Фридрихом швабским, английский король Ричард и французский Филипп II. Из этих трех вождей император, вторично прибывший на Восток, не достигнув цели, утонул в реке Каликадне. Через полгода умер сын его герцог Фридрих. Сочувствие к этому крестовому походу особенно было сильно в Англии. Можно сказать, что первый крестовый поход увлек на Восток рыцарство Франции, второй — Германии, а третий — Англии. Ричард, собираясь в поход, старательно ограбил всю отцовскую казну, не оставив казначейству никаких средств для расходов; он грабил и подданных, ссылаясь на войну. Когда истощились другие способы, он заковал отцовского казначея и выманил у него этим насилием все деньги. Жажда золота и без того была свойственна Ричарду, но теперь она стала неутолимой, так как он употреблял деньги на священную цель. Не рассчитывая вернуться, он, увлеченный крестовой идеей, стал продавать даже все свои земли, города, замки. Он не церемонился и с чужой собственностью, считая своим то, что ему не принадлежало.

Этим движением воспользовались английские общины. Саксонцы скупали у норманнов, отправлявшихся в поход, свои прежние участки и дома, обязавшись сполна уплачивать налоги. Так как норманны должны были участвовать в свите короля, то они дешево продавали дома, полагая навсегда остаться в Палестине. А саксонцы позаботились поставить себя перед королем иначе, опасаясь другого подобного правителя. Король утверждал сделки и тем гарантировал силу английских общин. Если в Италии и Галлии общины организовались в начале XII в., то здесь, в силу исторических обстоятельств, они появляются значительно позже. Уплатив Ричарду деньги вперед, общины выговорили себе право выбирать старейшин и обязались платить за это известную сумму. Ричард был так настроен, что готов был продать не только права синдика и мэра, но и весь Лондон, если бы нашлись покупатели, как говорит Вильгельм Ньюбургемский: Londonias quoque venderem, si emptorem idoneum invenirem. Перед отправлением оба короля (английский и французский) поклялись соблюдать между собой мир. В Мессине английские отряды соединились с французскими. Тут Ричарду пришлось испытать маленькую неприятность от поселян. Равнодушный к имущественным правам, он не признавал за преступление врываться в дома обывателей в Сицилии. За это дерзкие вилланы осыпали Ричарда градом каменьев. Известно, что после того благородные английские и французские рыцари должны были бежать из Мессины. Тогда равноправие считалось чем-то необычайным.

Оставляя Мессину, оба короля обнародовали ряд постановлений такого характера: всякому служащему в войске, за исключением духовных и рыцарей, запрещается игра на деньги. Духовные и рыцари могут проигрывать не более двадцати солидов в день, а герцоги и короли сколько угодно. Затем следовало подробное изложение наказаний для тех, кто покусится на королевское право, — наказаний самых варварских. Дорогой начались ссоры между немцами, англичанами и французами, отразившиеся после на судьбах крестового похода. Ричард отстал от своих союзников и утешился тем, что по пути присвоил себе остров Кипр, отнятый им у византийского императора.

Осада Акры. Гордясь этой легкой, почти бескровной победой, английский король, полный самых розовых надежд, вполне уверенный в себе, плыл на Акру. После падения Иерусалимского королевства и разгрома христиан этот опорный пункт владычества над Палестиной теперь вновь принадлежал мусульманам. Саладин держал там гарнизон, когда французские и немецкие рыцари, высадившиеся в Палестине ранее замедливших англичан, обложили город. Французами предводительствовал молодой король Филипп II, немцами австрийский герцог Леопольд, принявший начальство после смерти Фридриха Швабского. Когда приплыл Ричард, то общий голос назвал его главным вождем соединенных христианских сил. Его военная репутация была слишком громкая, и Филипп II, в душе не любивший Ричарда, встретил его очень дружественно. Акра не могла долго сопротивляться при всем искусстве Саладина и мусульманских вождей. Город страдал от голода. Осажденные пытались делать вылазки, но всегда терпели поражение при стойкости крестоносцев, о которой даже враги отзывались с удивлением. Осыпаемые стрелами, воины не отступали перед неприятелем ни на один шаг; обливаемые со стен варом и нефтью, они горели заживо, говорит Бохаэддин, но не покидали своих постов. Тогда Саладин вошел в соглашение с королем французским и сдал ему город под условием предоставления христианам Св. Креста, обмена пленных в равном числе и приличного выкупа за эмиров, сидевших в крепости и оставленных заложниками. Французский гарнизон занял Акру, причем король Филипп как бы игнорировал Ричарда, что раздражало его и без того слишком острое самолюбие. Когда настал день капитуляции, рыцари бросились на горожан и стали отнимать их имущество. Они поступали с ними хуже, чем сарацины. Горожане обратились к Филиппу. Тот ответил, что войдет в их положение, прибавив, что крестоносцы пришли сюда не для наживы, а для помощи стране и утверждения в ней христианской власти. С этим будто согласился даже Ричард. Крестоносцы с тех пор проявляли некоторый порядок, и рыцари, занявшие дома для постоя, не выгоняли владельцев, а входили с ними в соглашение, — факт весьма характерный и засвидетельствованный авторитетом Бернара казначея, который не любил льстить своим единоверцам. Прежде чем город был занят христианами, Ричард выместил свое недовольство и раздражение на немцах и австрийском герцоге Леопольде, с которым постоянно ссорился последнее время. Увидев развивавшееся знамя немцев, готовых вступить в город, Ричард приказал сорвать знамя и бросить в яму, полную лагерных нечистот. Этим Ричард нажил себе в Леопольде непримиримого врага, который после принес ему много несчастий. Оскорбленные немцы бросили лагерь и уплыли в Европу следом за герцогом.

Между тем Св. Крест не был доставлен в христианский лагерь, Филипп II два раза давал отсрочку Саладину по его просьбе, но, наконец, пригрозил, что отрубит головы знатным мусульманам, которых держал заложниками… Угроза была исполнена. Несчастных эмиров отвели в укрепления и там всех казнили.

Вскоре Филипп II вернулся во Францию, опасаясь покушений на свою жизнь, о чем будто получил предупреждения. Рассказывают, что после французский король долго опасался допускать к себе незнакомых людей, называя Ричарда повсюду своим непримиримым врагом, хотя все распри между обоими королями происходили из-за сестры Филиппа, Алисы, от руки которой отказался этот славнейший из рыцарей, как многие называли Ричарда. Особенно усилились опасения Филиппа, когда пришла весть о насильственной смерти иерусалимского номинального короля Конрада, маркиза Монфератского, убитого двумя ассассинами-мусульманами.

Ассассины. Надо знать, что тогда одно имя ассассина наводило страх на жителей Сирии, Палестины и Персии. Перед самым началом крестовых походов, около 1090 г., в горах Ирана, близ границ Сирии, поселились фанатичные изуверы, считавшие вначале своим призванием мстить за поношение ислама, а после не брезгавшие грабить и убивать мусульман так же, как евреев и христиан. Они избрали своим вождем старца Хасана ибн-Сабаха эль Гомакры; он и его преемники назывались «старцами горы». Воля этого атамана была безгранична.