— Слушай, если я правильно помню, у тебя кто-то из родственников абэноши. Это так?

— Да, двоюродный дядя по маминой линии. Он сейчас старший хирург в госпитале Тачикава.

— Можно с ним как-то о встрече договориться? Я был бы очень обязан. А то пока все эти вещи для меня настолько запутаны.

Поправив задумчиво очки, Хэруко неуверенно ответила:

— Я попробую узнать, мы поддерживаем связь с ним. Но...

— Просто передай, что у твоего одноклассника прорезался дар и он будет очень признателен, если серьезный специалист проконсультирует, каких ошибок можно избежать в самом начале пути. Одна встреча, я не собираюсь донимать его вопросами все время. Мало того, я буду рад пригласить его в какой-нибудь приличный ресторан, чтобы так компенсировать потраченное время. Для него это будет бесплатно, разумеется.

Сдалась. Видно, ей приятно, что я обратился с этим вопросом не к кому-то другому. Кроме того, может одноклассник будет чем-то полезен родственнику в будущем, это тоже зачтется. И ревнивые взгляды других девушек равнодушной не оставляют: о чем это парочка шепчется у всех на виду?

— Я спрошу. Только тебе в любом случае сначала надо пройти тесты и узнать свой начальный уровень. От этого зависит, куда ты сможешь позже устроиться.

— Само собой. Я тебе обязательно скажу, как сам это узнаю. Направление должны сегодня выдать.

— Тогда я спрошу вечером у мамы, как связаться с дядей. А ты пока бумаги нужные получи.

Вот и поговорили...

Весь следующий урок сидел и краем глаза замечал, как меня большая часть класса буравит взглядами. Но делал рожу кирпичом и попутно отбивался от попыток учителя естествознания нагрузить меня дополнительной домашкой. Типа — чтобы я лучше сдал итоговые тесты. Отбрехался загруженностью по внешкольным делам и тем, что у меня и так вроде успеваемость не совсем хромает. Похоже, среди преподавателей слухи про нового абэноши разлетелись быстрее скорости света. Теперь каждый попытается чего-нибудь полезного для себя лично добыть. И все за мой счет.

Поэтому, получив заветное письмо, я банально сбежал через задний ход школы, оставив с носом толпу народа, скучковавшегося на ступеньках крыльца. Было у меня такое подозрение, что захотят прихватить за рукав и поболтать по душам. А оно мне надо? Я сам еще не определился до конца, что мне с этой дрянью псевдомагической делать.

На половине дороги домой завибрировал телефон. В школе я его из кармана и не доставал, воткнув бесшумный режим. Подумал, решил все же ответить. Номер пока особо не светил нигде, только полиция про него знает и на бумажке в прихожей записал для опекуна.

— Да?

— Добрый день. Могу я услышать Тэкеши-сан?

Голос знакомый. Вот только обычно ко мне этот человек обращался куда более покровительственно. Сэмпай объявился. И говорит как с равным, что удивительно.

— Рад вас услышать, Кацуо-сан. Как поживаете? Как подготовка к турниру?

— Отлично с подготовкой все. Извини, что звоню, просто в школе не успел с тобой поговорить. Отец сказал, что денег собрали более чем достаточно, поэтому твой взнос можно вернуть. Мало того, мы были бы рады, если бы ты пришел на соревнования и присутствовал в качестве школьного представителя. Конечно, в судейскую коллегию не пустят, но вручать призы и награды — как раз несколько человек пытаемся найти.

Как бы мне все эти неожиданные плюшки поперек глотки не встали. Потому что сейчас куча народу старается подсуетиться и с прицелом на будущее нахапать обещаний или сделать должным. А если окажется, что умение пускать огненных чебурашек не стоит и выеденного яйца, так же бодро развернутся на сто восемьдесят градусов и забудут в одну секунду. Поэтому надо аккуратнее. Не рубить с плеча, но и возможные связи на будущее потихоньку в копилочку складывать.

— Очень сожалею, Кацуо-сан, но в ближайшие месяц я вряд ли смогу хоть куда-нибудь вырваться. Директор очень просил подналечь на учебу, каждый учитель задал дополнительные темы и я буду сутками сидеть за учебниками. Старшая школа Мейхо не может себе позволить абэноши-двоечника. Поэтому я благодарен за оказанную честь, но много времени выделить физически не смогу.

— Жаль, — похоже, сэмпай искренне расстроился. — Хотя ты прав, соревнования идут все выходные с раннего утра и до вечера. Это отнимает очень много времени.

— Да. Будет очень некрасиво, если я появлюсь на час или два, а потом уйду.

— Час или два... Слушай, а как насчет показательных выступлений? В понедельник вечером после турнира в клубе будут только победители с инструкторами. Проведут пару боев и потом вручение новых поясов отличившимся. Как раз с шести до восьми вечера.

— Какое это будет число?

— Турнир двенадцатого и тринадцатого марта, показательные четырнадцатого, в понедельник. Я могу тебя из дому захватить, отец микроавтобус арендует.

— Отлично. И, Кацуо-сан, насчет взноса. Я рад, что денежный вопросы вы решили, но я не могу принять деньги назад. Предлагаю потратить на памятные призы или на угощения. Прошу не обижать меня в этом вопросе.

Пару минут вежливо попрепирались, но в конце концов я смог настоять на своем. Теперь если кто-то спросит, с чего бы это у абэноши наличные трясли на соревнования, то всегда можно честно ответить: сам дурак. И не трясли, а личный взнос для особо отличившихся спортсменов. Важная тонкость, понимать надо.

Кстати, откуда номер сэмпай узнал, так и не сказал. Но я не стал выведывать. Как-никак, а все “общественно-озабоченные” кадры на коротком поводке у директора. Он мог и слить для нужного человека.

Только закончил говорить, как трубка снова завибрировала.

— Тэкеши-сан, это офицер Накадзима. Не могли бы вы подойти в кобан? Нам надо закончить оформления документов.

— Да, Накадзима-сан. Я как раз рядом, буду у вас через пять минут.

А что еще стоило ожидать? Конечно, мое попадание в тело Тэкеши сменило минус на плюс. Вместо одного покойника, забитого деревяшкой, образовался другой с разодранным горлом. Но просто так мне из этой истории явно не выпутаться. Вопрос лишь в том, сколько еще получится наводить тень на плетень.

Ладно, зайду в гости к полицейским. Заодно узнаю, какие именно документы на меня завели и что хотят инкриминировать.