Шрифт:
Закладка:
– Скорее всего ее в общежитии искать нужно. Сейчас почти все студенты там: общежитие-то новое, надо обжиться… хотя бы вещи разложить.
– Понятно, а это где?
– В Лианозово, в студенческом городке, там для консерватории сразу три корпуса поставили! Это недалеко… то есть можно быстро туда доехать, сейчас расскажу как.
– Спасибо, я знаю.
На машине ехать в Лианозово Вера не захотела: все же дорожное движение в Москве оставляло желать лучшего. А вот метро от университета в Лианозово уже почти год ходило, и на нем ехать было быстро и удобно. Правда, в «этой жизни» Вере на метро прокатиться еще не удалось – но ведь надо когда-нибудь начинать!
Первое, что Вере в метро понравилось, было турникетами, в которые нужно было опускать специальные жетоны, продаваемые в кассах у входа. И понравились эти турникеты не потому, что они вызвали у нее какую-то ностальгию, а потому, что ребята из МВТУ, которым она озвучила идею этих турникетов, ее воплотили в реальное железо. Очень быстро и качественно воплотили. Как и идею эскалаторов, которые спустили девушку на станцию. А вот сама станция (под названием «Библиотека имени Ленина») Вере понравилась не очень. И тем, что она совершенно не походила на известную ей станцию из «прошлой жизни», и тем, что по Вериному мнению в станцию впихнули много лишнего. Газетные ларьки там явно были совершенно лишними, и целая стена с будками телефонов-автоматов станцию точно не украшала.
Зато вагоны как раз ностальгию вызвали: они были точно такими же, как в «старом» метро в тридцать пятом… почти такими же: все же стенки вагонов были отделаны не линкрустом, а пластиком с рисунком «под дерево». Под очень светлое дерево, а сиденья были не «дерматин на пружинах», а из полипропиленовой ворсистой ткани «под ковер» поверх пенорезины.
Еще из «новинок» Вера отметила наличие расписания движения поездов на каждой станции, а так же часы: над входом в туннель висели часы обычные, показывающие текущее время, и «цифровые», указывающие примерное время до приезда следующего поезда. То есть кому-то из тех, кто станционное оборудование проектировал, все же пришло в голову, что пассажиру совершенно неинтересно знать, на сколько минут и секунд он опоздал на уже ушедший поезд…
Расписание составляли тоже люди, имеющие не одну извилину в голове: примерно с половины шестого утра и до половины седьмого поезда ходили раз в шесть минут, с половины седьмого и до девяти – раз в три минуты (как и с четырех до семи вечера), днем интервал составлял восемь минут, а после восьми вечера и до полуночи – десять минут. А пока – Вера с большим интересом разглядывала проносящиеся за окном вагона стены туннеля. Потому что, хотя на линии было всего четыре станции, она заметила, что поезд проезжает и через участки, где похоже строились новые станции – по крайней мере в одном месте сплошная стена, сделанная вроде как из фанеры, приоткрылась – и стало видно копошащихся рабочих, отделывающих бетонные столбы мраморными плитами…
Четыре станции, пятнадцать минут – и Вера вышла на конечной. Где над платформой висели светящиеся указатели в виде прямоугольных коробок из молочного стекла с надписями «станция Бескудниково» и «Студенческий городок» с соответствующими стрелками. Вообще-то выход в сторону Лабораторного завода от проходной отстоял, насколько Вера была в курсе, метров на семьсот – а студенческий городок, о котором сообщал указатель, этот выход сейчас вообще окружал. И Вера с интересом рассматривала появившиеся за последний год здания.
Общежитие консерватории она увидела сразу: оно было окружено красивым железным забором, решетки которого украшали чугунные литые лиры и – через одну секцию – небольшие нотные станы с не менее чугунными скрипичными и басовыми ключами. Она еще подумала, что с фантазией у заборостроителей было неважно, но в принципе получилось неплохо. И – информативно.
Информативно было и внутри забора: там стояли столбики с указателями «Комендант», «Столовая № 7», «Медсанчасть»… А в комендатуре Вере сразу сообщили, где искать нужную ей студентку. И даже выдали напечатанный в типографии план студгородка, на котором крестиком отметили нужное место и написали номер этажа и комнаты. А на удивленный взгляд Веры девушка-секретарша с усмешкой сообщила:
– Нам таких планов много напечатали, потому что половина студентов вообще найти не могла, куда им идти заселяться…
Надю Вера нашла легко, и музыкантша встретила её очень радостно:
– Привет! А у нас тут теперь не жизнь, а малина: всем дали комнаты на двоих, на каждом этаже душ есть и кухня, но кухня теперь вообще мало кому нужна: на первом этаже отличный буфет, а радом и столовая очень хорошая. А ты приехала искать тех, кто на ситаре играть научиться хочет? Только я спрашивала: нет в консерватории ситара, ни одного нет.
– У меня есть, но я и сама на нем сыграю… если приспичит. А мне нужны… если ты мне поможешь найти… мне нужен хороший гитарист, владеющий испанской гитарой, барабанщик джазовый, пианист. Цимбалы еще наверное нужны, скрипачи. Кто еще – потом посмотрим, сначала нужно оркестровку прикинуть…
– Я могу попробовать сделать оркестровку… я этому училась. Только я никогда не слышала ситара, а ты говоришь, что он обязательно нужен…
– Знаешь что? Ты завтра после занятий приходи ко мне, я там совсем рядом живу. У меня занятия в университете до двух, а потом я точно дома буду, и буду тебя ждать. Послушаешь ситар, подумаешь… поужинаем: у меня соседка так вкусно готовит!
– А эта соседка не обидится, если ты еще и меня приведешь?
– Она только рада будет, честно-честно! Ну что, договорились? Вот, я тебе адрес написала… побегу. До завтра!
– Я думаю, что мы совершенно напрасно назначили Веру Андреевну вашим заместителем, – сообщил товарищ Сталин товарищу Тихонову. – Это не в укор вам говорю, потому что не вы ее назначили… но то, что вы не обратили внимание на то, что семнадцать институтов и предприятий НТК работали над
