— У нас есть сое… — робко начал было Виталий, а затем наткнулся на сверкающий молниями взгляд мэра…

Но всё-таки пересилил свой страх и продолжил:

— Соединители… Для телеграфного провода. Мы их изменим. Сделаем там механизм обратной связи. Чтобы можно было проверить, цела ли линия! И потом заменим! Это можно! Правда…

Кукушкин попыхтел-попыхтел… А затем как бы невзначай повернулся к мне и, пока никто не видит, хитро подмигнул одним глазом.

После чего, естественно, разразился громоподобным рёвом:

— Ну вот и делайте! И чтоб в ближайшие два дня первый образец уже был готов!

— Д-д-д-да!.. — закивал бедолага Виталий, вжав голову в плечи.

— Так, Вано… Значит, задача усложняется! — решил Иваныч, ради разнообразия сменив тон на деловой. — Каждый день вы будете поддерживать связь. А я посажу где-нибудь здесь дежурных телеграфистов. Будем проверять, чтобы во время прокладки не было разрывов.

— Договорились! — кивнул я. — Значит, мы выдвигаемся к горам и параллельно прокладываем кабель. Как его отмечать…

Заметив, что Иваныч, радостно багровея, опять поворачивается к учёным, я решил спасти этих несчастных.

И поспешил вмешаться:

— Ну ладно, навтыкаем рядом вешки! Это не проблема! А как всё работает-то? И на чём?

— Работает всё на электричестве! — облегчённо выдохнув, пояснил мне Семён. — У нас есть два простеньких ветрогенератора. Этого хватит, чтобы напитать телеграф. К ним ещё есть два кислотных аккумулятора. Только с ними будьте осторожнее! Они хрупкие. Собственно…

А дальше он с энтузиазмом пустился в практические объяснения. Объяснил, как бить молоточком, чтобы получалась точка и тире. Рассказал, как подключать к соединителям провода. Подробно рассказал расшифровку азбуки Морзе.

Само собой, я постарался всё запомнить.

Но, само собой, не смог.

Впрочем, не проблема! Мне обещали дать инструкцию, которую учёные предусмотрительно составили. И даже размножили в нескольких экземплярах.

И да, к слову, телеграф работал. Во всяком случае, на расстоянии ста метров. Мы тут же, не выходя из крепости, и проверили.

Подозреваю, что учёные получили кучу баллов за это изобретение. И ещё получат — как и те, кто будет его дальше испытывать.

Плюс, к моему облегчению, «научники» отправляли с нами двух молодых дарований. Звали их Митрич и Конь, и они должны были помочь с настройкой и проверкой телеграфа.

В общем, теперь всё выглядело не так страшно, как мне показалось в самом начале. А когда объяснения были закончены, я поздравил учёных с таким прорывом, отчего у них сразу настроение начало подниматься.

А Иваныч утащил меня в свой кабинет. Где я ему и попенял за несдержанность:

— Ну и зачем ты на них накидываешься, Иваныч? Стараются ведь ребята… — немного поёрзав, я всё-таки угнездился на неудобном гостевом стуле.

— Стараются они!.. — буркнул мэр. — Старались бы, у нас бы уже радиоточка была… А они больше отмазываются от нужных разработок и что-то своё, ненужное, ковыряют…

Иваныч тоже бухнулся на стул. Естественно, на свой, куда более комфортный. С мягкой подушечкой под седалищем. А затем выудил из-под стола кувшин и, не спрашивая, разлил вино по кружкам.

— Если бы они старались, Вань! — грустно вздохнул он. — Думаешь, это они подсказали, как ветрогенераторы делать? Хрен там!.. Это у промышленников нашёлся рукастый умелец, который их на коленке склепал. И аккумуляторы придумал один автолюбитель, который на Земле старыми бензиновыми машинами увлекался. А учёные только подсказали, как серную кислоту делать…

— Ну видишь! Серную кислоту-то придумали, как делать! — усмехнулся я, принимая из его рук кружку с вином.

— Придумать-то они придумали, а делали за них опять другие… — снова вздохнул Кукушкин. — Вот скажи, Вано: какой толк в знаниях, если ты их применить не можешь? Я понимаю, наши учёные когда-то получили огромную теоретическую базу, а потом использовали в работе только малюсенький кусочек этих знаний… Но какой смысл тогда в остальных знаниях?

Я пожал плечами и промолчал. Я тоже учился, и мои университетские знания мне в жизни тоже не пригодились.

— Так мы и слили всё нейросетям!.. — продолжил Иваныч. — Вот именно так. Когда стали выхватывать из всего объёма знаний только мелкие кусочки, которые нам нужны! А всё остальное игнорировали. И это неправильно! Назвался, к примеру, химиком — тогда знай всю химию! И умей применять эти знания! А мы ленились… Вот и доверились электронным помощникам, хранилищам данных и поисковым системам…

— Хочешь сказать, что СИПИНы правы? — усмехнулся я, отпивая вино. — Что мы не приспособились?

— А разве приспособились? В двадцатом веке пацаны радиоприёмники на коленке собирали!.. — Кукушкин фыркнул. — А в начале двадцать первого века это знание стало уделом сотрудников мастерских. А к нашему времени это вообще делала автоматика! Вот кто разбирался, что конкретно она там делает?

Я развёл руками, показывая, что лично я — точно не знал.

— Знания хороши, когда ты умеешь ими пользоваться… — продолжил мэр. — Ты своими руками делал топоры, копья, дротики… Находил соль, добывал еду, добывал огонь… И разве ты когда-нибудь забудешь, как это делать?

— Сомневаюсь… — усмехнулся я, понимая, к чему клонит Кукушкин.

— Вот и учёный должен так же! Он не картинки должен в пособиях рассматривать. Он должен всё сам перепробовать! И сам всё перепроверить! И тогда он будет точно знать, что делать, как делать и зачем! — закончил мэр. — Ладно, это всё лирика… Вы завтра выдвигаетесь? Какие планы?

— Двинем на юг. Попробуем там найти разведчиков, — ответил я. — Ну и поищем место для временного лагеря.

— Ищите лучше место для постоянного перевалочного пункта! — посоветовал мэр. — И договоритесь с рабочими, которые дорогу прокладывают, чтобы они шли на ваш сигнал.

— А роботы наш сигнал не увидят? — уточнил я.

— А вы постарайтесь сделать так, чтоб не увидели! — отрезал мэр. — Вано, у нас ситуация очень плохая… Я не просто так рву и мечу который день. Мы уже должны были начать их бить, а мы оружие по Алтарям собираем!.. Не дело это…

— Ладно, не кипятись, Иваныч! Я всё понял! — кивнул я.

— Вот и хорошо, что понял… В нашем бардаке и понимание дорогого стоит… — ответил Кукушкин.

И я так и не понял, всерьёз он или это сарказм. Но в одном был согласен: у нас