не должно быть. Каждая комната, каждый коридор так и разили запустением. Задерживаться тут не хотелось, и мы поскорее спустились на первый этаж.

– Можно остаться здесь на ночь, – предложил Тима. – Не знаю, как вам, но меня уже достало бродить по лесу!

– Полностью согласен, дружище! – воскликнул Шон и завалился на пол прямо посреди большой залы.

Мисс окинула его недовольным взглядом, но ничего не сказала.

– Если мы останемся, – вступил Широ, – то лучше сходить на охоту. Храм еще не означает близость города.

– А мне кажется, – возразил Шон, – что никто не стал бы возводить его вдали от крепости. Какой смысл?

– У тебя никогда нет смысла, – раздраженно махнула рукой Мисс, но парень улыбнулся:

– Мне хватает и тебя! – подмигнул он, и девушка недовольно поджала губы.

– Что скажешь, Двэйн? – спросила Вэнди, и мы все посмотрели на старшего.

Он стоял чуть в стороне, задумчиво рассматривая стены.

– В Пустоши к заброшенным местам относятся с опаской… Но уже слишком поздно, чтобы двигаться дальше. Останемся. Здесь прохладно, хоть раз поспим не в этой удушающей парилке, – все согласно закивали. – Но поохотиться нужно. Мисс, ты и…

– Я пойду с ней! – Шон ловко вскочил на ноги. – Ей нельзя уходить одной.

– Я и не собирался отправ…

– С какой стати ты решил, что должен меня сопровождать? – неожиданно вскинулась Мисс.

– Ну… – замялся Шон. – Вдруг кто решит украсть такую красотку? Я буду тебя защищать. Всегда.

Шутка вышла уж слишком натужной, даже Джоанн заметила это и кинула на парня любопытный взгляд. Шон с легкой улыбкой смотрел на Мисс, а выражения ее лица менялись с бешеной скоростью. Удивление, смущение, страх и, наконец, гнев.

– Меня уже тошнит от твоих шуток! – злобно выплюнула Мисс. – Тебе вечно лишь бы поиздеваться над другими! Двэйн, – она резко повернулась к старшему, заставив того вздрогнуть. – Я прошу отправить со мной Тиму и Сашу. Они охотятся лучше, чем этот идиот!

Она пулей вылетела из храма, не дожидаясь ответа. Шон хотел броситься следом, но старший перехватил его за руку.

– Оставь ее. Ты же знаешь, в таком состоянии она не станет тебя слушать. Ребята пойдут с ней, – он бросил взгляд в сторону Тимы и Саши, и изгнанники, согласно кивнув, быстро выбежали на улицу.

– И это еще она жаловалась на детишек, – прогнусавила Джоанн. – На себя бы посмотрела.

– Не болтай, – сурово одернула ее Вэнди, – в последнее время ты ведешь себя просто ужасно, Джоанн. Рейган бы…

Девочка отмахнулась:

– Ему плевать, как я говорю. Его интересует только смысл, а не форма, – с умным видом произнесла она.

– Никогда не думал, что скажу такое, – усмехнувшись, произнес Ли, – но Джоанн вообще-то права по поводу детишек. Вы что, совсем не взрослеете?

– В мире взрослых все не так просто, – с напускной серьезностью ответила я. – Особенно, когда ты влюблен.

– Я никогда не влюблюсь! – тут же заявил Ли. – Уж лучше быть всегда одному, чем вести себя по-идиотски!

И он гордо прошествовал к своему рюкзаку.

– Как будто он сейчас ведет себя лучше! – фыркнула Джоанн и отвернулась.

Мы с Вэнди переглянулись, не сумев удержать улыбки. Хорошо хоть, она их не увидела.

***

Глухой щелчок. Я содрогнулась и открыла глаза. Приподнялась, опираясь ладонью о холодный камень, и огляделась. Двэйн так и уснул в полусидячем положении, и его рука упала с моей спины, как только я отстранилась. Все крепко спали в своих мешках. Даже Вэнди, которая должна была дежурить.

Через оба входа в залу вливался лунный свет, бледный, призрачный и пугающий. Он одевал предметы вокруг в серое, лица делал мертвыми, восковыми, и все вокруг казалось ненастоящим. На пороге храма сидела фигура. Маленький мальчик, на вид лет пяти, не больше. Его короткие черные волосы торчали как иголочки, рубашка облегала тощее тело. Он сидел совсем один, сгорбившись, опустив голову, и чуть слышно мурлыкал себе под нос песенку. Когда звуки долетали до меня, то отражались тихим эхом. Так я поняла, что все еще сплю. Я поднялась на ноги и, немного подумав, решила подойти к мальчику.

– Светится так ярко,

Светит высоко,

Освещает море,

Что плещет далеко… – напевал он, но стоило мне приблизиться, замолчал и резко вскинул голову. Его черные глаза впились в меня недоверчивым взглядом.

– Ты не служитель, – громко произнес он.

«…служитель…». «…служитель…»

– Я здесь случайно оказалась.

«я… случайно…». «…случайно…»

– Здесь скучно, я уже устал. Мы пришли еще с утра. Мама ушла в город. Но мне сказали, что она не придет.

«… не придет…». «…не придет…»

У меня ком встал в горле.

– Почему?

Мальчик пожал плечами:

– Мне не сказали.

– Наверняка она хотела вернуться, но кто-то или что-то помешали ей.

«…помешали…». «…помешали…»

– Тогда я еще подожду.

«…подожду…». «…подожду…»

– Уверена, потом ты все узнаешь.

– Может быть, и нет, – спокойно возразил он. – Вообще-то моя мама должна стать ликом. А у них не бывает детей. Так мне Коротышка сказал. Он сказал, что она не может быть моей мамой. Сказал, что ее тело сломано, потому что она станет ликом. Сказал, что меня нашли в джунглях, и меня родили обезьяны.

Его кулачки сжались от сдерживаемой злости. Я осторожно опустилась рядом.

– Не слушай его. Скорее всего, он просто завидует и поэтому говорит всякие гадости.

– Завидует, потому что она лик?

«…лик…». «…лик…»

– Да, – неуверенно ответила я, пытаясь понять, что это вообще такое.

– Я так и думал, – с улыбкой ответил мальчик. – Я так и сказал ему. А потом побил.

– Зачем же обязательно драться?

– В третьем круге всегда все дерутся. Меня считали бы трусом, если бы я его не побил.

«…трусом…». «…трусом…»

– Ты не трус, – заверила я его. – Защищать от гадостей себя и свою маму – это правильно. Но лучше, конечно, поменьше драться. Многое можно решить словами.

– Не лги мне, – усмехнулся мальчик. – Ты тоже много дерешься. По тебе видно. Ты мне нравишься!

– Какой хороший вкус! – этот голос заставил меня содрогнуться.

Я почувствовала, как за спиной собрался холод, и на порог поползли тени. Мое сердце бешено заколотилось, а ребенок, словно ничего и не заметив, продолжал болтать ногами и с улыбкой смотреть на лес.

Я