Что-то изменилось в его выражении лица…

Он протянул к ней руку, коснувшись ее волос, а затем откинулся назад.

— Выпей, — улыбнулся он. — Но на этот раз просто выпей, ладно?

Конни собралась с духом и подчинилась. На этот раз она была готова.

Готова к большему.

И эти беспокойные бабочки в ее животе снова взлетели и запорхали.

Данте все еще находился в каком-то оцепенении. Его глаза продолжали изучать Конни, сидевшую перед ним в ресторане отеля.

Он мог предположить, что после отдыха и в новой одежде она может выглядеть не так, как он привык, но то, что сейчас увидел, превзошло все его ожидания.

Данте не хотел слишком сосредотачиваться на физическом влечении к Конни. Он прекрасно знал, что в ней таится нечто большее. О, она все еще была той Конни, такой, какой он ее знал, — естественной, неприхотливой, открытой и добродушной, — но теперь… Он пытался выразить свои мысли словами. Теперь он видел вокруг нее сияние — новую уверенность, ощущение жизненной силы, которых ей не хватало. Она как будто заново открывала свою жизнь, о которой забыла за годы ухода за бабушкой.

Теперь она может смотреть в будущее с новой уверенностью в себе, новыми надеждами и перспективами.

Данте был рад за нее.

— Я чувствую, что для тебя это начало чего-то нового и захватывающего, Конни, — сказал он. — И ты этого заслуживаешь, ты этого действительно заслуживаешь.

Он поднял бокал с вином и с удовольствием сделал глоток.

Он хотел, чтобы Конни провела чудесный вечер и отпраздновала начало своей новой жизни.

— Скажи мне, есть ли у тебя какие-нибудь мысли… идеи… о том, что может произойти с тобой дальше?

На мгновение ему показалось, как что-то промелькнуло в ее глазах, но исчезло прежде, чем Данте смог понять, что это было.

— Ну, я чувствую себя намного лучше — благодаря времени, что я провела на курорте.

Ее голос изменился, и Данте снова почувствовал, что в нем появилось что-то такое, чего он не может понять.

— Я понимаю, что теперь, когда бабушка умерла, мне нужно смотреть вперед. Снова стать хозяйкой своей жизни. — Она слегка нахмурилась. — Я просто еще не совсем уверена, чего хочу и как этого добиться.

— Ты говорила мне, что когда-то подумывала о получении степени магистра, — напомнил ей Данте. — Ты еще хочешь этого?

— Я не уверена. Может быть, мне лучше поискать работу. Хотя… — Девушка закусила губу. — Честно говоря, каким бы прекрасным ни был коттедж, в той местности не так уж много вакансий, требующих знания английской литературы!

— Переезжай сюда, в Лондон, — быстро сказал он. — Тут полно вариантов.

Конни поморщилась:

— Здесь очень дорого жить. С другой стороны, то невероятно щедрое пособие, которое ты мне предоставил, до сих пор лежит в банке. Я потратила часть этих денег на месяц на курорте, но остатка мне хватило бы на некоторое время здесь, в Лондоне, пока не найду работу и не начну получать зарплату.

— Я был бы рад снять для тебя квартиру, — ответил Данте. — В конце концов, ты моя жена!

Она решительно покачала головой:

— Я не могу позволить тебе сделать это. Это никогда не было частью нашей договоренности. Кроме того… Ты предложил очень щедрое вознаграждение, когда… ну, когда наш брак закончится.

Данте наблюдал, как Конни потянулась к бокалу, наполненному вином, отмечая, как ее изящные пальчики — теперь с красивым маникюром — сжались вокруг ножки.

— Что ж, у нас есть еще немного времени, — ответил он ровным голосом. — Но Лондон, безусловно, будет лучшим местом, когда дело касается поиска работы. Ты все еще хочешь найти что-нибудь в издательском деле?

— Это было бы прекрасно, — задумчиво сказала Конни. — Однако здесь очень высокая конкуренция, и я старше большинства новичков. И действительно, хочу ли я жить в Лондоне? Иногда это хорошо, как сейчас, но хотела бы я жить здесь все время?

Она слабо вздохнула, и Данте уловил это.

— Не нужно спешить с принятием решения. На самом деле, — медленно произнес он, — сейчас для тебя лучше всего сделать перерыв. Время, проведенное на курорте, несомненно, пошло тебе на пользу, так почему бы не продолжить расширять свой кругозор?

Он снова внимательно посмотрел на нее. Данте почувствовал, что эта женщина тревожит его душевное спокойствие. Он знал, что должен помочь Конни определиться со своей жизнью, помочь ей двигаться вперед. Знал также, что преображение, которое с ней произошло, было в первую очередь ради ее собственной выгоды.

Не для него.

Но все же…

Пауза затянулась. Данте был ошеломлен тем, как изменилась внешность его «жены», и совершенно честен в своих комплиментах. Он хотел, чтобы она наслаждалась жизнью после всего, через что ей пришлось пройти.

Но все же…

Вот оно снова. Он был уверен, что чувство, которое пробудилось в глубине его души, — очень личное.

И он знал, как это чувство называется. До этого момента оно не имело никакого отношения ни к их браку, ни к их отношениям, ни к их дружбе.

Он ощущал, как оно зарождается внутри его, и понял, что не может его отрицать. Оставалось только признать и принять его.

Желание…

— Это была великолепная еда, — сказала Конни с улыбкой. — Но очень калорийная.

Данте вставил ключ-карту в замок на двери их номера.

— Я рад, что тебе понравилось, — улыбнулся он. — Но, Конни, я не хочу, чтобы ты беспокоилась о калориях. Ты выглядишь фантастически, и я так рад за тебя! Ты обещаешь мне, что не будешь экономить на еде?

Он провел ее в номер. Он все еще находился в каком-то оцепенении, пытаясь осознать свои чувства к Конни. Это произошло так внезапно. В каком-то смысле Конни все еще была той же женщиной, которую он достаточно хорошо узнал за те месяцы, что прошли со дня их свадьбы. Но та же Конни предстала перед ним сегодня в совершенно новом свете. Это было так странно и волнующе!

«Интересно, она реагирует на меня так же, как я на нее?»

Данте не знал — не мог понять. Знал только, что ему следует действовать очень осторожно.

— Кофе, — весело сказал он. — Я заказал его в ресторане. Его должны были уже принести.

Кофе был сервирован на низком столике перед диваном в гостиной номера. Конни подошла к дивану и села, вздохнув с облегчением. Скривившись, она наклонилась, чтобы снять туфли на высоких каблуках, а Данте занял свое место на диване, убедившись, что сидит не слишком близко к ней. Это было бы рискованно.

— О, так намного лучше! — воскликнула Конни со стоном