— Красивые туфли, — рассеянно заметил Данте. Он никогда прежде не замечал, но теперь остро чувствовал, что она женщина…

Он перевел взгляд на столик, налил кофе и протянул ей чашку. Ему нужно было взять под контроль свое либидо, а не потворствовать ему.

«Это происходит слишком неожиданно».

Он приказал себе найти безобидный предмет для разговора, отвести взгляд от ее расслабленного тела на диване.

«Имеет ли она хоть малейшее представление о том, как влияет на меня?»

Данте был уверен, что она этого не понимала.

— Итак, ты купила сегодня еще какие-нибудь потрясающие наряды? — спросил он, надеясь, что разговор на общие темы его отвлечет.

— Нет, только это платье, — ответила Конни.

— А почему бы тебе не купить что-нибудь еще? — предложил он. — Может, Лондон и не Милан, но и ему есть, что предложить в плане моды. Давай пойдем завтра за покупками.

Конни подула на кофе, опустив глаза.

— Завтра мне надо уезжать домой, — тихо произнесла она.

— Почему? — недоумевал Данте. Это был невежливый вопрос, но Данте не хотел, чтобы она уезжала от него. Не сейчас.

«Не сейчас, когда я впервые увидел ее. Теперь, когда между нами все меняется…»

Она продолжала пить кофе. У Данте сложилось впечатление, что она делает это, чтобы не смотреть на него.

— Ну, меня уже давно не было дома, — заговорила она наконец. — Мне надо проверить коттедж.

— Это ведь может подождать еще один день? — уточнил он. — Как насчет того, чтобы завтра пойти за покупками, а послезавтра я отвезу тебя в коттедж?

Конни удивленно посмотрела на него.

— О, тебе не обязательно это делать, Данте. Я могу поехать на поезде.

— Я настаиваю, Конни!

Она посмотрела на него с озадаченным выражением лица.

Данте поставил чашку кофе на стол.

— Конни, я уже упоминал ранее о том, что ты расширяешь свой кругозор. У меня возникла идея. Пока ты думаешь, чем бы хотела заняться дальше, как насчет того, чтобы отдохнуть по-настоящему?

Он выдержал ее взгляд. Ощущение, что она что-то скрывает, снова пришло ему в голову, хотя девушка смотрела прямо на него.

— Почему бы тебе не съездить со мной в Италию? Ты ничего не видела, когда приехала туда после нашей свадьбы, но теперь я могу показать тебе Милан и Ломбардию, показать тебе всю Италию, если хочешь.

Данте чувствовал себя окрыленным. Взять ее с собой в Италию — это было именно то, что нужно!

— Ты… ты правда этого хочешь, Данте? — Голос Конни звучал нерешительно.

— Да, — ответил он.

Настала его очередь задавать вопросы.

— Разве это не классная идея?

Он смотрел прямо на нее, в ее красивые голубые глаза, на ее изящно изогнутые брови и невероятно длинные, густые ресницы. Он едва не протянул руку, чтобы погладить шелковистую кожу ее щеки…

«Желай меня, Конни, желай меня так же сильно, как я желаю тебя».

Он увидел, как выражение ее глаз изменилось. И вдруг они вспыхнули.

— О да… — выдохнула она. — О, Данте, да, да!

Теперь ее глаза сияли, словно сапфиры. У него перехватило дыхание. Она была так красива, так невероятно, потрясающе красива!

Усилием воли он поднялся. Приложив еще больше усилий, он сохранил свой голос легким, а улыбку — теплой и дружелюбной.

— Хорошо, — объявил Данте. Он допил остатки кофе и поставил чашку. — Итак, решено. Завтра мы обновим твой гардероб, а потом отправимся в Италию. Хорошая идея?

Она все еще смотрела на него своими прекрасными лазурными глазами. Он почувствовал, как внутри его зашевелилось желание.

Нет! Сейчас, прямо сейчас ему нужно взять себя в руки.

— Хорошо, допивай кофе, и пора спать. Завтра у нас целый день впереди. Все эти покупки… И еще нам нужно заказать курьерскую службу, чтобы тебе привезли твой паспорт.

Конни покачала головой, и Данте увидел, как заколыхались завитки ее волос.

— Паспорт у меня с собой, — сказала она. — Я всегда беру его с собой. Это удобно.

Она встала, прихватив при этом свои туфли. Ее глаза блестели, губы были слегка приоткрыты, а ее прекрасное стройное тело, окутанное шелком платья, было так близко к нему, что он мог уловить аромат ее духов.

Ему показалось, что в ее глазах было желание? Это заставило каждый мускул его тела напрячься в предвкушении… Но Данте стоял как вкопанный, словно мысленно вгоняя себе в ноги якоря, чтобы удержаться на месте.

«Не смотри на меня так, Конни. Не надо! Потому что, если ты будешь на меня так смотреть… тогда…»

— Спокойной ночи! — ровным тоном произнес он. Никто не знал, чего ему стоило это спокойствие.

К его облегчению и сожалению, Конни отвернулась, опустив глаза, и направилась к своей спальне.

— Спокойной ночи, Данте, — повторила она, и он был бы глухим, если бы не услышал, что было в ее голосе.

Точно такое же желание, как и в ее мерцающем взгляде.

Он вогнал эти якоря себе в ноги еще глубже. Ему нужно было держать себя в руках.

«Я не могу торопить ее, как бы сильно мне этого ни хотелось».

Он наблюдал, как она вошла в свою комнату, и только тогда осмелился вздохнуть.

«Мне надо пойти в свою комнату и принять холодный душ — настолько холодный, насколько я могу выдержать».

Конни сидела у туалетного столика в спальне, глядя на свое отражение в мягком свете лампы над зеркалом. Она сняла платье — это красивое, элегантное платье, которое превратило ее в совершенно иную женщину, которой она никогда не была и не подозревала, что может быть, — и повесила его в шкаф, любовно разгладив блестящий материал.

Теперь она сидела в своем новом роскошном шелковом белье, зная, что ей пора пойти в ванную, надеть пижаму и лечь спать. Но не могла…

Она все еще вспоминала, как вошла в коктейль-бар и увидела, что Данте заметил ее. Он был самым красивым мужчиной на свете. Он был для нее таким с самой первой встречи. И в его глазах она сейчас увидела то, о чем тайно мечтала и фантазировала. То, что она подавляла, в чем никогда не признавалась себе, но то, что каким-то образом теперь стало удивительно реальным.

О последствиях она подумает позже. А сейчас просто отдастся настоящему моменту… чуду и восторгу, охватившим ее.

Это чувство чудесного, смущенного восторга продолжалось весь вечер. Пока они сидели в баре, а затем ужинали в шикарном ресторане с его знаменитым шеф-поваром, тихой эксклюзивностью и дороговизной, о которой свидетельствовало меню без цен.

И его глаза… эти темные, глубокие глаза с длинными ресницами, которые заставляли ее мечтать о совершенно