Внезапно позади раздалось рычание:

– ВАС ЖДУТ КРУПНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ!

Это оказался охранник.

А в следующий миг человек-горилла с разбегу перемахнул с «Фокке-Вульфа» на крыло «Спитфайра».

Под весом всех троих трос натянулся, растягиваясь.

Дзынь! ХРУСТЬ!

И наконец –

Крыло «Спитфайра» качнулось к земле. Теперь самолет висел всего на одном тросе.

Все трое – дедушка, Джек и охранник – заскользили вниз по крылу. Толпа внизу ахнула.

Дедушка кое-как сумел ухватиться за пропеллер. Джек кое-как сумел ухватиться за тапочки старика. А охранник, в свою очередь, ухватился за щиколотки мальчика, и так все трое раскачивались из стороны в сторону, точно воздушные гимнасты на трапеции.

– Держитесь, командир звена! – крикнул с самого верха дедушка.

– И вы держитесь, командир эскадрильи! – завопил в ответ мальчик.

А снизу раздавалось жалобное хныканье.

– Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ! – простонал охранник, заливаясь слезами.

– Посмотрите вниз! – хладнокровно произнесла мисс Точность.

– МНЕ СТРАШНО! – проскулил он дрожащим от ужаса голосом и крепко-прекрепко зажмурился.

– Ради всего святого, вы же висите в дюйме над полом, – вздохнула учительница.

Охранник очень медленно открыл глаза и посмотрел вниз. Поскольку он был в самом низу этой человеческой цепочки, то подошвы его чуть ли не шаркали по полу.

– Ой, – пискнул он, внезапно смутившись от того, что на глазах целой толпы школьников превратился в булькающую от слез развалину. Он досчитал до трех, а потом отпустил ноги Джека и плюхнулся на пол, от которого его отделяло всего ничего.

И тут же повернулся к учительнице.

– Вы спасли мне жизнь! – задыхаясь от чувств, заявил он и стиснул мисс Точность в горилльих объятиях, отрывая ее от земли.

– Вы мне очки раздавите! – запротестовала она. Вся ситуация ее сильно нервировала. А уж особенно после того, как она поймала на себе взгляды школьников, хихикающих при виде того, как их добропорядочную учительницу жарко обнимает чужой мужчина.

– А как же мы? – спросил Джек, все еще болтаясь в воздухе.

– Я тебя поймаю! – воскликнул охранник, пытаясь восстановить образ крутого мачо. – На счет «три». Раз, два, три…

– Хей-хо! – закричал дедушка.

И не успел охранник даже слова сказать, как дедушка тоже разжал руки.

В мгновение ока и он, и Джек обрушились прямо на охранника – из его огромной туши получился отличный мягкий матрас.

БАБАХ!

Но два рухнувших прямо на него тела оглушили бедолагу, так что теперь он распростерся на музейном полу лицом вверх.

– Посторонитесь-ка все, – распорядилась учительница. – Я должна подарить ему поцелуй жизни.

И с этими словами мисс Точность склонилась над охранником и принялась вдыхать ему воздух в легкие. Он просто лишился чувств, поэтому быстро пришел в себя.

– Благодарю вас, мисс… – начал он.

– Точность. Но вы можете называть меня просто Вероникой.

– Спасибо, Вероника.

Они улыбнулись друг другу.

А потом мисс Точность подняла голову и узнала дедушку.

– Ах, это снова вы, мистер Бантинг! И как это я сразу не догадалась!

Охранник лежал на полу, а бесценный «Спитфайр» болтался под потолком всего на одном тросе.

Джек решил, что лучше вести себя как ни в чем не бывало.

– Ну что, мисс Точность, Битву за Британию прошли, – веселым тоном заметил он. – Что теперь?

– Теперь, – вскипела учительница истории, – теперь я вызываю полицию!

Глава 23

Орехи да ягоды

Как большинство ребятишек, Джек всегда мечтал прокатиться на полицейской машине. Однако в мечтах он всегда представлял, что сидит на переднем сиденье, преследуя преступников. Но никак не на заднем вместе с только что арестованным членом семьи.

Полицейская машина мчалась по Лондону, включив сирену НА ВСЮ ГРОМКОСТЬ. Джека с дедушкой везли в Скотленд-Ярд, хотя дедушка, похоже, считал, что попал в плен к «врагам». Против него выдвинули обвинение в «нанесении противозаконного ущерба». Мальчик пытался объяснить полицейскому, что, не будь охранник таким тяжелым, трос, на котором висел «Спитфайр», и не оборвался бы. Но, как нетрудно догадаться, освободить дедушку это не помогло.

Полицейский оказался человеком очень серьезным. Он сидел за рулем и за всю дорогу до участка не проронил ни единого слова.

Едва их усадили бок о бок на заднее сиденье полицейской машины, Джек повернулся к дедушке.

– Де… то есть командир эскадрильи!

– Да, старина?

– Как получилось, что ты спал в кабине своего самолета?

Во всей этой суматохе Джек совершенно забыл об этом спросить.

На несколько секунда дедушка явно растерялся. Он пропадал уже целую неделю. А Имперский военный музей стоял за много миль от дома.

– Все началось, когда я спустился с парашютом в тыл врага… – наконец начал дедушка. Было видно, что мысли у него путаются и он старается связать воедино события минувшей недели.

«Это, наверное, его воспоминания о прыжке в окно спальни», – решил мальчик.

– Я шел много дней и ночей, – продолжал дедушка. – Держался в стороне от больших дорог, старался идти полями и перелесками. Как нас, летчиков, учили на случай, если мы окажется на оккупированной территории.

«Вот почему его никто не видел», – подумал Джек и посмотрел на дедушкины тапочки. Они были все в грязи, насквозь промокшие.

– Но как тебе удалось выжить? – спросил он.

– Питался орехами да ягодами, пил дождевую воду.

– И спал под звездами?

– Конечно, майор! Уж верно, и вам это доводилось за время службы в воздушном флоте? – спросил старый летчик.

– Н-нет. Никогда, – со стыдом ответил Джек. Дедушкина жизнь была в сто раз интереснее, чем когда-либо будет его, Джекова. – Но откуда ты знал, куда идти?

– Должно быть, я незаметно перешел на территорию союзников, потому что с поля увидел тот огромный плакат.

– А что на нем было? – спросил Джек.

– Здоровенное изображение «Спитфайра»! Да еще и с указателем направления. Чудеса да и только!

«Рекламный плакат Имперского военного музея!» – сообразил мальчик.

– Надо бы мне позвонить главному маршалу авиации по этому поводу. Массовая утечка информации о местоположении ближайшей базы военно-воздушного флота. Так ведь и враг все узнает. А стоит им высадить наземные диверсионные группы, они могут отправиться по указателям прямо сюда.

Мальчик не сдержал улыбки. Для всех остальных дедушкино состояние казалось большой проблемой. А Джек просто поражался ходу его мыслей.

– Когда я наконец добрался до