турниры не проходили каждый день, но, когда это происходило, турниры проходили одновременно по всему Джорату, и Коуну приходилось метаться по самым разным местам. Вдобавок турниры по большей части устраивались днем, когда люди не зажигали костры, фонари или свечи. А кухонные очаги редко располагались на расстоянии видимости турнирных трибун. Все это делало выполнение просьбы Достопочтенного по-настоящему сложным делом.

В какой-то миг, решив, что возвращение в Шадраг-Гор поможет ему, Коун чуть не попросил Турвишара о помощи, но потом решил, что не хочет, чтобы тот знал об этом.

И, найдя нужного Черного Рыцаря, он чуть не упустил его, проскользнув над лошадью и всадником. А потом он узнал лошадь.

Точнее, не лошадь, а Арасгона, замаскированного и обряженного в черное.

Всадника брат Коун не узнал, но судя по тому, каким огромным был Черный Рыцарь, это была не Нинавис.

Удачное расположение азоков позволило Коуну разглядеть турнирную площадку из кузницы. И этого было достаточно, чтобы увидеть, как сражается Черный Рыцарь. И если в этом не было ничего необычного, то в том, что Черный Рыцарь выигрывает сражение за сражением – о чем свидетельствовали разговоры и жалобные шепотки других рыцарей, – явно было. Эти жалобы вызвали сильное скрытое чувство благоговения.

Одновременно распространилась весть о том, что произошло в Мерейне, где Черный Рыцарь убил демона на турнирном поле. Эта история соединилась с исказившейся и уже ставшей легендарной дуэлью Джанель с Релосом Варом. Так что никто не знал, был ли это обычный Черный Рыцарь или тот самый Черный Рыцарь.

С каждым новым повторением эта история становилась все грандиознее.

Черный Рыцарь уже почти был готов взять приз, когда из расположенного рядом замка донесся шум и крики. Появился гонец, одетый в цвета местного маркрива.

– Пожар! Пожар! Пожар на мельнице!

Начался хаос. Брат Коун снова попытался перепрыгнуть от одного огня к другому, но их было слишком мало, однако жрецу все же удалось разглядеть стоявший за азоком стражи, рядом с трибунами, фургон, в который споро грузили ящики с доспехами и оружием, ранее предназначенным для солдат местного маркрива.

Брат Коун узнал Данго.

– Что же ты задумала, Нинавис? – пробормотал брат Коун, прекрасно понимая, что его никто не услышит.

Ограбление закончилось быстро. К тому времени, когда стражники вернулись с радостной новостью о том, что мельница не пострадала, люди маркрива остались без оружия и доспехов. Черный Рыцарь скрылся еще до окончания турнира: воспользовавшись впечатляющим способом отвлечь внимание, он въехал в азок и пропал. Арасгон вышел в своем обычном черно-красном виде. И вскоре чернокожий кузнец, которого брат Коун впервые увидел в Мерейне, завопил, что его тоже ограбили.

Все присутствующие согласились, что это был лучший турнир, который они видели за целую вечность.

Когда похитители покидали город, брат Коун потерял их, поскольку при свете дня никому не нужны были факелы или фонари. Среди участников он заметил несколько людей, которых помнил по отряду Нинавис, но не видел ни Дорну, ни саму атаманшу.

Если бы не Арасгон, брат Коун мог подумать, что Данго, вернувшись к привычной преступной жизни, присоединился к другому отряду бандитов.

В следующий раз он заметил Черного Рыцаря несколько месяцев спустя, при обстоятельствах, от которых у него скрутило живот. Одна «предприимчивая» барон решила, что маракорские беженцы, прибывшие на ее землю, могут быть использованы для сбора урожая. Заплатила ли она им, было неясно, но брат Коун подозревал, что нет.

Если бы она им заплатила, чтоб их мотивировать, не понадобились бы хлысты.

С наступлением темноты на мосту, ведущем в баронскую усадьбу, появился Черный Рыцарь верхом на коне. Гулким демоническим голосом Черный Рыцарь предупредил, что, если барон к следующему утру не освободит маракорцев, он проклянет ее земли, и случится катастрофа, которую невозможно представить.

Барон рассмеялась и приказала солдатам пристрелить Рыцаря. Однако ни одна стрела не сорвалась с лука – у всех солдат лопнула тетива.

А в следующий миг прятавшиеся в лесу люди открыли ответный огонь – уж их-то тетивы были в полном порядке. За первым последовали новые залпы, ослабившие оборону барона, а затем захватчики рассеялись по всему комплексу, забирая маракорцев.

Когда группа отступила в лес, брат Коун потерял их след, но ему не нужно было видеть Дорну, чтобы знать, что она там. Достаточно было, что он знал, как работает ее магический дар. Он понятия не имел, зачем Дорне нужны маракорцы. Хотя несколько освобожденных людей использовали тот же стиль драки без оружия, который практиковала Нинавис и который хорошо помогал в стычке.

Брат Коун старательно делал пометки, но ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что его расчеты не имеют никакого смысла. Он изначально подозревал, что Нинавис и Дорна вернулись к преступлениям – у них обеих явно было к ним пристрастие.

Но во всех этих нападениях участвовало гораздо больше людей, чем если бы в отряде состояли только Нинавис, сэр Барамон, Дорна и их пятеро – или чуть больше – спутников. За те месяцы, что Коун наблюдал за происходящим, он уже насчитал несколько сотен разных людей и несколько огнекровок, действующих по всей провинции. Они казались… организованными.

Брат Коун откинулся на спинку стула, выдохнул и потянулся за давно остывшим чаем.

Увиденное жрецом явно не свидетельствовало о нападениях каких-то непутевых бандитов с золотыми сердцами, грабящих богатеев Куура и помогающих угнетенным.

Скорее оно свидетельствовало о начале организованного восстания.

Наблюдение за подвигами Черного Рыцаря было не единственным исследовательским проектом брата Коуна.

Через несколько недель после казни сэра Орета и того, как сорок с лишним женщин оказались в разводе, слуга принес брату Коуну коробку его любимого шоколадного печенья и записку от Джанель.

В записке говорилось: «Спасибо вам за помощь в исследовании военных проклятий Куура. Уверена, в будущем это будет иметь огромное значение. Передайте также мою благодарность Турвишару».

Разумеется, Коун не исследовал боевые проклятия Куура.

А потому – начал.

И это действительно требовало помощи Турвишара.

– Как можно заняться исследованием боевой магии, которую использовали куурцы, когда вторглись в Йор? – спросил Коун Турвишара при следующем посещения Шадраг-Гора.

Принц-наследник Де Лор с головой ушел в обучение жен Достопочтенного чтению. В тот момент, когда Коун прервал его, он как раз просматривал подходящие материалы.

Турвишар поднял глаза:

– Почему, во имя всех небес, ты хочешь это знать?

– Очевидно, потому что это помогло бы Йору.

Разумеется, это не казалось очевидным, но брат Коун прекрасно понимал, почему Джанель хотела это узнать. Оружие, использованное против Йора, продолжало уничтожать эти земли. Пока йорцы не