноябре 1345 года, когда крестьяне начали готовить свои поля для