Создание механизма перераспределения земли неизбежно заняло время. Как сообщал представитель управления земледелия и землеустройства в сентябре, было сложно учредить советы, потому что наиболее уважаемые и видные люди не хотели входить в них. Они ожидали, что вскоре придут большевики, и не желали себя компрометировать. Он рекомендовал отложить эту реформу на территориях вблизи фронта, пока не установится некоторый уровень стабильности. Первые районные (волостные) советы были сформированы в июле. К середине сентября из 140 районов под властью Русской армии сформированные советы были в 86. Также начали работу четыре окружных (уездных) совета.

Задачи советов на местах были комплексными и трудновыполнимыми. Во-первых, требовалось установить, сколько земли доступно в конкретном населенном пункте. Во-вторых, надо было выяснить потребности населения в земле. В-третьих, необходимо было установить нормы, которые будут применяться в районе. В-четвертых, советы должны были собрать данные о прошлых урожаях, чтобы определить стоимость земли. За несколько месяцев существования районных советов было маловероятно, что многие сделают больше, чем исследуют доступную землю и установят размер максимального надела. Понятно, что количество земли, которое мог сохранить землевладелец, сильно отличалось от района к району. В то время как в некоторых районах оно достигало 600 десятин (1620 акров), в других оно составляло всего 100 (270 акров). Выделяемые крестьянам участки соответственно варьировались от 10 до 150 десятин. Действительная передача земли, являющаяся непосредственным результатом земельного закона, наверняка была исключительно редкой.

Врангель получал доклады о том, что некоторые помещики пытались саботировать закон, отрицая при крестьянах, что такой закон существует. Другие говорили крестьянам, что существующий режим не продлится достаточно долго для проведения реформы. Но безразличие крестьян было, вероятно, более серьезным препятствием, чем сопротивление землевладельцев. Крестьяне не верили, что режим Врангеля продержится долго. Также они считали цену на землю слишком высокой и надеялись получить ее от большевиков бесплатно. Большевики не упускали ни одной возможности подорвать доверие крестьян к земельной реформе Врангеля. Они тоже использовали аэропланы для разбрасывания листовок, говорящих крестьянам, что этот закон служит только интересам помещиков и что никакая это вообще не реформа. Большевики также распространяли среди крестьян сфабрикованные документы, которые, как заявлялось, были секретными инструкциями Врангеля советам, приказывающими не осуществлять реформу. Врангель боялся, что медленная работа советов может убедить людей в подлинности этих документов.

Основной целью земельной реформы Врангеля было получение поддержки крестьянства. Трудно установить степень ее успешности; мнения современников-наблюдателей противоречивы. Кажется, что крестьяне уже до того сформировали представление о двух противостоящих сторонах Гражданской войны, и половинчатой земельной реформы было недостаточно, чтобы изменить мнение многих. Возможно, успешная попытка обуздать беззаконие сильнее изменила жизнь деревень и больше сделала для повышения популярности Белой армии, чем неудавшаяся земельная реформа.

Промышленная, финансовая и трудовая политика Врангеля была даже менее «левой», чем его земельный закон. Экономика Крыма лежала в руинах. Развал системы перевозок разрушил внутреннюю торговлю; война отрезала полуостров от нормальных поставок сырья и рынков; инфляция и отсутствие веры в способность режима выстоять удерживали промышленников от повторного открытия фабрик. В 1920 году промышленное производство снизилось, по сравнению с уже удручающе низкими показателями тревожного 1919 года. Режим не мог долго существовать без внешней торговли и иностранной экономической поддержки.

Белым требовалось очень многое из-за границы. Флот не мог действовать без угля. Население было полностью лишено мяса и животных жиров. Главное командование постоянно забрасывало генерала Лукомского, своего представителя в Константинополе, просьбами о товарах, которые нельзя было достать в России.

У белых, однако, было недостаточно средств. Они надеялись получить долю военной контрибуции Германии, пытались продать часть российского коммерческого флота и хотели получить официальное признание за рубежом как полноправные владельцы государственной собственности России. Ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. В этой ситуации было необходимо как можно больше экспортировать, чтобы получать кредиты за рубежом.

В первые несколько недель существования правительство Врангеля продавало за рубеж вино, фрукты, кожу, табак и соль, однако продажа этих товаров не принесла и приблизительно достаточного дохода. Было бы очень заманчиво экспортировать зерно, но у армии его было недостаточно. В апреле генерал Вильчевский, глава управления снабжений, сообщил кабинету министров, что необходимо принять строгие ограничительные меры, чтобы гарантировать снабжение армии до следующего урожая. Когда Врангель в июне решил захватить Таврию, одной из его главных целей было добыть зерно. К счастью, на недавно занятых территориях урожай в 1919 году был прекрасным, и у крестьян были значительные запасы продовольствия.

Спекулянты быстро начали извлекать преимущества из этой ситуации. Поскольку рубль практически ничего не стоил, лучшим способом сохранить благосостояние было приобретать товары, особенно зерно, для экспорта, а потом аккумулировать иностранную валюту. Многие предприниматели, которые уехали в Европу под предлогом заключения торговых сделок, так и не вернулись в Россию. Правительство вскоре столкнулось с опасностью потери драгоценных запасов зерна без получения необходимых материальных ценностей из-за границы. Белые, которые позиционировали себя как защитники частной собственности и свободы предпринимательства, были вынуждены установить монополию на внешнюю торговлю. Это действие, которое явно напоминало методы коммунистов, вызвало некоторое беспокойство. Торговые представители белых за границей всегда подчеркивали, что эта монополия чрезвычайная и является временной мерой.

Экспорт зерна (преимущественно ячменя) не мог покрыть расходов на все необходимое белым; он был необходим для получения кредитов. Врангель, к несчастью, был вынужден иметь дело с французами, а не со значительно более щедрыми британцами. Будучи заинтересованы в его больших военных успехах, они все же вели жесткий торг и хотели платы за все, что поставляют. Врангелю приходилось принимать унизительные условия в обмен на помощь. В обмен на как минимум часть запрошенного белым пришлось согласиться признать долг России перед Францией и пообещать после победы начать с платежей именно ей под 6,5 процента годовых в течение 35 лет. В качестве гарантии займа Франция получала право использовать европейскую железную дорогу России, контролировать таможню и пошлины в портах Черного и Азовского морей и располагать всем экспортным зерном Украины и Кубани. В дополнение белые давали в залог три четверти нефтяного и четверть угольного производства Донецкого бассейна. Деникин никогда бы не согласился на такие условия. Нельзя не признать, что положение Врангеля было значительно хуже; прекращение поддержки означало бы для него почти немедленный крах.