Ах, когда бы они

полетели и вам рассказали,

Что сейчас в вашем доме,

И какие печали

послужили для боли сердечной причиной.

* * *

Вспоминаю все время того человека,

с кем в разлуке так долго живу.

Я к нему возвращаюсь во сне —

и потом все мечтаю о нем наяву.

Его дождь я все ночи зову,

И не в силах терпеть, когда слышу

кукованья немолкнущий звук.

Строки четырнадцатую и пятнадцатую «Союз наш надежен, крепко наше слово, И нам невозможно не встретиться снова» находим в стихах-цы о весне, написанных Хуан Лу-чжи на мотив «Толку шелковые коконы»:

Пыльца облетела на сливах,

Сережки златые на ивах,

Дождем моросящим и ласковым ветром

дорожная пыль уплотнилась.

Союз наш надежен, крепко наше слово,

что как-то сказали друг другу,

И нам невозможно не встретиться снова,

и будет свиданье счастливым.

Строка шестнадцатая «А встретимся снова — тогда восстановятся силы» встречалась в стихах-цы на мотив «Каждая капля — злато», написанных Чжоу Мэй-чэном на весеннюю тему:

Сливы цветы о приходе весны

тайно поведать готовы.

Нити на ивах длинны,

Всходы травы бирюзовы.

Но незаметно

иней, как звезды, блеснул на висках,

С жалостью время расцвета

припоминаю все снова.

* * *

Зал орхидей, предо мною вино,

грусть одолела о милом.

Облик печален весенний,

Брови свои подсурьмила.

Голос и письма — за тысячу ли,

даль эта нас разделила.

Встретимся снова —

тогда восстановятся силы.

Наконец, строки семнадцатая и восемнадцатая «Сегодня же мне никуда не уйти От тысячу раз переполнившей душу печали о милом» тоже заимствованы из стихов о весне, написанных Оуян Юн-шу на мотив «Бабочка, влюбленная в цветок»:

Дует за пологом ветер восточный,

стужа пощады не знает,

Но зацвела уже слива в снегу,

Ранней весны

скорый приход возвещая.

Мне же сегодня никак не прогнать

воспоминаний о милом,

Тысячу раз переполнившей душу

и неотвязной печали.

* * *

Вьется тепло над печуркой златой,

и орхидей ароматы.

Нож золотой я печально беру,

Режу узоры,

этим искусством богата.

В пятую стражу под шитым покровом

сну благовонному рада:

В шелке оконном за пологом тонким

ждать мне рассвета не надо.

Говорят, что Шэнь Вэнь-шу был образованным человеком. Сегодня я тоже расскажу об одном образованном человеке. Он прибыл в столицу Линьаньфу держать экзамен на чин и написал очень странное сочинение в десяти главах. Теперь я спрошу вас, знаете ли вы, как его звали?

Рассказывают, что в десятом году Шаосин[84] в числе сдававших экзамены был человек из гарнизона «грозных войск» в Фучжоу[85]. Его звали У Хун. Он покинул родную деревню и отправился в Линьаньфу попытать счастья на пути заслуг и славы[86]. Он надеялся, что:

С первого раза сумеет возглавить

список драконов и тигров[87];

Лет через десять украсит собою

место, где Фениксов пруд[88].

Мог ли он знать, что ему не будет сопутствовать удача? У Хун не выдержал экзамена, и огорчение его было велико. Денег на обратный путь у него не было, да к тому же и возвращаться-то на родину было совестно. А потому он решил открыть у нынешнего моста Чжоуцяо небольшую школу, чтобы как-то коротать дни. Он думал протянуть так три года[89] и, когда снова наступит пора столичных экзаменов, еще раз попытать успеха на пути заслуг и славы. Каждый месяц он знакомился с несколькими мальчиками и девочками, новыми своими учениками.

Минул год с тех пор, как У Хун открыл свою школу, — время пролетело для него совсем незаметно[90], — и как на грех к нему стали посылать детей со всей улицы. Но благодаря этому У Хуну удалось скопить кое-какие деньги.

И вот однажды, занимаясь с учениками в школе, он услышал, как за темной дверной занавеской раздался звон колокольчика и кто-то вошел. Учитель У поднял глаза и увидел, что это его прежняя соседка старуха Ван, которую он не встречал уже лет десять. А должен вам сказать, что старуха занималась сватовством и только этим и кормилась.

— Давно мы с вами не виделись, — сказал ей учитель У, поклонившись. — Где же вы, матушка, теперь живете?

— Я думала, что вы, учитель, уже забыли о моем существовании, — ответила она. — А живу я теперь здесь же в городе, у ворот Цяньтанмэнь, возле стен.

— Сколько же вам лет, матушка? — спросил он.

— Мне, вашему псу и коню[91], лет уже семьдесят пять. А сколько лет молодому учителю?

— Мне двадцать два года, — отвечал учитель.

— Вам только двадцать два года, а на вид можно дать больше тридцати[92]. Представляю, сколько душевных сил вы тратите ежедневно! Мне кажется, вам необходима спутница жизни — жена.

— Я и сам не раз подумывал о женитьбе, но мне не найти подходящей невесты.

— И все потому, что вы относитесь к числу таких людей, которым в обществе тесно, а в одиночестве скучно[93], — сказала старуха Ван. — Я хочу предупредить, господин, что у меня есть для вас на примете невеста. У нее тысяча связок монет, и живет она со служанкой. Это женщина к тому же талантливая: она хорошо играет на разных музыкальных инструментах, умеет писать, знает счет, да и происхождения она не простого — из очень знаменитой чиновничьей семьи. К будущему мужу у нее одно только требование — она желает, чтобы он непременно был человеком образованным. Так что же вы скажете, учитель?

— Если такая женщина действительно существует, то превосходно! — воскликнул У Хун, расплываясь в улыбке, как будто обрел небесное счастье. — Но где же она?

— Я хочу предупредить вас, учитель, чтобы вы знали, — продолжала старуха Ван, — вот уже два месяца, как она ушла от судьи,