Киран выпустил копьё и опустил руки. Грифоны разминулись. Киран унесся дальше в небо.

— Садимся, — приказал Киран. — И прикажи грифону Барта садиться.

«Чё-о-орт!!! — горько думал Киран. — Это была не Барта вина!!! А его грифона!!! Надеюсь они выживут…»

Когда Киран вступал в бой на смерть, он лишь имел в виду настоящий бой без поддавков, а не хотел смерти своих соратников. Его грифон был с ним в этом согласен. Но, видимо, «кто-то» его услышал и понял иначе, например, грифон противника, ведь Киран тогда свою фразу произнёс вслух, а слух у грифонов очень хороший…

Грифон Кирана кружил над площадью, медленно теряя высоту, и заходил на посадку. Горячка боя начала отпускать Кирана, и он начинал замерзать. Вспомнил он и про свою раненую ногу. Из-за холода кровь не так сильно текла из раны, но всё же текла: наездник же не сидел в седле неподвижно, и ноги в стременах тоже то напрягались, то расслаблялись, увеличивая приток крови к ране.

Киран порылся в небольшой боковой сумке спереди седла и достал кожаный ремешок — наложил жгут на ногу, попутно понимая, что она уже онемела и спрыгивать с седла придётся на одну ногу.

С тех пор, как Киран дернул грифона за перья, он на его больше не обращал внимания и не трогал, и только сейчас заметил, что в том месте образовалась кровоточащая дыра от выдранных перьев. Грифон никак не выказывал своего недовольства и молчал, даже мысленно, но перья по всей его шее нервно подрагивали.

«Дело дрянь», — не стесняясь, подумал Киран и достал копьё.

Как только лапы грифона коснулись земли, Киран резко разложил копьё и отбил клюв грифона от своей больной ноги, а в следующее мгновение — от второй.

— Успокойся! — скомандовал он через маску, так и не успев её снять.

Грифон его услышал, но попытался достать ногу Кирана задней лапой. Киран отбил атаку и тут же выхватив кинжал, слегка воткнул его в шею грифона сверху, лишь касаясь кожи под перьями.

— Я спрыгиваю, — приказал он. — Сядь!

Грифон ощетинился, но сел. Киран отбросил копьё в сторону и отстегнулся левой рукой, продолжая удерживать кинжал у шеи грифона. На мгновение убрав кинжал, он помог себе перекинуть больную ногу через седло, вернул кинжал к шее и достал новое копьё. Спрыгнул на землю на правую ногу. Бросил кинжал. Сделал несколько шагов, прихрамывая на частично онемевшую ногу, но тут же резко развернуться и отбил острый клюв, летящий ему в голову.

На площади стояла напряжённая тишина. Было слышно лишь недовольное скрежетание грифона Кирана и лязг его клюва о копьё.

Киран снял маску. Его лицо было перекошено от гнева, но заговорил он холодным и спокойным голосом:

— Успокойся. Я виноват, что причинил тебе боль. Прошу прощения. Но своей жизнью за это расплачиваться не намерен.

Грифон душераздирающего заверещал, оскалился и приготовился к атаке — приподнялся на задних лапах, как кот, готовящийся к прыжку на свою жертву, и расставил крылья параллельно земле.

Киран встал в боевую стойку с копьём наперевес и тоже приготовился к атаке.

В жизни бы никому не пришло в голову лезть в драку между разъяренным грифоном и человеком, да и драки такие были редки — обычно это была односторонняя расправа грифона над человеком, но… Тут с противоположной стороны от Кирана в грифона влетел Хэйн и, крепко обхватив разъяренную полуптицу за шею, заорал во всё горло:

— Команди-и-ир!!! Не убивай её!!! Она мне нужна!!!

Со стороны это выглядело очень смешно, но никому и в голову не пришло засмеяться. Все замерли, затаив дыхание и гадая, кого же первого сожрёт грифон: рыжего мальчишку или раненого командира.

А вот грифон неподдельно удивился и нервно задёргал хвостом из стороны в сторону, а следом медленно повернул голову налево и уставился одним глазом на Хэйна — тот времени даром не терял и начал нежно поглаживать грифона по шее, заговаривая «зубы»:

— Я тебе не обижал. Я тебя не обижаю. Я хороший. Пойдем со мной. Ты ведь устала? Я тебя покормлю. Поглажу. Посижу рядышком. Тебе так приятно?

Хэйн стал поглаживать грифона по груди, по шее, потом снова по шее, но подальше обходя то место, где выдрал перья Киран.

Хэйн всё приговаривал, грифон всё на него смотрел… Через несколько минут «ласк» грифон всё же снисходительно фыркнул и встал на передние лапы. Огляделся по сторонам, в упор не замечая Кирана, который уже сложил копьё и отошёл подальше, сложил крылья и направился пешком в сторону Южного Анклава. Хэйн пошёл рядом, продолжая поглаживать его сбоку по груди — куда мог дотянуться. Люди перед ними расступались в разные стороны, давая проход.

Когда они скрылись в переулке за краем площади, вся площадь облегченно выдохнула. Терять за один день всех трёх своих командиров никто не хотел, да и никто не хотел проверять, что будет делать грифон после того, как расправится с Кираном. В победу Кирана никто не верил, да и сам Киран тоже.

Киран, слегка подтягивая за собой ногу, медленно, но с достоинством подошёл к лежавшему на земле Сержу. Грифон уже перестал его вылизывать, и над ним склонились лекари, пытаясь оценить его состояние.

— Жив? — безэмоционально спросил Киран, вернув непроницаемое спокойствие на лицо.

— Да.

— Жить будет? — уточнил Киран.

— У него внутреннее кро…

— Мне неинтересно, что у него, — сухо перебил Киран. — Надо сделать так, чтобы он выжил.

— Слушаюсь, — сказал лекарь, с которым разговаривал Киран.

— У Барта сломаны рёбра, — безэмоционально продолжил Киран. — Могут быть пробиты лёгкие. Ему нужна срочная помощь. Сделать так, чтоб выжил.

— Слушаюсь, — сказал второй лекарь и побежал к только что приземлившемуся грифону Барта.

— А вам не нужна помощь? — спросил первый лекарь, снова обернувшись к Кирану и разглядывая его рваную рану на ноге.

— Мне нужно, — холодно ответил Киран. — Чтобы вы мне сообщили, когда Серж и Барт придут в себя.

— Слушаюсь, — снова сказал лекарь и отвернулся к Сержу.

Киран медленно, но уверенно пошёл вслед за Хэйном в сторону Южного Анклава.

В своей комнате он был через полчаса, пусть обычно эта дорога и занимала в два раза меньше времени.

Не успел он за собой закрыть дверь, как в неё постучали. Он открыл. На пороге стоял Йорг с его