вкусить пищу, предложенную Релосом Варом. Сейчас Вар предлагал ему настоящую эамитонскую кухню, о которой Коун грезил, занимаясь в библиотеке Ледяных Владений. В конце концов, он решил, что ни один, даже самый высоконравственный человек не смог бы устоять перед таким искушением. Коун принялся за еду.

Волшебник положил руку на плечо брата Коуна:

– Мне также сказали, что ты проводишь время с Турвишаром Де Лором.

Брат Коун отставил еду на стол.

– Это плохо?

– Будь осторожен. Турвишару можно доверять не больше, чем тебе.

Брат Коун моргнул. Неужели Релос Вар имел в виду…

– У него есть гаэш. – Релос Вар окончательно развеял любые сомнения. – Принадлежащий Гадриту Кривому. Если ты когда-нибудь столкнешься с бледным, тощим человеком с черными глазами Де Лора, беги как можно дальше от него. Он тебе не друг. Он никому не друг.

– О боги, – сказал брат Коун. – Я действительно встречал кого-то подобного. Я думал… – Он вздрогнул, вспомнив голодный взгляд бледного человека, встреченного им в Шадраг-Горе. – Подождите, Гадрит Кривой? Я думал, Гадрит Де Лор умер.

– К его счастью, все так думают. Однако его Дом полезен для Достопочтенного, и его библиотеки полезны для меня, и у него… – Релос Вар на миг замолчал. – У него есть кое-что важное для меня. Гадрит знает, что я не восстану против него, пока у него есть это.

Брату Коуну удалось не подавиться супом, удалось вообще не выказать никакой реакции, но внутри у него бурлили эмоции. В конце концов, если действительно существует талисман или артефакт, который можно было бы использовать против Релоса Вара и который находится в распоряжении у Гадрита, тогда, возможно, Коун смог бы его найти. То есть если до этого брату Коуну удастся освободиться от гаэша Релоса Вара.

– Итак, у Турвишара есть гаэш, и Турвишар – шпион Гадрита. – Брат Коун перевел разговор в более безопасное русло.

– Да. Сейчас Турвишар талантливей в магии, чем его отец, так что нет никого лучше, кто мог бы помочь тебе с учебой. За исключением одной крошечной детали – он будет следовать командам Гадрита, какими бы ужасными или коварными они ни были. – Он нахмурился, накладывая себе несколько булочек с бобовой пастой. – Иногда полезно знать, на чьей стороне находится другой человек, независимо от того, кто он тебе – союзник, враг или, как в данном случае, и то и другое.

– Уверен, они чувствуют то же самое, – ответил брат Коун, – но у всех вас есть общий враг, верно? Куур?

Вар усмехнулся:

– Я не играю столь мелко, дорогой Коун. Пусть Железный Круг – Гадрит, Дарзин и все эти слабоумные люди – думают, что речь идет о свержении Куура и его Высшего Совета. Реальные ставки намного больше, чем они могут себе представить.

Брат Коун на мгновение прикусил губу.

– А когда вы пришли, вы говорили о женщине, которая должна умереть…

Релос Вар ответил не сразу. Он съел еще несколько булочек на пару, выпил чая, отхлебнул супа.

Наконец Релос Вар заговорил:

– Я люблю Ажена Каэна. Но это не значит, что мы согласны во всем. Иногда ты видишь, как твои друзья совершают ошибки, и ничего не можешь с этим поделать, кроме как позволить им сделать это.

– Вероятно, вы не думаете, что это действительно большая ошибка, иначе вы бы его остановили.

– Он не единственная моя игровая фигура, Коун. Далеко не единственная.

– Вот как вы о нас думаете? Игровые фигуры? – Он не смог скрыть прозвучавшее в голосе отчаяние.

Релос Вар снова протянул руку, положил ладонь на руку Коуна и сжал пальцы так, как делал раньше, когда его звали отец Зайхера, а не Релос Вар.

– Нет, вовсе нет. Но я прожил слишком долго и повидал слишком много для того, чтобы позволить моральным неудачам или неправильному выбору остановить меня. То, что мы пытаемся сделать, гораздо важнее.

Брат Коун задавался вопросом, отступится ли волшебник, если он сам станет расходным материалом.

– «То, что мы пытаемся сделать», звучит так, как будто у вас есть план.

Релос Вар улыбнулся жрецу:

– Дорогой малыш, у меня всегда есть план.

Похоже, Сенера потратила очень много времени для того, чтобы составить список, который Достопочтенный дал брату Коуну. И, как и предполагалось, в списке значились имена сэра Барамона и Джанель Теранон.

Как и имя Нинавис. И Дорны.

И Данго. И Кей Хары.

На самом деле многие имена не принадлежали рыцарям или людям, от которых можно было бы ожидать, что они когда-нибудь станут рыцарями. Еще до того как брат Коун использовал Сердце Мира, чтобы увидеть их, он прекрасно понимал, что случилось.

Его друзья мутили воду.

Они как будто откуда-то знали, что у их врага есть способ обнаружить информацию о них, и потому обрядили как можно больше людей в костюм Черного Рыцаря. Это затрудняло, если не исключало, выяснение личности «настоящего» Черного Рыцаря.

Внезапно брату Коуну пришла в голову мысль, мысль настолько возмутительная, что он даже остановился и отпрянул от очага, через который смотрел на Атрин.

Была ли у Джанель возможность общаться с остальными? Это казалось невозможным, но он знал, что, когда Джанель «спала», ее сознание уходило куда-то далеко. Он всегда был уверен, что, даже если предположить, что это заклятье все еще действует, эта способность весьма пассивна и Джанель не может ее контролировать. Но могла ли граф каким-то образом использовать свою способность, чтобы поддерживать связь с остальными?

Нет, подумал он. Это невозможно. Отправляясь в Загробный Мир, она могла бы общаться лишь с тем, кто обладал такой же способностью. Только боги обладали такой силой. И, возможно, Релос Вар.

Ему с трудом удалось избавиться от неприятного ощущения, что он пропустил что-то важное.

Но что, если он продолжит это выяснять? Выведав секрет Джанель, он не окажет ей никакой услуги и лишь расскажет все Релосу Вару, когда тот прикажет ему рассказать все, что Коун обнаружил. Лучше этого не касаться. Если истина не подтверждена, ее нельзя разболтать.

Как сказал сам Релос Вар, брату Коуну нельзя доверять. Потому он решил начать с других имен в списке – с имен, которые не были ему знакомы и которые были не связаны с маракорскими бандитскими королевами и их лесными разбойниками. Выследить Черных Рыцарей оказалось трудно, потому что между выступлениями на турнирах они жили собственной жизнью. Никто не собирался ежеминутно бегать в черном, ради смеха переворачивая чужие кружки.

А потом он наткнулся на Черного Рыцаря, который не пытался показаться смешным.

На это ушло несколько долгих и трудных недель –