песок не причинит, а маскировка хорошая.

— Но откуда в таком случае взялась кровь? — недоумевал Суходольский. — Может быть, этот мат был совсем тонкий и женщина все же получила повреждения?

— А вы установили, что это была именно кровь, а не другая жидкость? — спросил Гуров.

— Да, мы можем уверенно сказать, что это была человеческая кровь, — отвечал криминалист. — Причем ее было довольно много, не меньше ста миллилитров. Пока что мы не можем точно сказать, была ли это кровь Юлии Егоровой. Для этого мы должны знать ее группу крови и другие данные. Когда мы вернемся в дом, я хочу поговорить с мужем и получить на руки медкарту погибшей. Хотя… правильно ли теперь называть ее погибшей? Если она упала на какую-то защитную поверхность, и поскольку мы до сих пор не нашли тела…

— Да, правильнее будет считать Юлию Егорову пропавшей, — сказал сыщик. — Но ее близким эту информацию сообщать пока рано. Эта информация не должна выйти за пределы управления.

— Понимаю… — протянул Старцев. — Ведь теперь у нас на глазах меняется вся картина происшедшего. Ведь если здесь лежало какое-то защитное покрытие, значит, его кто-то заранее положил. А потом, когда Егоров убежал с обрыва, быстро убрал этот мат или матрас. Значит, здесь был еще один человек! И в таком случае это точно была инсценировка. Причем тщательно продуманная и подготовленная инсценировка!

— Совершенно верно, — согласился Гуров. — Я не сомневаюсь, что тут действовали как минимум двое. А может быть, и трое. И как хитро все было придумано! Я, признаться, еще не сталкивался с преступлениями такого рода — с имитацией гибели в результате падения с высоты.

— Подождите, но вы так и не ответили на вопрос о крови, — напомнил ему Суходольский. — Откуда взялась кровь на камнях?

— Видимо, сообщник «погибшей» принес ее с собой, — отвечал сыщик. — Или прямо здесь, на пляже, Юлия Егорова нанесла себе рану и дождалась, пока вытечет достаточно крови. Но в этот второй вариант я как-то не верю. Я думаю, что кровь принесли с собой. И когда защитное покрытие было убрано, ее разлили вокруг места падения, а также по пути к реке.

— Но в таком случае женщина и не тонула! — воскликнул Старцев. — А значит, водолазы напрасно исследуют дно Волги и изучают придонные течения. Никакого тела в реке нет и никогда не было!

— Скорее всего, не было, — согласился Гуров. — Так что водолазам не следует прикладывать все силы, трудиться днем и ночью, чтобы добиться результата. Но и прекращать поиски не нужно. Ведь в таком случае преступники догадаются, что мы разоблачили их игру. Нет, мы должны сделать все, чтобы они ничего не заподозрили. Пусть поиски продолжаются, но без особого напряжения.

— Да, вы заставили нас взглянуть на всю эту картину совсем иначе… — сказал Старцев, качая головой. — Несчастный случай превратился в хитрую инсценировку, жертва несчастного случая, в обманщицу… А еще откуда-то появился ее сообщник… Словно картинку в калейдоскопе перевернули, и появился совсем другой узор. Да, тут вам с капитаном есть что расследовать.

— Как видите, мы не зря трудились, спускаясь сюда с обрыва, — сказал на это Гуров. — А теперь давайте вернемся назад в дом. Ведь вы хотели получить медкарту Юлии Егоровой, верно?

— А еще я хочу взять кровь на анализ у ее сына Юрия, — отвечал Суходольский. — Надо убедиться, что кровь на камнях принадлежит ей, а не кому-то другому.

— А еще вам нужно будет потом, в лаборатории, исследовать ту каплю крови, которая осталась на ковре, — напомнил Гуров. — Так что вам есть что исследовать. И было бы неплохо проделать этот следственный эксперимент, о котором вы говорили, — с манекеном, сброшенным с обрыва. Может быть, вы уже завтра сможете это сделать? Только хочу напомнить о нашем уговоре: ничего не рассказывать отцу и сыну Егоровым о том, что мы обнаружили, на берегу. Вообще в доме не надо говорить о наших открытиях, сделанных здесь, под обрывом. Ни слова о защитном покрытии, о наших предположениях. Договорились?

— Договорились, Лев Иванович, — отвечал Старцев.

Глава 8

Когда они втроем вернулись в дом, в гостиной они встретили капитана Соловьева, коротавшего время в одиночестве. Он сообщил, что подробно расспросил Вадима Егорова о ночном происшествии, постарался его по возможности успокоить. И Егоровы действительно успокоились и решили отправиться на длительную прогулку по здешним дубовым лесам.

— Юрий заверил меня, что они не будут приближаться к обрыву и вообще будут вести себя крайне осторожно, — сказал капитан. — Он рассказал мне, что вы их предупреждали о грозящей опасности, вот я и старался их успокоить. Но, между нами говоря, Лев Иванович, какую опасность вы здесь видите? Какую опасность могут представлять видения возбужденного и расстроенного человека? Да, и скажите мне:

почему у вас троих такой загадочный вид, словно у заговорщиков?

— Я все объясню, капитан, — отвечал Гуров. — Но только не здесь. Ты ведь понимаешь: стены также имеют уши. А я не хочу, чтобы кто-нибудь в этом доме услышал ту информацию, которой мы с коллегами-криминалистами обзавелись там, под обрывом. Заметь, новые данные полностью меняют картину того, что здесь вчера случилось. Я все расскажу тебе, когда мы вернемся в дом Кости Приходько.

Он повернулся к криминалистам.

— Мы вас здесь оставим, — сказал он. — Ведь вам нужно получить от Егоровых медкарту Юлии, а также взять у Юрия кровь на анализ. А мы с капитаном пройдем в соседнюю усадьбу.

И они с Соловьевым отправились в дом Приходько. Едва они вышли за ограду усадьбы Егоровых, капитан спросил:

— Так что же такое произошло на берегу, что заставило вас вернуться в дом с видом заговорщиков?

— Просто я поделился с нашими криминалистами одним своим сомнением, которое у меня вчера возникло, — отвечал Гуров. — И это мое соображение произвело на них большое впечатление. Потому что оно меняет всю картину того, что вчера случилось на обрыве. Это соображение касается характера следов падения, которые мы вчера наблюдали…

И сыщик рассказал Соловьеву о своих сомнениях относительно картины падения Юлии Егоровой с обрыва, об отсутствии следов такого падения, абсолютно смертельного для любого человека, и о выводах, которые он, Суходольский и Старцев сделали.

— Понимаешь, капитан, что в результате получается? — сказал Гуров в заключение своего рассказа. — Мы получаем совсем другую картину этого происшествия!

— Да, вы правы, — отвечал Соловьев. — Вся картина переворачивается, словно в калейдоскопе. Выходит, не было никакого случайного падения! Юлия Егорова не оступилась в пылу ссоры — она фактически прыгнула с обрыва в заранее намеченном месте. Тогда получают объяснение те странности, которые вы отмечали в этом эпизоде.