вот тетка есть. Строгая! Следит за правилами и чуть что отцу жалуется. Внешне ты красивая, молодая, но мне всегда почему-то кажется, что ты старше не на два года, а на все десять.

Биологически всего на пять лет, вот по развитию даже больше чем на десять. Точно подметил. И что это за тетка такая у него — властная? Они ж забитые все. Ах да, в местных благонравных семействах любят самоутверждаться за счет слабого. Мужчины командуют женщинами, а женщины, соответственно, детьми.

— Ладно, пусть тетка, — миролюбиво уступила, мне собственно и к этому званию не привыкать. — Только хорошая, желающая добра. Так ты согласен с тем, что мы совершенно не подходим друг другу?

— Папа сказал, привыкну, — сморщил нос муженек.

— А зачем? Зачем нам мучиться и привыкать? Если никаких чувств и любви нет, — начала подталкивать детский разум в правильное русло. — Не проще развестись? Знаю, по вашим законам это возможно через год.

— Если ребенок не родится, — быстро кивнул Лекс, — но это не обязательно. В смысле — разводиться.

— Так он и не родится, даже если на одной кровати просто рядом спать. И в нашем случае — обязательно, — улыбнулась и протянула ладонь. — По рукам? Договорились? Терпим друг друга год, и ты даешь мне развод.

— И как ты потом будешь жить?

За этот своевременный вопрос, заданный с нотками искреннего беспокойства, одномоментно прониклась к пацану уважением, сразу решив, что не брошу маленького на произвол судьбы. Даже после развода буду его опекать по-настоящему, а не как… родная мать.

— Я знаю иностранный язык и работу найду, за меня не волнуйся. Так что?

— Согласен! — сжимая мою руку, расплылся в улыбке цыпленок, подумал немного и снова посмурнел.

— Ну а сейчас что? — провела рукой по его волосам, убирая непокорную прядку со лба, и нежно как и положено любящей тётушке улыбнулась: — Чего опять загрустил, братишка?

— К папе надо ехать, — опустив голову на грудь, печально выдавил признание этот практически ребенок, которого я взяла под свою ответственность на год.

Ага, щаз! Он тебя плохому научит, например, жену лупить. Не лебезит, не валяется в ногах — сразу в глаз! Это же прям, каким героем надо быть, чтобы собственную супругу к моменту рождения ребенка запрограммировать только на услужение мужу! И это легко, между прочим. Рефлекс Павлова быстро вырабатывается и закрепляется — не хочешь быть битой, делай, как говорят. Собаки отлично дрессируются.

Я наклонилась и попыталась заглянуть парню в глаза.

— А зачем, милый? Не надо к нему ехать. Ты ведь теперь самостоятельный, взрослый, семейный мужчина. Сам все решаешь. Я тебе больше скажу — если ты сейчас поедешь — дашь слабину, то до конца жизни будешь у него в подчинении. Он скорей всего проверяет, вырос ты или нет.

— Думаешь? — закусил губу Лексан.

Знакомиться со свекровью никакого желания не было, становиться собакой Павлова и подавно. Я уже точно знала, что меня ждет и чувствовала отторжение к этим людям, поэтому вложила в слова максимальную убежденность:

— Уверена! — ведь мальчику именно этого и не хватает. Он остался один перед лицом тяжкого бремени, ему нужен друг, наставник и тот, кто укажет правильный путь. И это сто процентов не отец. — Мы вместе справимся со всеми проблемами, поверь. Просто надо обозначить наше… родство что ли. Мы и внешне похожи как единокровные, заметил? Это, брат, судьба. Для всех мы останемся супругами, а между собой будем братом и сестрой. Ну, хочешь — теткой и…

— Нет, сестрой! — глаза у парнишки радостно заблестели. — Ты такая необычная, Лиза. Ты точно в пансионе святой Олифании росла?

Казалось бы, почти спалил, но я облегченно рассмеялась и перешла на заговорщический тон:

— Не совсем точно, но об этом я расскажу тебе, когда заслужишь доверие. А пока ты расскажи, какие у нас проблемы. Что там такого сложного на ранчо что надо к папаше за советами ехать.

— Где? — заинтересованно подался вперед парень.

— Место, где выращивают животных, называется ранчо. Читала в какой-то книге, не бери в голову, — отмахнулась, но перед этим терпеливо объяснила значение слова. Сказалась привычка — я часто помогала племянникам делать уроки.

— Ранчо? А мне нравится. Будем наше поместье так называть — ранчо. Ранчо Мализет.

Боги, какой пацан! Вы меня специально сюда забросили, чтобы его воспитывать? Тогда я на ранчо салун открою и введу в моду штаны с кожаными вставками. Это кажется тоже из времен Титаника. Смех смехом, но мне не нравится быть властной женой как мама и видеть рядом послушного тюфяка как папа. Насмотрелась я на такой брак. Но у родителей была любовь, а мы вообще чужие люди. Ничего, год потерплю, поднатаскаю мальчишку, чтобы был готов к самостоятельной жизни и свобода! Жди меня, Китояр!

Глава 5

— Понимаешь, отец выращивает коней элитных пород, но это не основное его дело. Он еще торгует с господином Суримом на пару. Кони — его увлечение, не мое. Но мне досталось в наследство поместье и ничего не поделаешь. — Начал рассказывать условный брат, последовав моему примеру — скинул обувь и забрался на кровать с ногами. Осознав, что со мной "ничего делать" из серии супружеского долга не надо мальчишка осмелел. — Пока на моем ранчо животных мало. Я должен год за годом их разводить и улучшать тем самым свое состояние. Из элитных там пять жеребцов и семь кобыл всего. Можно купить обычных кобыл и растить более сильных жеребят, тоже прибыль. Фух, но мне это так… — парень бессильно опустил руки и тяжко вздохнул, — не интересно…

А мне-то как неинтересно. Никогда не мечтала обзаводиться кобылами и становиться ковбойшей. И как же мы с ним жить будем? Обоим не нравится навязанная родителями роль фермеров, да и друг другу не рады. Не жизнь, а пытка какая-то.

— Может, в Китояр переедем? — забросила я пробный камень.

— Ты хочешь в столице жить? Я бы тоже, но… да ну… только душу травить близостью к академии, — блондинчик обреченно махнул ладошкой и повесил голову на грудь.

— Что? А при чем здесь академия? — насторожилась я как собака взявшая след.

Юный Лексан Мализет сморщил хорошенькое личико как ребенок собирающийся заплакать и сорвался на крик.

— Притом! Притом, что у меня есть дар. Я очень хочу стать магом, но отец запретил! Велел дело его продолжать! А оно мне… не сдалось! Еще и женил! Чтобы уж совсем по рукам связать, чтобы я не рыпался в ту сторону. — Парня словно