Глава 7

Ганс Фуггер, полноватый мужчина благообразной внешности, встретил меня с широкой улыбкой на лице. Рассыпавшись в благодарностях, он подарил мне перстень. Неплохую цацку из испанского золота с искусно ограненным рубином. Небольшой мешочек, плотно набитый серебром, он передал для моих людей. И на этом всё. Ещё несколько минут поговорили о моих дорожных впечатлениях по пути в Аугсбург и погоде. В ходе беседы, осторожно намекнул, что у меня в настоящий момент есть собственный наёмный военный отряд, и за определённую мзду, мы решаем для важных людей их личные проблемы. Немец, хмыкнув, пообещал — иметь в виду, но стало сразу понятно, что мои намёки его не заинтересовали. В результате, ещё через пару минут, Фуггер многозначительно замолчал, нетерпеливо поглядывая глазами в сторону выхода.

Всё понятно. В серьёз меня не приняли, разговора о важных делах не будет. Мавр сделал своё дело, мавр может уходить. У дяденьки банкира хватает других дел, в конце концов, время — деньги.

Жаль, но придётся использовать план «Б». На прощание, я ещё раз прошёлся взглядом по фигуре средневекового олигарха. В настоящий момент Иоганну исполнилось пятьдесят четыре года. От первого брака у него было девять детей. За десять лет второго супружества, он настрогал ещё столько же, похоже не собираясь на этом останавливаться. Однако, не хило — настоящий многостаночник.

Через пять лет, он умрёт. После чего бразды правления перейдут к его двоюродному брату Маркусу. Ещё через пару десятков лет, финансовая империя Фуггеров рухнет. Их семейство превратится в обычных феодалов, главным богатством которых является земля. И только я знаю, как можно предотвратить катастрофу. А бедные тупые немцы никак не могут этого понять. Что же, придётся объяснить. Так просто, не сдамся. Деньги Фуггеров, в моих наполеоновских планах занимают важное место.

Зигмунд, старший сын Иоганна Фуггера, был его слабое место. Нет, конечно, паршивой овцой его было назвать нельзя, но семейное дело его не интересовало совершенно. Он считал себя человеком искусства: рисовал картины, расписывал стены фресками, ваял небольшие скульптуры и даже сочинял стихи. Всего понемногу, но без особого успеха. Не то, чтобы был полной бездарностью, но и не великий мастер. Так, мелкий середнячок, каких много.

Но, у него было одно очень большое достоинство — он имел доступ к деньгам. Очень большим деньгам. Поэтому, с друзьями и прочими «почитателями его таланта» проблем не было. Практичный папаша, даже непутёвого сыночка приставил к делу, найдя нишу, где он смог бы приносить семейному клану наибольшую пользу. Зигмунд мотался по миру, скупая для отцовской коллекции произведения искусства. В этом, он хорошо разбирался. Благодаря деньгам отца, у него были прекрасные учителя.

Но, это всё лирика. Для нас, было важно то, что в настоящий момент Зигмунд Фуггер прибыл в Аугсбург, чтобы доставить в родовой особняк очередное пополнение коллекции. Понятно, что такое нужно обязательно отметить: основательно пройдясь по городским борделям и запасам дорогих вин у местных кабатчиков. Только с кем?

Друзей-прихлебателей своего сына, Фуггер-старший не переваривал со всей силой своей экономной торгашеской натуры. Никакие громкие титулы не смогли её изменить всего за одно поколение. Вот его дети — да, они уже будут другими. В общем, Зигмунд оставил товарищей в Италии, ибо от расположения отца, зависело его финансовое благополучие. И вот, теперь, он сидел в самом дорогом кабаке, самого богатого квартала Аугсбурга — и мрачно смотрел на бутылку тёмного бургундского. То, что вино стоила, как годовая зарплата деревенского ткача, кем был его далёкий предок, молодого Фуггера не вдохновляло. Напиться можно и дешёвой кислятиной, не проблема. Проблема была в отсутствии тёплой дружеской компании, не просто собутыльников, главной целью которых было нажраться за чужой счёт, а людей твоего круга, объединенных общими интересами и увлечениями.

Заметив, что клиент дошёл до нужной кондиции — вселенская тоска на его хмурой физиономии отпугивала даже девиц свободной профессии, опасливо обходящих его стол стороной — я дал знак Жану и Гансу, что пора начинать игру. Мои «немцы» подойдя к столу Зигмунда, почтительно осведомились не могли бы они получить у господина небольшую консультацию. Дело в том, что у них есть несколько интересных вещичек из Константинополя, столицы бывшей Византийской империи. Им хотелось бы оценить их стоимость, они слышали, что лучше молодого господина, это не сможет сделать ни один знаток древностей.

Немного затуманенный от дегустации бургундского, мозг Фуггера радостно ухватился за возможность сменить обстановку, и отвлечься от унылых мыслей.

Для операции, мы заранее сняли конспиративную квартиру: точнее, выкупили на неделю небольшой, но приличный по персоналу и обстановке, публичный дом, которых в Аугсбурге было вагон и маленькая тележка. Бургомистр города и Ратуша имели представление, на чём нужно делать деньги.

Пришлось потратиться, так как заплатили ещё двадцать процентов сверху — за конфиденциальность. Легенда была простая: богатый сынок почтенного папаши устраивает со своими друзьями — «мальчишник», то есть прощание со своей холостяцкой жизнью. Поэтому, дом будет закрыт для посещений на срок от трёх до пяти дней. Девки и прислуга в течение этого срока не имеют право выходить на улицу. Не хорошо, если слухи о разгульном поведении молодого господина дойдут до ушей семьи невесты. Хозяин поворчал, накинув сверху, ещё пять гульденов обслуге за беспокойство. Кто бы сомневался, что он согласится. Мои люди на выходе установили круглосуточный пост для контроля. Кроме нас, в доме остались пять наименее потасканных девок, повар и служанка.

По прибытию на место девки сразу взяли Зигмунда в оборот. На его вопрос Жану, когда будет произведён осмотр ценностей: тот махнул рукой: всё путём — за вещицами уже послали. А пока, почему бы не расслабиться в обществе красивых прелестниц? Представить, что попал в мусульманский рай, где по слухам мужчин ублажают прекрасные гурии? Учитывая, что в вино ему добавили чуточку опия, а в помещение зажгли курильницы с набором из дурманящих трав, то Фуггер радостно принял предложенную версию на веру. Его не смутило даже то, что для истинного католика, попасть в мусульманский рай, даже во сне, есть большой грех и святотатство. Идея о рае для правоверных последователей Аллаха, запущена была мною специально, чтобы после акции Зигмунд не стал болтать лишнего. А так: пить — пил, прелюбодействовал — да, а с кем — не помню.

Первый этап плана, был успешно выполнен. На следующей стадии, к дому Фуггеров подбросили письмо, где отцу предлагалось, через четыре дня доставить в назначенное место двадцать пять тысяч