и проснулась, захваченная дивным зрелищем. Просыпалась всякий раз, когда на людях вырастали удивительные цветы, когда по их спинам начинали змеиться алые живые ручейки или когда она слышала непонятный и одновременно с тем будоражащий шепот и стоны из материнской комнаты.

Иногда Юкки просыпалась просто так ночью дома или во время молитвы в храме, но тогда ее воображение, не захваченное больше ничем, гасло, теряя интерес к окружающему миру, и девочка вновь тонула брошенной в омут жемчужиной, чтобы, сверкнув последний раз таинственным перламутром, быть поглощенной ракушкой-тюрьмой.

Тюрьмой! Юкки задумалась и, добравшись до черной лестницы, спустилась к бывшему зверинцу, где ей удавалось очнуться чаще, нежели в других помещениях замка. Внутреннее чутье или неосознанная память влекли ее в правильном направлении, так что она умудрилась обойти все существующие в этой части замка посты и, спустившись к тюрьме, тихо проникнуть на балкончик, с которого она с матерью обычно наблюдала за ночным представлением, на котором часто распускались диковинные алые цветы.

Вопреки ожиданию, Осибы там не было, но девочка была рада уже и тем, что она прошла такой долгий путь, ни разу не потеряв контроля над собой. Ее волновали мягкость и одновременно с тем надежность белеющих под ногами татами, и когда коридор закончился и началась лестница, холод каменных ступеней обжег ее босые стопы, принося новое полузабытое ощущение. Маленькая Юкки купалась в запахах человеческих тел, слабо доносящихся до нее, когда она проходила мимо спален с чуть приоткрытыми фусима, на мгновение ее насторожил запах чеснока рядом с комнатой стражи, и тут же она учуяла запах страха, боли и отчаяния, доносящийся со стороны тюрьмы.

Выбравшись на смотровой балкон, девочка села на одну из подушек, стараясь быть максимально незаметной, внизу в коридоре горел свет, несколько дежурных факелов, помогающих стражникам наблюдать за узниками. Юкки поглядела в сторону клетки, в которой раньше сидел красавчик Гёхэй, и увидела там другого мальчика, того самого, которого назвали Амакаву. При воспоминании о любимом, как Юкки решила называть красавца самурая, девочке сделалось томно и приятно, захотелось выпить зеленого чая, глядя в его глубокие, блестящие глаза, показать свое новое кимоно или даже станцевать храмовый танец, который перед болезнью она разучивала с матерью.

Девочка посмотрела на Амакаву и вдруг поняла, что он тоже смотрит на нее. Мальчик не просто смотрел, а казалось, прожигал ее взглядом. От страха, что он может выдать ее стражникам, Юкки встрепенулась и хотела уже бежать, но тут пространство вокруг нее закачалось, завибрировало, перед глазами появилась знакомая красноватая мишень. Девочка попыталась закрыться рукавом, чтобы не видеть манящих ее кругов, знакомая тяжесть сдавила плечи и грудь, мешая дышать и словно впечатывая несчастное детское тельце в пол. Не в силах сопротивляться, Юкки упала на подушки, больно ударившись головой о перила балкончика, в то время как ее душа золотой стрелкой вылетела из тела и, врезавшись в огнедышащую мишень, вдруг не полетела как обычно по бесконечным коридорам, а врезалась во что-то плотное.

Это было так странно, что Юкки тотчас замахала руками, пытаясь освободиться, но только рухнула на каменный пол камеры и потеряла сознание.

Обморок длился не долго. Первое, что с удивлением обнаружила Юкки — на ней было не ее привычное ночное кимоно белого цвета, а грязное коричневое кимоно с черным поясом, какие обычно носят самураи сегуна. Это было так странно, что Юкки не сразу сообразила, что и ее руки, ноги и вообще тело какое-то необычное.

— Очередной сон, — решила девочка, осматривая вонючую камеру. — Да еще и решетка закрыта, — констатировала она. — Дурацкий сон.

Девочка хотела уже подняться и более подробно исследовать пространство нового сна, как вдруг обнаружила, что все это время ее правая рука сжимала длинный нож.

— Забавно. — Она посмотрела на нож в своих новых руках, и тут же плечо ответило ей острой болью, от которой у Юкки выступили слезы на глазах, а нож выпал из рук. Сжавшись в комочек, она сидела какое-то время, думая о том, что это несправедливо вот так страдать от чужих ран, и что из этого сна нужно как можно скорее выбираться.

Неожиданно за тюремной дверью послышалось какое-то движение и в коридор ворвались сразу же несколько самураев в черном, обычно участвовавших в ночных представлениях. Следуя указаниям начальника стражи, они быстро распределились по коридору, после чего два самурая отворили дверь в камеру, находящейся напротив той, в которой сидела сейчас Юкки, сверкнули сразу же два меча, раздался истошный крик, потом другой, и в следующее мгновение все закончилось. Со своего места Юкки не могла видеть, как именно умер крестьянский сын, привезенный в замок в этот день, не видела его выражения лица, но все и так было понятно. Один из палачей вышел из клетки сразу же после смертельного удара. Его меч из серебряного сделался алым. Другой еще нанес несколько ударов, должно быть, расчленяя труп.

В соседних камерах начали кричать и плакать напуганные узники, другие самураи уже открывали клетку со вторым крестьянином, которого на этот раз вытащили в коридор, после чего один из самураев велел ему встать на колени, а когда тот отказался, рубанул сплеча, как обычно колют дрова, рассекая несчастного пополам. Так что голова, левое плечо, половина торса и обе ноги оставались еще несколько секунд стоять, с то время как правая рука и часть грудной клетки отвалились, разрывая живот, откуда вывались, смачно шлепнувшись об пол, кишки.

В тот же момент двое самураев подлетели к ее камере, в замке повернулся ключ, и не помнящая себя от страха Юкки вскочила на крепкие мальчишеские ноги, нанося удар в горло первому же из нападавших. Перед глазами замелькала красная мишень. В лицо Юкки брызнуло горячим, когда она высвободила нож.

Мишень полыхнула огнем, грозно шикая и искрясь. Юкки заняла оборонительную позицию, уже понимая, что сейчас умрет.

Она сделала слабый выпад, меч противника ударил по ее ножу, больно выбивая его из руки. В следующее мгновение девочка увидела над своей головой занесенный меч, и тут же ее душа золотой стрелкой вылетела из тела и проскользнула мимо убийц. Так что напоследок она умудрилась обернуться и увидеть, как падает на пол отрубленная голова Амакаву, на лице которого все еще можно было прочесть ее удивленный взгляд.

Не медля больше ни секунды, Юкки нырнула в красную мишень, пробивая ее в самом центре, но снова ей не удалось скользнуть в спасительные коридоры, так как она столкнулась со следующим препятствием.

Перед ней снова была решетка, мало этого, кто-то пребольно