Глава 11

Я остановилась и несколько секунд просто смотрела на Ирму, преодолевая желание сказать все бранные слова, которые успела услышать за свою жизнь.

Наказание, полученное от ректора! Как я могла забыть?

Еще и с мадам Кэри. И с Томасом Морвелем!

Ох, во имя всех святых!

Ладно, Унни. Никто ведь не обещал, что будет легко? Учеба в столичной академии магии — это привилегия, вот, что любил повторять ректор. Неужели ты согласишься с тем, что ты этой привилегии недостойна?

Уговаривая себя подобным образом, я поблагодарила Ирму за веревку. Подруга плела такие перед каждым экзаменом себе и мне — на удачу и чтобы отпугнуть злых духов. Должно быть, она решила, что визит к мадам Кэри — еще более страшное мероприятие, чем экзамен.

Ладно. Я вдохнула и выдохнула. Вряд ли мадам Кэри будет страшнее ректора Стортона, правильно? И она не может меня исключить.

А тяжелой работы я не боюсь.

Я вышла к лестнице и принялась спускаться вниз. Покои мадам Кэри, как и ее кабинет, находились на одном из нижних уровней академии. Располагались они под землей, окон там не было, единственными источниками света были факелы, воткнутые в настенные держатели. Я шла по темному каменному коридору, по обеим сторонам которого были двери. Пересечь этот коридор, потом спуститься по лестнице, потом — пройти еще один коридор, и я окажусь у цели.

Вокруг стояла тишина, если не считать звука моих шагов, дыхания и непонятных шорохов, которые я старалась игнорировать.

Я никогда не спускалась так низко, и теперь по спине бегали мурашки. Нижние уровни академии не использовались для занятий, насколько я знала. А вот для чего они использовались… наверное, об этом знали преподаватели и ректор. Какая-то цель ведь у этих мрачных подвалов ведь была? Хранить овощи, например. Или ненужную мебель.

Или трупы нерадивых адептов.

Я знала, что старшекурсники часто устраивают в подвалах вечеринки, а говорили, что есть даже особый обряд посвящения, который проводился на нижних этажах.

Разумеется, так развлекались аристократы — меня в такие круги не приглашали. Пожалуй, я об этом даже не жалела. По доброй воле я бы и близко сюда не подошла.

Не потеряться в бесконечном переплетении коридоров и лестниц помогали только деревянные указатели-стрелки, которые показывали направление к кабинету мадам Кэри, а еще инструкции, полученные от Ирмы, которая умудрялась знать все и обо всех.

Я шла вперед и украдкой оглядывалась по сторонам.

«Не входить» — гласила табличка на одной из дверей. Не очень-то и хотелось. Одна из темных арок справа вела, кажется в никуда: за ней виднелась только тьма и больше ничего. На всякий случай я отодвинулась к противоположной стене коридора и ускорила шаг.

За спиной у меня что-то заскрежетало, но как-то неуверенно.

Я ускорила шаг еще.

В ответ на это за спиной прозвучало странное «У-у-у», как если бы кто-то издевательски меня окликнул, и я замерла.

Изнутри поднялась только-только утихшая после насыщенного дня злость.

Неужели кто-то из однокурсников развлекается?

— Кто здесь? — громко спросила я и обернулась, держа в обеих ладонях светло-голубую заготовку под заклинание.

Пускай для изысканных проклятий я слишком глупая, но боевые у меня всегда на удивление неплохо получались.

Коридор был пуст, только у одной из дверей на мгновение мелькнуло что-то белое.

Точно кто-то шутит. Светлый костюм — признак аристократа.

— Я тебя не боюсь, — сообщила я.

Ответом мне стало грустное и далекое «У-у-у».

Только с чего им выть?

Может, ветер?

Хотя откуда в подвале ветер?

На всякий случай не отпуская заклинание, я двинулась вперед, время от времени оглядываясь назад и оглядывая коридор.

Главное — не бояться.

Руки тряслись, но это мелочи.

Наконец я добралась до лестницы, спустилась вниз и, оказавшись в начале очередного длинного коридора, облегченно вздохнула.

У одной из дверей стоял Томас Морвель, и мне было стыдно признаться, но я была рада его видеть.

— Танг! — просиял он и обернулся ко мне.

Я поспешно развеяла заклинание и опустила руки вниз. Не хватало еще, чтобы Томас подумал, будто я боюсь подземелий, и взялся меня защищать.

Все то время, что я преодолевала разделяющее нас расстояние, он смотрел на меня, и я невольно отметила, что его уверенность в себе не безосновательна.

Кроме богатства, титула и положения единственного наследника (у Томаса не было братьев, только сестры), он обладал достаточно привлекательной внешностью.

Например, его темные волосы, которые вились просто так, от природы, были весьма красивы. Удачно, потому что у мужчин-аристократов в моде была завивка. Кроме того, Томас был строен и широкоплеч — ехидная часть меня отметила, что причины этого в том, что он предпочитал спорт учебникам.

Карим глазам Томаса некоторые экзальтированные леди посвящали стихи — я сама краем уха слышала. Разумеется, имя Томаса было в них хитрейшим образом зашифровано: вместо него фигурировал таинственный и одинокий брюнет, никем не понятый и ждущий ту самую, единственную и верную возлюбленную.

Понять, что стихи адресованы Томасу, можно было по паре коротких строк, где его взгляд (не то туманный, не то томный) сравнивался со взглядом его предка, который смотрел с облигации крупнейшего банка королевства.

— У меня для тебя отличные новости, Унни! — радостно возвестил Томас, когда я приблизилась, и протянул ко мне руки.

Я тут же отшатнулась и нахмурилась.

Не к добру все это.

— Почему ты не стучишься к мадам Кэри? — попыталась я вернуть разговор в нужное русло.

— Потому что я хотел вначале поговорить с тобой! Дорогая Унни! Ты, должно быть, знаешь, что мой отец — герцог Морвель.

Я закатила глаза. Еще бы не знать, что его отец — герцог.

— Я успел связаться с его секретарем сегодня после занятий.

Я похолодела.