— Нет, сэр. — Гардинир оторвал взгляд от карты. — Не в сторону Бранселика.

Алверез кивнул, поскольку по крайней мере одно из его опасений было, по крайней мере, частично устранено. Если, конечно, дополнительные силы, которых сержант майора Тибита не видел, не направлялись на запад, чтобы сжечь Бранселик дотла. Казалось маловероятным, что еретики могли узнать о маршруте снабжения, но Нью-Риверхед был бы прекрасной мишенью для кавалерийского рейда, если бы они это сделали. Его гарнизон насчитывал менее четырех тысяч человек — три пехотных полка, все, по крайней мере, немного недоукомплектованные, — поддерживаемые только его слабым кавалерийским прикрытием. Все еще….

— Как быстро они двигались?

— На самом деле я не завышаю темп, сэр. Хотел бы я дать вам более точную оценку, но лучшее, что сержант мог сказать майору Тибиту, это то, что, пока он наблюдал за ними, они двигались не более чем медленным шагом и полностью остановились на двадцать или тридцать минут, чтобы попасти своих лошадей.

Таким образом, одна проблема становится менее тревожной… а другая становится чертовски хуже, — размышлял Алверез.

Любая кавалерия, посланная в набег на Бранселик, будет скакать так быстро и скоро, как только сможет, чтобы достичь своей цели. Весь северный и центральный Клифф-Пик был прочно в руках верующих, несмотря на неудачи армии Бога на Дейвине. Отступник удерживал юго-восточную часть провинции, и именно так Истшеру удалось незаметно перебросить свои силы вниз по каналу Бранат. Но у епископа воинствующего Канира все еще было более чем достаточно кавалерии, чтобы перехватить даже стремительный кавалерийский налет. Тот факт, что чарисийские солдаты не «ускоряли темп», предполагал, что они не были частью быстрого рейда на Бранселик.

Он хотел бы решить, что это хорошо.

— И это был небольшой разъезд? — спросил он.

— Да, сэр, не более одного отделения. Майор Тибит предполагает, что они могут быть частью прикрытия для более крупных сил.

Алверез снова кивнул, полностью понимая несчастье в голосе и выражении лица полковника. Если Тибит был прав… и если у Истшера хватит сил и смелости попробовать это….

Нервы? Он молча сердито уставился на карту. У сукиного сына может быть нехватка людей, но в чем он не испытывает недостатка, так это в нервах. То, что он сделал с епископом воинствующим Канниром, является достаточным доказательством этого, даже без форта Тейрис! Он уже знает, как сильно облажался, но хватит ли у него смелости попытаться выкрутиться таким образом?

Харлесс был доволен тем, что позволил пехоте Алвереза совершить начальное, пробное продвижение в ущелье, и усеянная артиллерией оборона еретиков оказалась такой же смертоносной, как он и опасался. Он потерял более тысячи человек, доказывая это, к удовлетворению Харлесса, но, по крайней мере, герцог был готов принять доказательства этих изуродованных тел, и идея графа Хэнки «перемахнуть через брустверы» была тихо оставлена в пользу более методичного подхода.

Технически Истшер теперь находился в осаде. Это была довольно своеобразная осада, учитывая, что армия Шайло не смогла окружить его позицию, но это не означало, что она не могла быть эффективной, потому что еретики переусердствовали. Они смело бросили кости, когда захватили форт Тейрис, но в процессе Истшер загнал все свои силы в ловушку, и его решение позволить кавалерии Хеннета свободно перемещаться по каналу Бранат только усугубило ситуацию.

Трудно было придраться к логике этого человека, но даже хваленые чарисийцы могли ошибаться. Истшер передал «Бранат» Хеннету, потому что ожидал, что его будут снабжать по суше, по большой дороге из Мейдинберга. Фургоны были бы менее эффективны, чем баржи, но они были бы достаточно эффективны… и надежно укрыты по ту сторону гор от армии Шайло. К несчастью для него, они находились не по ту сторону гор от полковника Брайана Кирбиша. Сторонники правоверных Шайло сплотились вокруг него после его побега из форта Тейрис, и их непрекращающиеся набеги нанесли ущерб предполагаемому маршруту снабжения Истшера. К настоящему времени ситуация со снабжением еретиков была даже хуже, чем у армии Шайло.

