— Не буду, — с облегчением сказала Наталья.

По дороге к автобусной станции, у гостиницы, ее вдруг окликнули:

— Титова!

Наталья оглянулась и увидела на пороге гостиницы Надежду Савельевну Малевич, профессора, — она заведовала у них в институте кафедрой инфекционных болезней.

— Надежда Савельевна! Здравствуйте. Вот неожиданность!

— Здравствуй, Наташа! Сколько же это мы не виделись? Считай, целых два года. Так вот куда ты определилась. В районную больницу?

— Нет, Надежда Савельевна. Я здесь рядом в сельской больнице работаю.

— Не захотела остаться у нас на кафедре. Не жалеешь?

— Жалей — не жалей, что толку. Я очень хотела бы работать на кафедре, да тут у меня…

— Важное дело, значит, если не осталась. Интерес к науке небось угас? Текучка заела? Помнишь, ты предложила метод дифференциальной диагностики стертых форм инфекционной желтухи? Не удалось применить его в практической работе?

— Напутала я что-то с этой инфекционной желтухой. Посмеялись только надо мной.

— То есть как?

— Была у нас вспышка желтухи среди школьников. Я возьми да и поставь этот диагноз у пяти детей. Приехала комиссия: главврач, его заместитель и районный эпидемиолог. Проверили и сказали, что это у меня студенческий зуд. С двумя случаями согласились, а три — отменили.

— Любопытно. Очень любопытно. Эти дети были у инфекциониста?

— Да. Я всех их направила в инфекционное отделение. Но приняли только двоих.

— Я, Наташа, здесь по заданию министерства. Нет, никакая не жалоба. Просто плановая подготовка материала для коллегии. Я это к тому, что меня очень заинтересовали эти пять случаев инфекционной желтухи. У тебя есть время помочь мне? Если надо, я позвоню главврачу. Надеюсь, он у себя.

— У меня свой главврач — Инна Кузьминична Норейко. Ей может не понравиться моя задержка в районной больнице.

— Но сама-то ты не против?

— Нет, конечно.

— Тогда идем в инфекционное отделение. Оттуда я созвонюсь насчет тебя с главврачом района. Думаю, что не откажет.

Нина Андреевна Шалоха была на месте. Она уже знала о приезде профессора Малевич. Нина Андреевна суетливо поправила прическу и недоверчиво посмотрела на Титову, будто спрашивая: «А этой что здесь нужно? Неужели настрочила жалобу и из-за нее приехали к нам с проверкой?» Малевич перехватила этот взгляд:

— Наталья Николаевна здесь по моей просьбе. Она моя ученица, и я просила ее помочь мне кое в чем разобраться. А встретились мы с ней совершенно случайно.

Пока Малевич говорила по телефону с Ребеко, Нина Андреевна перебирала какие-то бумаги, делала закладки в журнале. Время от времени бросала на Наталью выразительные взгляды, по которым не трудно было догадаться, что разъяснению Малевич она просто не верит. Ну кто вот так возьмет и скажет: «Титова написала жалобу в министерство. Мы и приехали проверить, так ли все это». Никто, конечно. Титовой надо быть поосторожнее.

— Ну вот, с вашим главврачом все улажено. Наталья Николаевна, считайте, официально выделена мне в помощь, — закончив разговор по телефону, сказала Малевич. — Итак, что меня интересует…

— Пожалуйста, говорите. Мы все сделаем, — с готовностью ответила Шалоха.

— Мне потребуются материалы о заболеваемости инфекционной желтухой в вашем районе за последние пять лет.

Были подняты годовые отчеты, первичные медицинские документы. Вскоре стало ясно, что в районе заболеваемость инфекционной желтухой почти не снижается. В поречском врачебном участке она даже несколько пошла вверх. Правда, увеличение небольшое, всего на два-три случая. Но и один случай инфекционного заболевания — что брошенная в лесу в жаркую пору непогашенная сигарета.

— Нина Андреевна, — сказала наконец Малевич, — почему, на ваш взгляд, не удается справиться с инфекционной желтухой? Ведь, кажется, делается все: и вовремя госпитализируете заболевших, и проводите полную дезинфекцию, и достаточно длительно наблюдаете переболевших. А заболеваемость ни с места. В чем причина?

— Наверное, в том, что не всегда удается выявить стертые формы заболевания. Они-то и служат источником новых вспышек.

— И я так думаю. Видите, мы с вами, оказывается, единомышленники. Остается выяснить следующий вопрос: что вы делаете для выявления стертых форм инфекционной желтухи?

— Да все вроде делаем. Но вы же знаете, Надежда Савельевна, что бывают случаи, когда эта болезнь никак не проявляется.

— Бывают. Но я говорю не об этих редких случаях, а о тех, которые хоть чем-нибудь, да выдают себя. Например: легким недомоганием, потерей аппетита. Ну да что я вам буду говорить об этих признаках.

— Мы стараемся их учитывать.

— Стараетесь… А почему же не учли у трех ребятишек из Поречской школы и не приняли мер для изоляции заболевших? Разве у них нельзя было предположить стертой формы инфекционной желтухи?

— Вас не совсем верно информировала Наталья Николаевна…

Малевич недоверчиво посмотрела на Шалоху. Вот она, задетая честь мундира! Мы нередко объясняем промахи в работе чем угодно, только не своими ошибками. Титова, вчерашняя выпускница, показала, где собака зарыта. Не поверили. Или не хотели поверить. Сделали вид, что ничего особенного не случилось. И самое обидное в том, что старались убедить эту еще совсем юную душу, Наталью Титову, что она-де неопытный в делах человек и что студенческие знания одно, а жизнь — другое. Как объяснить все это Наталье? Сказать, что доктора не разобрались в клинической картине стертого заболевания? Титова — чуткая девушка, и она сразу же уловила бы в этом фальшь. Объяснить, что разобраться-то разобрались, да не захотели портить статистику? Такое объяснение совсем не подходит. Не надо показывать молодому врачу наши пороки. Они тоже заразные. Не у всех выработан против них прочный иммунитет.

6

Корзун жил на главной улице районного центра в пятиэтажном доме. Окна его однокомнатной квартиры выходили во двор. В этом было некоторое неудобство. Чтобы видеть, например, в праздничные дни колонны людей, направляющиеся к центральной площади, нужно было либо тесниться в толпе на тротуаре, либо проситься к соседям, чьи окна выходят на улицу. Но так как Корзун в праздничные дни дома почти никогда не оставался, это его мало заботило. Зато явный выигрыш Ивана Валерьяновича был в другом: всегда на виду его гараж. Недавно Корзун продал свой мотоцикл и купил наконец «Жигули». Это была давняя его мечта. Деньги на покупку были частично выручены за мотоцикл, частично подарены родителями, а кое-что удалось сэкономить на зарплате. Уже третий день Корзун обкатывает машину. Сегодня решил поехать к Наталье и напомнить о давешнем предложении. Проверил в квартире электрические приборы, запер дверь и, вращая на пальце металлическое кольцо со связкой ключей от машины и вполголоса напевая, спустился вниз. По пути взял в почтовом ящике газеты и, на ходу просматривая их,