Шрифт:
Закладка:
Б. М. Эйхенбаум вынужден был переделать статью в соответствии с новыми идеологическими требованиями:
«Сегодня, – пишет он 22 марта, – кончил тяжелую операцию над гранками статьи о драматургии Лермонтова – после разговоров с Е. М. Кузнецовым и С. С. Даниловым, который мерзок своей убогостью и страхом. Статья получилась просто другой: я выключил весь западный материал и оставил только картину внутренней логики»[1262].
Несмотря на относительную прагматичность этой дневниковой записи, просматривается безысходность подобных ситуаций, когда отказ от требуемых исправлений не только вел к изъятию статьи из сборника, но и свидетельствовал о политической неблагонадежности автора.
То же можно сказать и об общественной работе – отказаться было невозможно:
«19 го позвонил А. А. Вознесенский и предложил мне выступить на заседании Ученого Совета унив[ерсите]та 24-го с каким-нибудь докладом. Я предложил – “Статьи Ленина о Толстом”. Придется читать»[1263], – записал Б. М. Эйхенбаум 21 июня 1946 г.
Весной 1946 г. до факультета докатилось столь любимое ректором «выстреливание приемами»: с помпой стали отмечаться юбилеи профессоров. 25 апреля 1946 г. А. А. Вознесенский подписал приказ о поздравлении профессора А. А. Смирнова[1264] по случаю 35-летия научной и педагогической деятельности в университете. И хотя Смирнов был известным в университете профессором (и многолетним членом сборной команды ЛГУ по шахматам[1265]), его скромный юбилей намного переплюнули другие торжества.
В июне 1946 г. филологический факультет чествовал своего декана – отмечалось 50-летие со дня рождения и 30-летие научной деятельности профессора М. П. Алексеева. А. А. Вознесенский, сам того не подозревая, придал этому юбилею государственное значение – 14 мая 1946 г. он письменно ходатайствовал перед министром просвещения РСФСР А. Г. Калашниковым о разрешении израсходовать на это мероприятие 14 тыс. руб. (из них 11 тыс. руб. предназначались на «товарищеский ужин на 55 чел.»[1266]). Поскольку А. Г. Калашников не рискнул решать это на свое усмотрение, он направил 6 июня официальное письмо председателю Совета министров РСФСР М. И. Родионову[1267], который решил дело одним телефонным звонком.
Юбилей был отмечен с помпой. 8 июня 1946 г. состоялось торжественное заседание Ученого совета в актовом зале филологического факультета.
«Доклад о научном пути юбиляра сделал П. Н. Берков. Он обрисовал облик М. П. Алексеева как ученого с исключительно широкими интересами, со смелыми и постоянными исканиями, с изящным и тонким вкусом, с блестящим литературным стилем. Ученый, литератор, музыковед, педагог, общественный деятель и декан крупнейшего факультета – таков М. П. Алексеев. Юбиляра тепло приветствовали: ректор университета проф[ессор] А. А. Вознесенский, академики И. Ю. Крачковский и В. М. Алексеев, представители всех кафедр филологического факультета, студенчества и аспирантуры, а также руководители других факультетов.
Затем с приветствиями выступили профессора и научные сотрудники Института литературы Академии наук СССР, Московского университета, Педагогического института им. Герцена, Государственной Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина, Института иностранных языков, Педагогического института имени Покровского и других научных и учебных учреждений нашей страны. Все выступавшие характеризовали М. П. Алексеева как выдающегося русского ученого, замечательного педагога, прекрасного руководителя факультета. На посту декана филологического факультета М. П. Алексеев показал себя отличным организатором научной и учебной работы факультета.
На имя юбиляра пришли многочисленные телеграфные приветствия и поздравления со всех концов нашей родины. Председатель Василеостровского райсовета депутатов трудящихся вручил М. П. Алексееву медаль “За оборону Ленинграда”»[1268].
Речь П. Н. Беркова, заместителя декана филологического факультета[1269], заканчивалась словами:
«Было время, когда высшей похвалой для ученого нашей страны было присвоение ему эпитета “европейский”. В наши дни мы видим иное. Советская культура, унаследовавшая лучшие достижения старой русской культуры и одухотворенная великим учением Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина, создала новый тип ученого-общественника, и теперь для передовых ученых Запада является идеалом быть подобным советским ученым, и в этом перевороте взглядов не последнюю роль сыграла научная деятельность нашего юбиляра»[1270].
После торжественного заседания избранные переместились в Дом ученых, где состоялся торжественный банкет, также открытый тостом ректора.
Ректор А. А. Вознесенский
Подобно тому как советская история второй половины 40-х гг. немыслима без личности главы государства, так и история событий в Ленинградском университете не может быть осмыслена без фигуры ректора ЛГУ. Как Сталин и СССР, так и Вознесенский и ЛГУ представляли собой целостные и характерные сочетания. Перефразируя известную цитату, можно сказать, что Вознесенский сам был Ленинградским университетом. Именно этим объясняется то, что впоследствии, с падением и расстрелом Вознесенского, был разгромлен и университет.
Александр Алексеевич Вознесенский (1898–1950) родился в с. Теплое, Чернского уезда, Тульской губернии в семье служащего, имеющего звание личного почетного гражданина[1271]. Александр был старшим ребенком в семье; после него родились еще трое – Мария, Николай и Валентина. Необходимость дать детям начальное образование побудила родителей перебраться в уездный город Чернь, где отец устроился приказчиком на лесной склад. По окончании сельской школы А. А. Вознесенский был зачислен в духовное училище, где проучился до апреля 1917 г. В том же году он поступил в Петроградский историко-филологический институт, в 1921 г. вошедший в состав ФОН Петроградского университета, который А. А. Вознесенский и окончил в 1923 г. Еще в бытность студентом Вознесенский принимал активное участие в политической жизни: в 1918 и 1920 гг. он избирался депутатом VI и VII Созывов Петроградского Совета, состоял уполномоченным Наркомпроса в Педагогическом институте, в 1922–1924 гг. являлся секретарем президиума ФОН университета и с того времени всегда входил в администрацию университета. Также он был занят и педагогической деятельностью – сперва в средней, а с 1923 г., по окончании университета, в высшей школе, отдавая все силы изучению и преподаванию политэкономии; в 1925 г. он был утвержден в звании доцента, а с 1930 по 1931 г. руководил кафедрой советского права в должности профессора. Не совсем понятно, почему он долго не вступал в партию (брат Николай Алексеевич вступил в РКП(б) в 1919 г.), особенно с учетом его вовлеченности в общественную работу, но в апреле 1927 г. Александр Алексеевич становится членом ВКП(б). А. А. Вознесенский одновременно преподавал во многих ленинградских вузах: был доцентом политэкономии в ЛГУ, в Академии художеств (1923–1924 гг.), преподавал политэкономию в Коммунистическом политико-просветительском