По лучшим оценкам Кирбиша, которые хорошо согласуются со всем, что осаждающие видели сами, у Истшера было не более семнадцати тысяч человек — двадцать тысяч в лучшем случае — и к нему практически не поступало продовольствия. Он, несомненно, накопил столько, сколько мог, прежде чем отказаться от канала Бранат, но тогда он не знал, что Кирбишу удастся перерезать его собственную линию снабжения, и голод, должно быть, уже глубоко укусил еретиков. Все, что нужно было сделать армии Шайло, — это продержаться еще немного, и ловушка, которую запланировал Истшер, захлопнется для него самого.

Но еретики должны были знать это так же хорошо, как и Алверез, и он должен был предположить, что они перевернут небо и землю, чтобы спасти себя. Вопрос заключался в том, что они могли бы использовать в этой попытке. По словам агентов инквизиции, вся имперская чарисийская армия насчитывала не более двухсот тысяч человек, и, очевидно, часть ее пришлось оставить дома, чтобы сдерживать верующих на завоеванных территориях, таких как Таро, Зебедия и — особенно — Корисанда. Принимая все это во внимание, должно было быть ограничение на то, сколько людей могли послать еретики, и армия Шайло сама по себе, вероятно, имела больше людей, чем все, что Кэйлеб и Шарлиан могли наскрести для материка.

Но если бы им удалось ввести в Сиддармарк только еще сорок пять тысяч или около того человек, и если Истшер действительно был достаточно смелым…

— Очень хорошо, полковник, — сказал он наконец, отрывая взгляд от карты. — Передайте мою благодарность майору Тибиту, затем возьмите остальной свой полк и полк полковника Уикмина, чтобы усилить патрули как можно быстрее. Я пошлю два или три полка пехоты на подкрепление Роймарку, но им понадобится почти пятидневка, чтобы добраться туда. Я также дам указание генералу Рихтиру послать подкрепление полковнику Мартину, но даже с учетом того, что Сент-Элик свободен, им потребуется по крайней мере две пятидневки в пути, чтобы добраться до него из Тревира, поэтому я хочу, чтобы вы обратили особое внимание на подходы к Бранселику. Я посмотрю, не смогу ли я убедить герцога Харлесса послать несколько тысяч своей кавалерии, чтобы поддержать и вас.

— Спасибо, сэр. — По его тону было лишь отдаленно возможно, что Гардинир был менее обнадежен перспективой поддержки деснаирской кавалерии, чем следовало бы союзнику. — Я буду в пути в течение часа.

— Хорошо, полковник. Очень хорошо. Капитан Латтимир проследит, чтобы Роймарк был предупрежден о вашем прибытии.

Он кивнул в знак согласия, и Гардинир удалился, оставив его снова склонившимся над картой и обдумывающим целый ряд неприятных подозрений.

Через несколько мгновений он выпрямился, потер мышцы на пояснице и шагнул к застежке своей палатки.

Снаружи было значительно оживленнее. По крайней мере, проливные осенние дожди прекратились, но земля оставалась мягкой и грязной, о чем ясно свидетельствовали обутые в сапоги ноги и подкованные копыта почти двухсот тысяч пехотинцев и кавалеристов. Конечно, земля могла бы высыхать дальше и быстрее, если бы не замерзала каждую ночь. У них было одно резкое трехдневное похолодание, сопровождавшееся мокрым снегом и ледяным дождем, но в среднем дневная температура поднималась на целых пятнадцать или даже двадцать градусов выше точки замерзания. Действительно, сегодня днем было достаточно тепло, чтобы надеть легкую куртку. Но за ночь эти температуры упали. На самом деле, он скорее думал, что они могут значительно упасть — и остаться там на некоторое время — учитывая северо-западный бриз и ясное, ледяное голубое небо, но даже средние температуры оставляли сильный мороз и землю, которая, как правило, хрустела под ногами каждое утро.