что помогли мне и вдохновили на новое дело.

Когда трое мужчин покидают лавку, недовольство женщин возрастает еще сильнее.

— Это подарки в честь открытия? Тогда и мы можем выбрать себе?

— Нет, это моя запоздалая благодарность им за помощь, — сурово произношу я.

— Ну и ладно, уверена, все это обман. Здесь нечего делать, за такую цену я себе десять горшков смогу купить, — злится женщина, и задрав голову, покидает лавку, а за ней и остальные ее подружки.

С их уходом лавка пустеет, а вот товар находится в полном беспорядке. Облапали все, оскорбили и ушли.

Приходится потратить около часа, чтобы восстановить былой порядок, но за это время никто так и не захаживает в лавку.

Прохожие на этой улочке, в основном постоянные покупатели, поэтому с недоверием смотрят на только открывшуюся мастерскую.

До конца дня ко мне лишь забегает тетя с соседней лавки, а в конце заглядывает камешки и древодел, полюбоваться своими творениями и поздравить с открытием.

Легкое разочарование вгоняет в грусть, я ожидала чего-то большего, но это лишь первый день.

— Элира, как твои дела? — заметив меня, складывающую вывеску, окликает дядя Суо, но его вопрос, как соль на рану.

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Не грусти, буду рекомендовать тебя своим клиентам.

— Спасибо, дядя Суо, вы лучший, — улыбаюсь я.

После утомительного дня я зажигаю свечу и вновь начинаю лепить, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей.

Прошло уже почти три месяца, как я взяла займ на дело, если я не смогу добиться успеха, это будет огромная потеря и разочарование в самой себе.

Похожая картина повторяется и в последующие три дня. Порой ко мне заглядывают лавочники из соседних переулков чисто из любопытства.

Сегодняшний день не становится исключением, надежда на успех тает на глазах.

Солнце близится к горизонту, и снова никого.

Я встаю со стула, собираясь занести вывеску и закрыть лавку, как дверь открывается и колокольчик на ней оповещает о новом посетителе. Я уже решаю, что это снова кто-то из соседей, но, подняв взгляд, замечаю молодого мужчину.

Я замираю на месте, бесстыдно разглядывая гостя. Его дорогая одежда и осанка кричат о том, что он непростой человек. Настоящий аристократ.

Мужчина внимательно осматривается вокруг, я замечаю, как едва заметно хмурятся его брови, но мгновение спустя его лицо снова не выражает никаких эмоций.

Эта манера держаться, и эта аура…

Мужчина замечает меня и мой заинтересованный взгляд. Вновь осматривает с ног до головы, от его внимания мурашки покрывают все тело, а когда наши взгляды пересекаются, я забываю, как дышать.

Его теплые янтарные глаза так гармонируют с каштановыми волосами. Но не это самое важное. Этот взгляд кажется мне очень знакомым.

Глава 19

Несколько секунд мы продолжаем изучать друг друга в немом молчании, но он первый разрывает контакт:

— Добрый вечер, вы хозяйка лавки?

— А? Добрый вечер, да, вас что-то заинтересовало? — дружелюбно улыбаюсь я и подхожу ближе.

— Не то чтобы, — протягивает он мелодичным голосом. — Я давно не бывал в этом районе, помню это место всегда пустовало, не знал, что у него появился хозяин. Слышал, здесь раньше была алхимическая лавка, а теперь мастерская.

Снова мне напомнили о том, что я подвела деда…

— Да, здесь действительно была алхимическая лавка, но теперь я владелец и все изменилось, — сдерживая раздражение, цежу я. — Хотите осмотреться?

— Я уже увидел достаточно, не вижу ничего занимательного, зато завышенные цены налицо, — надменно произносит он.

Вот же…

— Цена приемлемая, учитывая, какими свойствами обладает мой товар.

— И какими же?

— Продукты в моей посуде сохраняют свежесть гораздо дольше, — с улыбкой поясняю я.

На мгновение в его взгляде мелькает что-то неуловимое.

— Интересно, о таком стоит писать прямо, чтобы покупатели сразу понимали, что искать в вашей лавке.

Его слова имеют смысл, но не все люди умеют читать.

Мужчина обходит каждый стеллаж, с интересом осматривая мои работы.

— Мне нравится ваш стиль, простой, но изящный, но многие любят что-то еще более изысканное.

— Я все еще учусь своему ремеслу, если вы хотите что-то конкретное, я могу сделать изделия под заказ.

— Нет, сегодня я просто вышел прогуляться, — выгибает он бровь. — Но пожалуй я возьму этот горшочек, вы меня заинтриговали. Хочу проверить, правдивы ли ваши слова.

Мои глаза загораются надеждой. Неужели, мой первый покупатель.

— Конечно, сейчас все упакую.

Я осторожно заворачиваю выбранный им сосуд и вручаю ему. Он кладет пару серебряных монет на прилавок.

— Если мне понравится, я снова загляну к вам. Может, и знакомым расскажу, вам ведь не помешают мои рекомендации? — хитро улыбается он, забирает свою покупку и покидает лавку. Лишь звон колокольчиков напоминает о его визите.

Еще несколько минут я гляжу на дверь, пытаясь понять, что произошло. Странное чувство никак не покидает меня. Он точно аристократ, что ему делать в таком месте, да еще и одному?

Не только его взгляд, его черты лица мне кажутся смутно знакомыми. Кажется, я встречала его где-то раньше.

Но я быстро растворяюсь в радости, что одолевает меня, глядя на прилавок.

Мой первый покупатель, пусть и такой странный.

Выхожу я из дома в хорошем настроении, напевая глупую мелодию себе под нос. Взяв в руки вывеску, я задумываюсь, вспомнив слова того мужчины.

Он прав, я продаю не просто керамическую посуду, но как изобразить ее особенность?

— Элира, уже закончила? — слышу знакомый голос кузнеца.

— Да, а вы еще не идете домой?

— Как раз собираюсь.

— Дядя Суо, — окликаю я его. — Вы не против, если я немного подправлю ваш подарок?

Кузнец хмурится, не сразу понимая меня, но замечает вывеску и добродушно улыбается:

— Кончено, он теперь твой, делай, что пожелаешь.

— Спасибо, — радуюсь я и спешу домой.

— Кстати, моей жене очень понравился твой горшочек. Сказала, что он очень удобный, в нем можно хранить остатки блюд и не возиться с готовкой каждый день.

— Рада, что она оценила мою задумку.

— Обязательно приведу к тебе ее, пусть сама выберет, что ей нужно.

— Буду ждать, — улыбаюсь я.

Первый покупатель, и похвала от жены дяди Суо поднимают мне настроение.

Я заношу вывеску в свое мастерскую, зажигаю свечу, хватаю лист бумаги и приступаю к эскизам будущего рисунка, что станет эмблемой моей лавки.

Горшок отлично передает сущность гончарной лавки, но как же изобразить то, что моя посуда способна сохранить свежесть блюд?

Несколько часов я ломаю голову над этим вопросом, но ничего путного не придумываю.

Когда луна поднимается высоко в небе, а тьма остывает столицу, я уже решаю сдаться, но