Шрифт:
Закладка:
Я представлял себя змеёй. Мой яд и кровь скользили по жилам птицы. Казалось, какая-то чёрная дымка наползает на птицу. Взгляд феникса стекленел ещё больше, хотя разум давно уже потух в нём…
Я ходил по ритуальному залу и наносил надрезы на ещё живых магов и феникса. Сейчас я собрал несколько ритуалов вместе, были даже элементы от ритуала крестража. Только я не собирался разрывать душу — фокусировать некроэнергию в себе — я фокусировал её в фениксе. Крестражи мне не нужны, их у меня и так полные карманы, это с учетом того, что я один потерял, а другой в Хогвартсе…
Порезав запястье, я начал рисовать магические руны, щедро отдавая кровь каменному полу. Один круг магических символов, второй, третий, четвёртый… Моей кровью, кровью Нагайны, кровью феникса, кровью магов… Положил змею в нарисованный восьмиугольник, принёс в жертву несколько магических змей.
Все попытки возвращения мертвых ничем хорошим не заканчивались. Но тут все живы. Суть ритуала была проста: соединить душу магического животного с телом другого магического животного, сковать жизнями жертвенных магов и змей. А связь, даже частично фамильяра, должна дать мне контроль. Это звучало безумно, но даже если не сработает, взрыва не будет…
В центр пентаграммы я поместил ничего не понимающего, измученного магическими опытами, пыточными и модифицированными стирателями памяти, феникса. Птица выглядела жалко и едва дышала.
Встав в третий круг, я быстро перевязал рану на запястье и начал ритуал. Нарисованные кровью руны тускло засветились. Страшно забился в клетке и протяжно, жалобно закурлыкал феникс… А потом сгорел. Как и Нагайна. Как и жертвенные маги и змеи. Опять неудача?
Я подошёл к оплавившейся клетке. Из пепла вылазил птенец…
Тупая птица, несколько дней насмарку…
Однако в магическом зрении феникс выглядел очень странно. Казалось, энергетика феникса частично изменилась — что-то исчезло, что-то появилось…
Феникс неуклюже барахтался, а потом открыл рот:
— Хозяин, у меня не получается ползти, — услышал я, — и почему я такая маленькая?
Только было это сказано на змеином.
Я использовал на птенце Заклинание Проверки Фамильяра. И оно дало положительный отклик.
— С Днём Рождения, Нагайна, — сказал я на змеином, — нам столько следует обсудить…
Глава 26. Смерть Амелии Боунс
Феникс-самка по имени Нагайна получилась очень странной. Внешне — обычный феникс. Без специальных чар сложно обнаружить подвох. Но разница была.
Феникс-Нагайна общалась только на змеином. Петь не умела, хотя её рифмованное шипение повеселило меня. По моей просьбе поплакала — слезы были без целительной силы. Однако перья несли магию, и, главное для меня, по-прежнему получались перемещения во вспышке пламени. И как ни парадоксально, перемещаться во вспышке пламени у Нагайны получалось лучше, чем ходить или летать… Так что я буду неуловим. И Альбуса можно будет подставить… А пока это будет большой секрет для всех.
На фоне этого то, что Нагайне не досталась мышечная память — мелочь. Змея в теле птицы учится ходить и летать, удивляется ногам и крыльям — невообразимое зрелище… Смешнее всего было смотреть как она ест — она пыталась заглотить еду целиком и ела мелких млекопитающих, для чего клюв феникса явно не приспособлен. Если бы я или домовики не резали ей это на кусочки, она бы умерла с голоду. Но ничего страшного — мозги у неё есть, рано или поздно научится, пусть у меня в доме потренируется. В процессе обучения полётам она уже один раз свернула себе шею — ничего, воскресла. А пока Нагайна жалобно шипела, домовики перекрашивали её в копию феникса Дамблдора, сверяясь с изображением…
Незаметно пролегилиментил всех Лестрейнджей, точнее их мужской состав на предмет насколько им нужна Беллатриса. Всё не так плохо — Рабастану без разницы, лишь бы никто из своих не умер. Эдвард был за брак с Беллатриссой, но сейчас он бы рад понянчить наследников, но их не предвидится. Проблема в том, что Рудольфус любил свою жену, не хотел расходиться и сильно переживал, что всё так сложилось. Женить что ли Рудольфуса на Лили? Плохая идея при живом Снейпе… Но я что-нибудь придумаю…
25 января 1982 года стало великим днём — я почувствовал себя полностью здоровым, что подтвердили диагностические чары. Пора вновь засветиться…
Я вновь раскладывал колдографии людей на своём столе. Список кандидатов на пост Министра Магии.
Альбус Дамблдор. Он уже официально заявил самоотвод.
Барти Крауч-Старший. Фаворит. Но скоро он умрёт, а если вдруг выживет, ему станет не до политики.
Яксли. Пожиратель Смерти. Хорошо бы его протолкнуть в Министры Магии, но вряд ли.
Несколько мелких сошек из министерства — главы второстепенных отделов. Шансов у них мало, да и моих людей там нет.
И Амелия Боунс. Крайне одарённая женщина из департамента магического правопорядка. У неё могут появиться шансы после ухода Крауча. А она мой идейный противник — у неё почти все родственники мной убиты. Значит, она тоже не доживёт до выборов. Вот на ней и проверю, в форме ли я. А Лестрейнджи пусть подстрахуют.
Семейный дом Боунсов уничтожен, причем в том месте лучше не появляться — Темный Лорд переборщил с Тёмной Магией и проклятиями. Но совсем недавно я узнал, где она живёт, а как сказал Роули: «Ей пора преподать урок».
Конечно, я бы предпочёл не убивать её лично — и так дел полно. Но надо проверить, действительно ли я восстановился, и опробовать ряд новых разработок. Да и после убийства Поттеров и Лонгботомов я «залёг на дно», так что пора явить себя миру.
Облачившись в одеяние Пожирателя Смерти, наложив на свою новую палочку иллюзию внешнего вида старой, я собрал Лестрейнджей для обсуждения плана. Я бы с радостью приказал начать бой пятеро на одного или опробовал любимый метод борьбы с втыканием в спину спящего, связанного и отравленного врага чего-то острого, но в этот раз всё будет без изысков: Лестрейнджи обеспечивают блокировку цели и отсутствие связи, а я атакую и убиваю Амелию Боунс. Риск отсутствует — память Тома говорила, что в бою один на один мне нет противника в Великобритании, кроме Альбуса.
Мы переместились к городку в Северной Ирландии. Полчаса лёта, я при помощи самолевитации, Лестрейнджи на мётлах, и мы увидели одиноко стоящий домик. Магией он не фонил совсем, даже я прошёл
