представляли себе Польшу. Первоначальное видение Дмовского о чисто этническом польском государстве, зависящем от России, резко изменилось после большевистской революции. Он задумал создать независимое, значительно расширенное государство, чтобы выжить между Германией и Советской Россией. Это означало поглощение всей восточной Галиции, части Подолии и Волыни, большей части Белоруссии, включая две трети Минской губернии, и всего Виленского воеводства. Эти территории должны были быть колонизированы поляками с земель Вислы, которые постепенно ассимилировали бы белорусское и украинское население. Он не стал выступать за возвращение к границам 1772 года, а вместо этого предложил договориться с Советским Союзом о разделе пограничных территорий между прежними центрами силы. По сути, Дмовский выступал за централизованное, радикально национализирующееся, мультикультурное государство.

Видение Пилсудского относительно Польши более туманно, поскольку его планы претерпели несколько изменений, и он был неточен в их объяснении.63 Похоже, что он выступал за два различных вида объединения Польши и Кресов. Во-первых, он предполагал некое федеративное устройство, объединяющее Польшу с исторической Литвой, землей, где он родился, и Белоруссией; это напоминало структуру бывшей Речи Посполитой. Во-вторых, он рассматривал возможность создания политического союза с Финляндией, Эстонией и Латвией и заключения военного союза с Украинской Народной Республикой, направленного на обеспечение независимости пограничных государств от Германии и Советской России. Камнем преткновения оказалась Литва. Подозрительная к польским имперским замыслам и отчужденная польской оккупацией Вильнюса, она противилась как федерации, так и союзу. Наиболее перспективной возможностью расширить границы Польши на восток для Пилсудского был военный союз с Украинской Народной Республикой.

Борьба за пограничные земли Понтийской степи в военное время имела многие черты, характерные для польского "потопа" XVII века. Идеологический центр сместился, но не полностью, с религиозного на национальный. Роль внешних сил также изменилась, но лишь частично: Швеция ушла, турки-османы отошли на второй план, Германия появилась; но иностранная интервенция оставалась критически важным элементом. Фундаментальный вопрос заключался в том, будут ли украинские земли - их границы как никогда плохо определены - образованы как независимое государство, буфер, или же интегрированы в многонациональное российское или польское государство. Ни внешние державы, ни национальные избиратели на местах не были согласны между собой относительно предпочтительного исхода.

В австрийской Галиции украинцы разделились на более умеренное прогабсбургское крыло, выступавшее за объединение восточной Галиции и Буковины в автономную коронную область, свободную от польского господства, и более радикальное русское крыло, ратовавшее за демократическую и независимую Украину, образованную из приграничных районов понтийского пограничья. Посредником между двумя группами стал еще один типичный житель пограничья, Галицкий митрополит Андрей Шептицкий, глава греко-католической (униатской) церкви. Его предложение заключалось в создании автономной Украины под властью императора Габсбурга, с собственной военной силой, основанной на казацких традициях.

В нем командовал гетман, и у него была своя церковная иерархия, независимая от Священного Синода в Санкт-Петербурге. Хотя Шептицкому было суждено разочароваться, он вышел из заточения русскими как национальный герой. Во время Второй мировой войны он выступал за создание независимой Украины в сотрудничестве с немцами. В 1918 году Центральные державы первоначально отдали предпочтение более радикальной группе. Но австрийцы выразили обеспокоенность растущими в Галиции настроениями за объединение всех украинцев. Царское правительство, как обычно, было разделено по поводу украинской политики. Когда русская наступательная операция 1916 года вновь ворвалась в Галицию, гражданский кабинет подтвердил свое стремление включить Карпатскую Русь в состав империи, но армейские лидеры воспротивились этим ирредентистским притязаниям.

Февральская революция не смогла примирить противоборствующие российские интересы. Временное правительство поначалу симпатизировало сторонникам украинской автономии и в качестве жеста освободило из-под стражи митрополита Шептицкого. Но вскоре между провинциальным революционным правительством в Киеве, Центральной Радой, и Петроградом произошел раскол. Поскольку Рада усилила давление в пользу национально-автономного решения, Временное правительство застопорилось. Командование русской армии грубо распоряжалось местными властями, реквизировало продовольствие и припасы и игнорировало нарушение дисциплины, что привело к зверствам против местного населения, включая жестокие погромы против евреев. В условиях российской оккупации нарушение общественного порядка грозило погрузить Галицию в хаос.

С момента провозглашения Украинской Народной Республики в Киеве в ноябре 1917 года ее территория стала ареной наиболее ожесточенных боев во время Гражданской войны и интервенции в России. Сведенная к пограничной полосе, открытой со всех сторон для интервенции, она оспаривалась Красной и Белой армиями, Центральными державами и польскими противниками, в то время как украинцы, хотя и глубоко разделенные, боролись за сохранение автономии или достижение полной независимости. В Брест-Литовске немцы поддержали украинские, а также финские устремления и подписали мирный договор, признающий независимость Украины. Османы приветствовали создание независимой Украины как буфера, который оградил бы их от древней "московитской" угрозы, и стремились установить "дружественные отношения". В феврале 1918 года был подписан отдельный договор между Центральными державами.

Украинская Рада включали коммерческий пункт, предоставлявший Османской империи статус привилегированной нации, что порождало в Стамбуле (как и в Вене) надежды на то, что доступ к границам Украины ослабит последствия морской блокады союзников и облегчит нехватку продовольствия внутри страны. Кроме того, как сообщил Талат-паша Энверу-паше, новое государство могло расчистить путь для создания мусульманских правительств в Крыму и на Кавказе.66 Крымские татары уже объявили о создании национального парламента (курултая) и кабинета министров. Но местные большевики, поддержанные моряками Черноморского флота, быстро свергли татарское правительство и создали Советскую республику Тавриды. Так началась многосторонняя борьба за будущее Крыма.

Османская империя оказалась самым слабым претендентом на влияние в своих старых крымских владениях. После того как немцы изгнали большевиков в апреле 1918 года, они столкнулись с проблемой, похожей на ту, которая не давала покоя Центральным державам в пограничных районах Польши: как примирить цели двух конкурирующих национальных движений, в случае с Крымом - украинского и татарского. Османы наблюдали за тем, как германцы, не желая влиять на результат, выстраивают союз между Крымом и Украиной. После окончания войны борьба между красными, белыми и местными националистическими силами продолжалась. Победоносные большевики попытались свести счеты с жизнью, создав Автономную Крымскую Советскую Социалистическую Республику в составе Украинской Советской Социалистической Республики. Но это была пустая победа для татар. Во время Первой мировой войны они вновь попытаются с немецкой помощью добиться независимости, но с катастрофическими результатами.

Германское командование на Украине игнорировало интересы своих австрийских и османских союзников, продвигая свои собственные планы. Приглашенные для отражения большевистского вторжения, немцы произвольно вмешивались в экономическую жизнь страны, надеясь, как и их союзники, получить необходимые поставки продовольствия, чтобы предотвратить разрушительные последствия блокады союзников. Встретив сопротивление, они свергли мягко социалистическое республиканское правительство Центральной Рады в апреле 1918 года и установили более покладистый режим под руководством