Оставшись в одиночестве, Миисса поспешно открыла сумку и достала две золотые монеты, воровато оглядываясь по сторонам – совершенно не хотелось делать это при посторонних. Все время, которое она провела за пределами дома, страх быть обокраденной не покидал ни на мгновение. Еще больше она боялась просто потерять сумку.

Вскоре вернулся Риан, забрал плату и указал на повозку, в которой ей предстояло преодолеть дорогу до столицы.

Как и обещал юноша, они покинули Меккин почти в полдень. Миисса делила повозку с молоденькой девушкой по имени Нирэ, державшей на руках младенца. Она оказалась очень болтливой, не переставала щебетать целыми днями, чем заставляла Мииссу сбегать всякий раз, как они останавливались. По тому, с какой нежностью и теплом Нирэ отзывалась о Риане, можно было предположить, что она его жена или возлюбленная, однако юноша навещал их нечасто, да и привязанности к девушке не показывал. Только Нирэ, казалось, не замечала его прохладного отношения.

– Утром прибудем в порт, – сообщил Риан спустя три дня беспрерывного движения. Они остановились, потому что у одной из повозок возникли проблемы с креплением.

– Надолго мы там задержимся?

– На пару часов, просто загрузим новый товар.

– Хорошо, – кивнула Миисса и задумалась о своих дальнейших действиях. В повозке под нескончаемую болтовню Нирэ невозможно было размышлять и уж тем более строить планы.

– Не переживай, – произнес Риан, неверно расценив ее задумчивый вид, – через пять дней отец доставит тебя в столицу.

– Да, хорошо, – улыбнулась Миисса. Она чувствовала, что юноша не против пообщаться, поэтому задала вопрос, который давно не давал покоя: – А почему мне отказали все торговцы до вас?

Она успела заметить, как изменился в лице Риан, но тот быстро справился с эмоциями, вернув безмятежный вид. Однако тревожное чувство успело пустить корни в душе Мииссы.

– Последнее время передвигаться стало сложнее, – последовал уклончивый ответ.

– Почему?

Он взглянул на Мииссу, а затем бросил взгляд на стоявшего вдалеке отца.

– Риан? – нерешительно произнесла она, возвращая его внимание.

– Айтал нынче неспокоен, – Риан отвел взгляд и беззаботно пожал плечами. – Все боятся потерять товар, если вода выйдет из берегов – слишком близко к ним проложена дорога. Прости, я должен помочь отцу.

Он ушел, оставив Мииссу в растерянности. Где-то совсем близко защебетала Нирэ, что заставило Мииссу отойти подальше. Приметив высокое дерево, под тенью которого можно было скрыться от палящего солнца, она быстрым шагом направилась к нему. По привычке, сумка находилась при ней, бережно прижатая к груди – сложно отвыкнуть от чувства, что все вокруг хотят тебя обокрасть и обмануть.

Они остановились в красивом месте, окруженном высокими липами и низкими кустами. Лесной воздух всегда казался Мииссе каким-то особенным: он имел свой запах и даже вкус, оседал на одежде и волосах. Она вдыхала его с удовольствием, присев прямо на мягкую землю. Достав из сумки яблоко, которое напомнило о путешествии в компании хисэ Яркая, питавшего к ним слабость, она бездумно крутила его в руках. Мысли постоянно возвращались к маме и Тияру. Тоска царапала изнутри, и иногда Миисса просыпалась в ночи от того, что плакала во сне. Ее тяготила разлука, не хватало близости Тияра и каждый момент – мамы.

– Миса! – звонкий голос Нирэ напугал так, что яблоко выпало из рук. – Вот ты где! Я тебя потеряла.

«Потому что я хотела потеряться», – кисло подумала Миисса, натягивая вымученную улыбку. Нирэ, словно не замечая этого, уселась рядом и подняла яблоко. Она слегка потерла его о рукав, а затем вгрызлась в сочный плод.

– Я спряталась от солнца, – ответила со вздохом Миисса, мысленно прощаясь со своим перекусом и завидуя непосредственности девушки.

– Не стоит далеко отходить от повозок.

– Почему?

Нирэ перестала жевать и бегло посмотрела по сторонам. Убедившись, что никто не слышит, она заговорила, понизив голос до шепота:

– Потому что в последнее время эти дороги неспокойны.

– Из-за Айтала?

– Нет. При чем здесь Великая река? – спросила Нирэ, нахмурившись, и отбросила недоеденное яблоко, будто оно потеряло вкус.

– Тогда о чем ты говоришь? – поторопила ее с ответом Миисса, нетерпеливо сжимая в руке ремешок сумки.

Ответить Нирэ не успела. Она резко поднялась, оглядываясь по сторонам. Миисса сделала то же самое.

– Что случилось?

– Мне нужно найти сына, – бросила Нирэ, срываясь с места.

Тревога достигла предела, когда раздались громкие крики. Они зазвучали со всех сторон, и невозможно было понять, что происходит. Миисса увидела, как люди торговца начали разбегаться в разных направлениях, бросая все, что было у них в руках. Нирэ металась от повозки к повозке, выкрикивая имя сына. Не до конца понимая, что происходит, Миисса решила помочь и собиралась сделать первый шаг, но замерла как вкопанная.

Нирэ успела добежать до последней повозки, как вдруг дорогу ей преградил крупный мужчина с разрисованным черной краской лицом. Одним резким движением он полоснул по хрупкой девичьей шее. Кровь Нирэ яркими брызгами покрыла грязную одежду убийцы, затем девушка кулем упала на землю.

Тошнота подкатила к горлу Мииссы с такой силой, что пришлось закрыть рот руками. Сумка выпала из дрожащих пальцев, а желудок пронзила острая боль, от которой она еле устояла на ногах.

Вокруг творилось настоящее безумие. Страх паутиной оплетал тело Мииссы, мешая двигаться. Она ничего не видела – перед взором висела картина жестокого убийства Нирэ. Нужно бежать, спасаться! Но ноги неожиданно потяжелели настолько, что она не могла сделать ни шагу. Стояла, пока кто-то со всей силы не врезался в плечо.

Вспышка боли помогла прийти в себя. Миисса подняла сумку и побежала в лес, не оглядываясь. Ее терзало чувство вины за то, что она бросила всех, даже не попытавшись помочь. Но страх, до этого обездвиживший, гнал как можно дальше от страшного места и от ужасных людей, напавших на повозки.

Рядом бежал мужчина, едва не сбивший ее несколькими мгновениями ранее. Миисса узнала его – с ним в повозке ехал Риан. На руке виднелся глубокий порез, но мужчина не сбавлял скорости, даже когда ветви с силой хлестали по незащищенному лицу.

Решив, что шансов выжить будет больше, если разделиться, Миисса рванула в другую сторону. Она убегала от убийц из последних сил, одной рукой прикрывая лицо от веток. Помогало мало: одна из них сильно хлестнула по щеке, оставив глубокий порез. Миисса упрямо бежала по неровной земле, запинаясь о вывороченные корни и шипя от боли, наступая на шишки и гнилые толстые ветки.

Она остановилась, только когда