Липкий холод поднимался от земли. Каждый шаг в темноте был похож на брод по болоту. Ориентируясь по голосу, я сотворила небольшой пучок света и протянула луч во мглу. Несколько студентов стояло под большим вязом, что вскидывал ветви до моего окна.

Прибавив свечения, я оглядела студентов. Все те же лица, что обычно бегали в лес после заката. Тиенна заламывала руки, беспомощно глядя по сторонам. Рядом с ней Грониан молча смотрел под ноги. Здесь бы и любитель глинтвейна Брилеус, он держал в руке тонкую дужку медного котла. Рядом с ним стояла Леатида и ещё два огненных мага, чьих имён я пока не успела запомнить.

На земле у корней вяза лежало тело, содрогавшееся, будто под заклятием. Я узнала девушку из моей группы первокурсников: Амриела, будущий водный маг.

— Что случилось?

— Помогите, мы не рассчитали…

— Что не рассчитали?

— Совсем немножко попробовали… Мы нечаянно…

— Что вы сделали?! — закричала я.

— Вот, — со слезами на глазах один из огненных магов показал мне кубок, один из тех, что обычно использовали для занятий по водной магии. — Глинтвейн делали…

На дне, насколько я смогла разглядеть, было что-то похожее на смолу.

— Кто ещё это пил? — раздалось из темноты, и в круг света шагнул Двен.

— Никто, мы не успели, — всхлипнула Тиенна. — Только Амриела.

— Отойдите все подальше, — скомандовал Двен.

Студенты попятились в темноту, мы остались над корчащимся телом вдвоём. Девушка задыхалась, с каждой минутой её всё больше покидали силы. Впервые я видела такую ошибку в заклинании на вино: странная густая субстанция стремительно твердела на дне кубка. Должно быть, то же самое сейчас происходило в горле Амриелы.

— Придётся самим всё делать, у нас меньше минуты. Двен, дай руку!

Мы сцепили пальцы, замыкая круг над телом. Как много времени прошло с тех пор, когда мы касались друг друга не только ради магии…

Я посмотрела в глаза Двена:

— Готов?

Он кивнул.

Нам пришлось приложить немало усилий. Что-то яростно сопротивлялось нам, я чувствовала это каждым пальцем в отдельности. Казалось, вот-вот получится слить колебания наших волн, как вдруг что-то проскакивало, как проскакивает резьба на горле бутылки для снадобий, и нас отбрасывало назад, на первый уровень стихий, что текут раздельно.

Меня разворачивало в потоке, несло поперёк волн. На мгновение потеряв контакт с пальцами Двена, я ощутила нечто похожее на ожог. Это было мгновенное, но очень сильное ощущение, как если бы на кожу попал раскалённый металл, тотчас остывший, но оставивший боль.

Вздрогнув, я схватилась ещё крепче за руки Двена и увидела, как по его лицу пробежала тень боли. Он чувствовал то же необъяснимое сопротивление.

Стиснув зубы, я изо всех сил выплеснула волну, стараясь закрыть раненую девушку куполом жизненной силы. Двен не отставал — было видно, что его уже жжёт изнутри, но он продолжал попытки.

И вдруг огонь прошёл через мои руки так, будто я всегда владела пламенем, а вовсе не ограничивалась общей практикой по магии стихий. Мне даже почудилось, будто я уже когда-то делала нечто подобное, просто забыла. Огонь Двена на фоне моего сияния показался тусклым и неровным.

Наконец, огонь и жизненные волны сплелись воедино, прошли потоком, размывая липкую смолу.

Стало слышно, как девушка задышала, сначала с хрипом, потом всё увереннее. Почувствовав, как много моих сил утекло на борьбу, я села на корни вяза рядом с Амриелой, положив её голову себе на колени.

— Что там у вас? — раздалось сверху. Несколько окон в покоях было открыто, и выглянули преподаватели, которых разбудила вспышка. Похоже, у большинства на окнах стояла звуковая защита, и было просто чудом, что Двен тоже услышал крики.

— Всё в порядке, спите!.. Нужен Кимитс, пусть увезёт её отсюда, — Двен бросился за угол.

Девушка дышала ровно, но была без сознания. Студенты подошли поближе, окружив нас молчаливо-испуганным кольцом. Огненные маги зажгли небольшие шары света, разгоняя тьму.

Надо проверить, что там они намешали… Потянувшись за кубком, что уронили студенты, я поняла, что не достаю до него:

— Тиенна, подай, пожалуйста…

Девушка подняла кубок и протянула мне. И в этот самый миг чёрная плотная субстанция стала жидкой и выплеснулась на подол моего платья. Запахло свежесваренным ароматным глинтвейном.

— Простите, — пробормотала Тиенна и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

— Ничего, бывает, — я отряхнула шёлк от брызг.

Очень странно, что жидкость так быстро дважды изменила свойства. И как теперь понять, что случилось? В студенческие годы, когда заканчивалось купленное в лавке вино, мы творили глинтвейн точно так же, как и сотни лет до нас это делали другие студенты. Стащив кубки из лаборатории, мы брали отвар кореньев и в несколько простеньких приёмов и заклятий перегоняли его в глинтвейн. «Тот не практик, кто не пил из лабораторных кубков», — гласила старая, как сама академия, студенческая поговорка.

Поскольку студентам запретили покидать замок, можно было ожидать, что скоро они начнут действовать по старинке. Нужно вспомнить, как делали мы, и сравнить с новыми приёмами. Возможно, они намешали лишнего.

— Какой отвар выбрали для основы?

— Оносма, — сказал Брилеус. — И ягоды магонии. Для аромата, понимаете…

— Пряности?

— Корица, гвоздика, имбирь, мускатный орех… — начал он загибать пальцы. — Да, в общем, всё, что обычно кладём в вино лавочника. Ничего нового.

— Заклинания?

— Только заклинание двойного возгона и заклинание фильтрации. Перемешивали вручную.

— А потом Амриела сказала, что хочет перемешать заклятиями водной стихии, — сквозь слёзы добавила Тиенна. — И первая сняла пробу…

— Так, с этим понятно. А почему вы всё это творили под окнами преподавательских покоев?

— Да мы же тихонько, мы бы здесь сделали, а пить пошли в другое место, — объяснил Грониан.

— Кажется, это моя вина, — Леатида, шурша расшитым шёлком плаща, шагнула ко мне. — Лоза показала, что здесь лучший восходящий магический источник из неиспользуемых. Вот тут, прямо у корней. Наверное, старый пересохший пробился заново. Я уговорила ребят варить глинтвейн здесь, чтобы потратить меньше сил.