октябрьских событий 1917 года, по мнению Бунича, был всё тот же Парвус-Гельфанд, которого неспроста называли «купцом революции». Однако по мере того, как под контролем ВЧК были налажены собственные каналы переправки товаров и ценностей из России за рубеж, надобность в посредниках вроде Парвуса отпала.

Но в нашем случае особое значение приобретают способы получения золота, драгоценностей и других вещей, имевших историко-культурную ценность и значительную стоимость. Принятая в РСФСР государственная политика по изъятию у буржуазии и других зажиточных слоев населения имущества, материальных ценностей, денежных сбережений и драгоценностей предполагала проведение разных акций с последующим распределением всего конфискованного среди нуждающихся пролетариев и беднейшего крестьянства. Во всяком случае, так публично разъяснялись действия властей. О подлинных целях этих конфискаций и изъятий населению не сообщалось, однако некоторая информация всё-таки появлялась.

Что же касается истории вопроса о плате состоятельных буржуа за право покинуть Советскую Россию, то, со слов Бунича, эта идея принадлежала Ленину. Когда к вождю пролетариата обратились германские представители с просьбой выпустить на подотчётные им российские территории всех тех, кто желал бы покинуть новую Россию, то Владимир Ильич не возражал. Он определил, что надо составить списки таких беженцев и за каждого «уплатить 2000 фунтов стерлингов или золотом»[66]. Правда, как и в других случаях, известный публицист не указал источник этих сведений.

Заложники покупали свою свободу

Возвращаясь к событиям осени 1918 года в Петрограде, напомним, что в отношении рассмотренных выше обстоятельств, связанных с неофициальным существованием каналов и потоков перемещения через границу разного рода ценностей и денежных средств, неожиданным образом для всех проявилась принципиальная позиция Варвары Николаевны Яковлевой, сменившей Г.И. Бокия на посту председателя Петроградской ЧК и по совместительству председателя ЧК СКСО. Судя по всему, к ней каким-то образом поступила информация о преступлениях по должности среди чекистов. Связано это оказалось с судьбами известных и богатых горожан, помещённых в Петрограде под арест в качестве заложников. Выяснилось, что такая практика использовалась для вымогательства денег и ценностей. Вполне возможно, что, взявшись за ниточки этого зловещего коррупционного клубка должностных преступлений, Варвара Николаевна не до конца понимала всю масштабность и глубину затронутого ею процесса. Она, судя по всему, не входила в круг избранных, посвящённых во все детали плана по выкачиванию личных средств и материальных ценностей для создания валютных резервов на счетах в зарубежных банках.

Скорее всего, она до конца своей жизни так и не узнала имена тех большевистских руководителей, на чьи счета в банках Европы и Америки поступали огромные средства в валюте после реализации вывезенных из России различных товаров, золота и ценностей.

Осенью 1918 года молодой чекистке удалось зацепиться за одну из ниточек большого клубка из финансовых нитей-связей, объединявших самых разных людей из различных наркоматов и ведомств РСФСР. Судя по всему, тогда в поле зрения петроградских чекистов из оперативных служб попал бывший князь Михаил Михайлович Андроников. Было странным, что известный проходимец и великосветский мошенник царских времён оказался среди чекистов Кронштадта и был установлен как участник финансовых махинаций с ценностями. Более того, титулованный аферист оказался важным участником среди организаторов денежного канала для заложников и членов их семей, желавших откупиться и выехать из Советской России за границу. «На него возлагаются, – как пишет уже упоминавшийся нами публицист из Чикаго Г. Любарский, – особые полномочия – выбивать из знатных арестантов выкупы за освобождение из тюрьмы. И потянулись из Петрограда в Кронштадт караваны с несговорчивыми арестантами, купцами, заводчиками, банкирами и прочими денежными тузами, не желающими просто так расставаться с нажитым добром. Они попадали в надежные руки! Князь Андроников, плоть от плоти этой среды, знал, как надо подойти к своим «клиентам», и успешно справлялся с поставленной перед ним «архиважной задачей». В то же время он, хитрый как лис, хорошо понимал, что кроется за «экспроприацией экспроприаторов». Ему не надо было рассказывать сказки о том, почему хранимая за рубежом валюта переводится на имена ближайших соратников Ленина (по данным газеты «Совершенно секретно» 4 (84) за 1996 год, на счет Троцкого было переведено 1 млн долларов и 90 млн швейцарских франков, Ленина – 75 млн швейцарских франков, Зиновьева и Дзержинского – по 80 млн швейцарских франков и т. д. и т. п.)»[67].

Тайное содержание донесения в Москву

После революции князь каким-то образом сумел получить должность председателя Кронштадтской ЧК и оказался ключевым звеном денежных поступлений от желавших откупиться самим и близким им людям от положения заложников и покинуть пределы Советской России. За значительную мзду богачам и их родственникам специально созданная группа облечённых властью людей помогала перебраться из РСФСР в Финляндию или на территории, оккупированные германскими войсками.

Объёмы взяток и откупных денег были огромными. Оно и понятно, ведь состоятельные заложники понимали, что их жизнь и благополучие близких дороже всяких денег. В названной книге И.Л. Бунича приводится следующая версия того, как всё это происходило. Устанавливались оставшиеся в Северной столице состоятельные люди. Они брались под арест в качестве заложников, с которыми затем проводился совершенно откровенный разговор о том, что в силу своего происхождения и прежней деятельности они подлежат ликвидации как классовые враги. Однако им предлагается возможность обрести свободу и выехать за границу «в обмен на ничтожную сумму в 400 тысяч рублей золотом или в их эквиваленте в любой другой валюте»[68]. Обычно заложники не скупились. Их дальнейшая судьба зависела от множества разных факторов и часто завершалась расстрелом после получения денег. Но случалось, что некоторым из них удавалось покинуть пределы новой России.

Жизнь бывшего титулованного мошенника, оказавшегося важным звеном в этой цепочке, тоже наладилась. У него была огромная власть, материальное благополучие и лояльное отношение со стороны большевиков. «Но воровская натура Андроникова, – как писал позже американский публицист Гарри Любарский, – не могла не проявиться в новой ипостаси. Он начал воровать и воровать по-крупному, как раньше при царе, а также брать взятки за освобождение и разрешение на выезд. Но на великом князе Александре и его жене Ксении Андроников «прокололся». О взятке в 2 млн рублей золотом узнал зам. председателя ВЧК Глеб Бокий… Князь был взят под