О чем они говорят? Возможно, о вымирании вида в Западной Европе, где находится большая часть популяции. И где она страдает от постепенного уменьшения численности этих птиц, которое продолжается десятилетиями.

А все из-за того, что усовершенствованные методы рыболовства десятикратно увеличивают количество вылавливаемой рыбы соответственно растущему спросу. Короче говоря, виной тому наш образ жизни.

Как будто птицы хотят показать нам, какую угрозу представляет для нас самих наш образ жизни. Просто живые сигналы тревоги.

20 июня 1922 года в Лондоне по инициативе Гилберта Т. Пирсона (Gilbert T. Pearson) создается Международный комитет по сохранению птиц, который впоследствии получит название «BirdLife International» – Международная организация по защите птиц и сохранению их среды обитания.

Этот американский защитник природы ранее основал компанию сообществ Audubon[28]. Он был прекрасно осведомлен о проблеме сокращения популяций птиц еще с детства, поскольку уже мальчишкой начал собирать яйца и продавать головные перья убитых им цапель.

В проекте принимали участие несколько англичан, два голландца и один француз, Жан Делакур (Jean Delacour), тогдашний президент созданной незадолго до этого Лиги защиты птиц. Перед ними стоит двойная цель: содействие защите насекомоядных из семейства воробьиных и борьба с торговлей пухом и пером.

И если первая цель не увенчалась успехом, то вторая была достигнута через несколько десятилетий, то есть когда деятельность этого комитета приобрела международный масштаб.

Сегодня эта организация активно ведет сотрудничество более чем со 120 партнерами, разбросанными по всем обитаемым континентам.

Средства борьбы неравны, но благодаря Лиге удается получить данные относительно состояния популяций птиц в масштабах планеты. И если в некоторых местах ситуация приобретает более или менее оптимистичный характер, то в целом общее количество птиц постепенно уменьшается.

По-прежнему не до конца ясно, является ли это разрушительным последствием индустриализации или по крайней мере массовой человеческой деятельности, губительной для птиц даже в самых неожиданных местах.

В Европе за тридцать лет вымерли почти полмиллиарда птиц, а это почти каждая четвертая особь.

Численность наиболее редких видов парадоксальным образом остается стабильной или даже увеличивается. Это объясняется мерами защиты от прямого уничтожения небольших реликтовых популяций.

По ту сторону Атлантики тоже не слышно весеннего пения птиц. Именно там отмечен первый документально подтвержденный случай полного уничтожения весьма многочисленного вида в результате охоты.

Речь идет о таком практически исчезнувшем виде, как странствующий голубь. На период гнездования эти птицы сбивались в стаи. Их среда обитания, колонии, места зимовок и миграционные маршруты подверглись массовому разрушению за чуть более чем столетний период.

Ужасающий факт: по имеющимся оценкам, численность птиц этого вида достигала нескольких миллиардов особей, но в 1910 и 1911 годах, несмотря на активные поиски, не было замечено ни одного странствующего голубя.

Еще через три года, в 1914, последняя известная птица этого вида умирает в неволе в зоопарке Цинциннати.

Проходит столетие, но ничего не меняется. В феврале 2018 года Ребекка Стэнтон (Rebecca Stanton) и двое ее коллег публикуют обзорное исследование ситуации с птицами в сельской местности на североамериканском континенте. Для этого они использовали стандартные способы мониторинга, которые начали применяться в 1966 году.

Согласно полученным данным, сократилась численность почти пятидесяти видов из семидесяти семи. Самый высокий показатель, почти 40 процентов, отмечен у ласточек и козодоев. Это виды насекомоядных птиц, охотящихся в полете.

Причиной возникновения этой ситуации является применение в сельском хозяйстве пестицидов, которые позволяют превратить прерии в пахотные земли. То есть на территории Северной Америки происходит то же самое, что и в Европе.

В тропических и субтропических зонах возникают и другие проблемы. В Юго-Восточной Азии незаконная торговля птицами значительно сокращает численность многих видов.

Клеточное разведение птиц по-прежнему очень популярно, а прибыль, которую браконьеры могут получить от их перепродажи, значительно превышает средний доход.

В Африке ситуация не столь плачевна, но с одним исключением. Перелетные птицы с севера очень страдают от опустынивания и, как следствие, от расширения территории, через которую предстоит лететь.

Во всем мире смолкли птицы, и никто этого не слышит…

Глава 13

Самец (1) и самка (2) коноплянки

Когда я был маленьким, то все школьные каникулы, кроме Рождественских, я проводил в Бретани. Там жили бабушка с дедушкой.

Вдали от этого восхитительного уголка департамента Кот-дю-Нор, прижатого к морю, я чувствовал себя наказанным, отправленным в ссылку. Все мои мысли были о так называемом Изумрудном береге с розовым песчаником и лиловой пустошью с ярко-желтыми пятнами.

Несколько раз мне все же пришлось пойти на жертвы и провести часть летних каникул в пригороде Мадрида, Сьюдад-Родриго в провинции Саламанка, и даже в заповеднике Норфолка рядом с болотами, окаймляющими побережье Северного моря. Должен признаться, эти поездки я воспринял с грустью или даже с горечью.

У бабушки и дедушки был каркасно-щитовой сборный дом с картонными плитами, уложенными прямо на землю (как это делалось в начале 1960-х годов).

Сначала в нем было две комнаты, но затем к дому пристроили гостиную и веранду.

Летом сад был заставлен хлопковыми навесами и раскладушками. Первые пахли затхлостью и натягивались на старые провода в обгоревшей резиновой оплетке, а вторые источали резкий запах перегретого на солнце брезентового полотна.

Этакий дачный рай.

Менее чем в двухстах метрах находилась ферма. На ней жили Жозеф и Мишель со своими детьми – старшим Патрисом и разнояйцевыми близнецами Сильви и Жоэлем. Пока мне не исполнилось девять лет, они занимали невысокий, покрытый шифером длинный дом из розового песчаника. В большой комнате стояла родительская кровать и похожий на рояль широкий черный камин, на котором висели какие-то загадочные черные фигурки.

Еще была раковина, длинный обеденный стол, по обе стороны которого стояли длинные скамьи без спинок, и лестница, ведущая на второй этаж, – там, за дверью, обшитой светлыми деревянными панелями, находилась кладовая, где хранились связки лука.

Снаружи было три двери: в шорную мастерскую, в помещение для хранения огромных бочек для воды и еще одна низкая дверь, ведущая в общий зал. Если задняя стена и фасад были сделаны из толстых блоков розового песчаника, то правая сторона комнаты у входа представляла собой тонкую перегородку из дранки, которая разделяла главную комнату на две части, образуя узкое, чуть шире окна, помещение, где спали трое детей.

Позже семья переселилась в крепкий дом в бретонском стиле на огороженном земельном участке, который находился на пригорке прямо через дорогу. Летом они сдавали этот новый