Ну хоть телефон оставили.

«А у тебя какой любимый мем?»

«Ваши русские мемы очень сложные, я не всегда могу их понять».

«Но я стараюсь!»

«Мне нравится вот этот!»

Следующим сообщением пришла картинка с котиками и какой-то абсурдистской подписью.

Я закатил глаза.

«Знаешь, в Немёртвом есть и другие студенты», — набрал я в сообщении. — «Не только я»,

Ответ пришёл уже через секунду.

«Да, но ты такой клёвый!»

«И ты был на Той Стороне».

Хех. Да, понятно. Японке сейчас тут всё в новинку, только приехала в незнакомую страну. А уж я интересен втройне — и не ей одной, наверняка меня обсуждают все студенты Немёртвого после сегодняшнего появления.

Просто… Юми очень шебутная. Наверное, мне нужно немного привыкнуть к её стилю общения…

Новое сообщение.

«Ты точно ничего не помнишь о Той Стороне?»

Ох.

«Я уже говорил, что да», — отозвался я.

«Да? А вот мой папа однажды побывал в клинической смерти. Целых три минуты! Он говорил, что видел свою бабушку, и она пекла пирог!»

Я раздумывал, что бы ответить на такое откровение, когда в замке моей палаты повернулся ключ.

— Что, пацан? — хмыкнул то ли медбрат, то ли санитар, входя внутрь с тележкой, на которой лежали медицинские принадлежности. — Хернёй страдаешь?

Пацан⁈ Тебе самому сколько? Двадцать пять? Я возмущённо уставился на него.

— Ну так кончай страдать, — он запер дверь за собой. — Укол будем делать.

Тьфу ты, блин. Напомните-ка, почему мы со Смертью решили, что раскрыться и лечь в больницу — хороший план?

— Что ещё за уколы? — уточнил я, с подозрением косясь на него. — Разве я не должен только наблюдаться и всё?

— Ты кто, бл*ть, доктор? — хохотнул медбрат. — Не твоего ума дело, пацан. Что прописали, то и колю.

«Я бы на твоём месте не соглашался», — заметил Смерть у меня в голове.

«Чего⁈»

За эти часы я уже почти забыл про него.

«Перед тем, как идти к тебе, этот парень отключил все камеры. А ещё в крыле больше никого нету, только вы двое».

Я изумлённо уставился на медбрата, который уже набирал в шприц из ампулы какую-то дрянь. Может, мне следовало догадаться, что что-то не так, уже тогда, когда он запер дверь изнутри?..

«Ну, знаешь», — пояснил Смерть. — «Обычно так делают, когда хотят…»

«Да знаю я, что это значит!» — возмущённо оборвал я его. — «Ты раньше сказать не мог⁈»

«Ну… я отвлёкся», — признался мой учитель.

— Руку давай сюда! — бесцеремонно ухватил меня за плечо медбрат. — Не дёргайся, бл*ть, это почти не больно…

Кажется, он даже не рассматривал меня как угрозу, глядя на меня со снисходительным презрением. А у меня… у меня всего несколько секунд, чтобы придумать, что делать.

Выдумать какую-то отмазку?.. Не купится.

Позвать на помощь? Так мы одни в крыле.

Уйти на первый слой?..

Да ну его к чёрту. Камеры же всё равно отключены.

И, не сдерживаясь, я со всей силы зарядил медбрату в нос.

— Пха… — тот, не ожидавший такой прыти, схватился за лицо, роняя шприц; нос явно хрустнул под моим кулаком, на пол закапала кровь. — Ты оху…

Второй удар был уже в ухо; затем я нырнул вниз, подхватывая шприц.

— Что за херь там, внутри⁈ — я наставил шприц иглой на медбрата. — Отвечай!

— Пошёл нах*й! — простонал медбрат, отшатываясь от меня.

— Что в шприце⁈

— Витаминка, идиот буйный!!

— Чтобы вколоть витаминку, не отключают камеры!

— Откуда ты… — парень распахнул глаза.

— Оттуда! Не ответишь, и я вколю это тебе! — я вспомнил, как сыщики Отдела грозились влить Гарику в рот его же наркоту. — Что ты хотел мне вколо…

Подсечка!.. Кажется, я слишком вжился в роль допрашивающего и расслабился, забыв, что вообще-то персонал больницы работает на Отдел. Медбрат резко метнулся ко мне, подсекая ногой, а через секунду я грохнулся на пол, больно стукнувшись затылком.

— Вот щас и узнаешь, сука! — пообещал он, одной рукой зажимая сломанный нос, а другой пытаясь вырвать у меня шприц.

— Да пошёл ты… — я пнул его промеж ног; в грязной драке нет никаких принципов и правил. Медбрат взвыл и наградил меня точно таким же ударом. Чёрт, больно!.. Мы покатились по полу, пинаясь и рыча, как два питбуля. Каждый пытался ударить другого, пытался вырвать злополучный шприц, и в то же время не дать вколоть его содержимое себе. Нос медбрата кровил, но и мне он тоже врезал изрядно.

Долго я так не продержусь; в мире живых я слабее тренированного агента Отдела. Если же я уйду на первый слой, о соблюдении легенды можно будет забыть…

Пик!

Оповещение телефона. Чёрт, Юми, ну и нашла ты время…

А впрочем, отлично. Медбрат отвлёкся всего на секунду — и этого хватило мне, чтобы ухватить на ножку металлическую тележку и со всей силы направить её ему в голову. Острый угол врезался ему в висок, парень взвыл; я окончательно выхватил шприц и, вскочив на ноги, снова ударил его тележкой, уже с размаха.

Небольшая фора есть. Но — очень небольшая, к гадалке не ходи.

— «Аббадон!» — я едва не заорал мысленным криком. — «Мы всё ещё вдвоём в крыле? Другие не появятся?»

Мудак мог позвать на помощь; на самом деле, я был удивлён, что меня пришли «убирать» в одиночку. Неужели Ингрид и Михаил настолько плохого обо мне мнения?

Э-э-э… Почему Смерть молчит?

«Аббадон!» — повторил я.

Ноль реакции. В голове никаких голосов, кроме моего собственного.

Медбрат зашевелился; вот-вот он придёт в себя…

А затем больничное крыло содрогнулось от дикого грохота и треска, нарастающего с каждой секундой.

«Аббадон?..» — на всякий случай ещё раз окликнул я, уже зная, что мой учитель не ответит.

Глава 7

— Пссст… эй! Эй!

Сжимая в руках выданное ему простенькое оружие, Макс вертел головой по сторонам. Он был призраком всего полтора года — с тех пор, как его на улице насмерть сбил несущийся на полной скорости электросамокатчик — и впервые участвовал в чём-то подобном.

Собственно, он и агентом Башни-то был всего несколько дней. Обычным рядовым из массовки. Но всё равно чрезвычайно этим