Давид поднял руку и постучал пальцем по макушке. С этим я конечно не мог не согласиться. Главная вдохновительница моего предприятия была поистине исключительной, и тем сильнее я был благодарен себе за ее спасение из рук этого засранца.

Скинув пиджак, я закатал рукава. Предстоял долгий путь вниз и немало грязи, рабочий лифт с плотной металлической сеткой и специальным замком не поддавался обычным сотрудникам, так что многоуровневые катакомбы уже долгое время приветствовали своим могильным холодом только нас двоих. В коридоре характерно пахло сыростью, землей и… ммм… разложением. Я искренне старался не открывать рот, боясь ощутить на языке всю гамму вкусов здешнего воздуха.

— Третья и пятая камера, остальные выше.

Давид был более привычен к такому, чем я, хоть и старался показать обратное. Подземные проходы приводили его в какой-то странный восторг, а все мерзкие подробности лежащих подолгу тел едва привлекали внимание. Мне было еще далеко до такой выдержки, с другой стороны, я бы предпочел даже не знать, каким образом он закалял свою волю.

На входе привычно надели высокие перчатки из мелкой кольчуги, тяжелые кожаные фартуки и пару сумок. Кристаллы следовало взять на пробу, проверить и понять, на какой конец рынка можно их отправить.

Южанин прошел вперед, отпирая металлические ржавые двери первой камеры.

— Вот же… почти всё сгнило. Из старика ничего путного не получилось, только мелочь.

— Она тоже пригодится.

— А остальное? На удобрение?

— Видимо да, но такое, пожалуй, даже фейри есть не станут, придется устроить распродажу.

Земляной пол мягко пружинил под ногами, мелкие флуоресцентные грибы слабо засветились на стене, освещая крохотную комнатку с единственной широкой полкой. На ней, как на витрине, покоилось тело дряхлого, поистине древнего старца, от коего осталась только пергаментная, покрытая пятнами кожа и пучки седых волос в общем невнятном месиве. Сквозь обрывки ткани и большую часть туловища прорастали невысокие сияющие кристаллы мутного, болотного оттенка.

— Не густо, но после обработки сойдет для мелких приборов.

Протянув ладонь к бедру, я аккуратно потянул один из наиболее крупных камней на себя. Основание отделилось от кости с характерным хрустом.

* * *

Последующую неделю до злополучной охоты я провел в хлопотах. Супругу едва ли видел, пересекаясь с ней в основном во время завтраков. День ото дня она всё больше обвыкалась в доме, сходилась с матушкой и мягко, почти незаметно ощупывала границы дозволенного.

Как я и просил, она не выходила в свет, для аристократов первая неделя замужества была самой важной, большая часть знакомых не трогали пару, давая достаточно времени для отдыха друг с другом. Я не понимал таких ритуалов и тем более не представлял, чем можно заниматься наедине так долго, чтобы вид возлюбленного (возлюбленный ли?) не засел в печенках за этот срок. Полагаю, подавляющая часть супругов в это время разбирает подарки, оплачивает счета и всячески приводит свою жизнь и финансы в порядок после такого грандиозного события.

Уна занималась примерно тем же.

Строго выполняя моё пожелание, она пригласила ювелиров и скупила у них немалую часть украшений. Их я отметил на девушке не сразу, а только после намека Катарины, но стоило мне только бросить взгляд, как примерная сумма сего удовольствия отсчиталась в моей голове. Не сказать, чтобы очень крупная, я потратил на картины Остадов значительно больше, но благодаря нарочитой яркости и обильности этих цацок к концу недели до меня дошел маленький бунт дорогой супруги.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, Уна.

Я встретил принцессу в гостиной комнате, куда пришел хотя бы немного отдохнуть, пока есть возможность. Ее тонкая фигурка разместилась в мягком кресле, ноги поджаты, тонкий халат открывал прелестные розовые колени. Кудри прихотливо спадали с плеч, освещенные лишь теплым светом камина.

— Лучше, чем вчера?

— Да, конечно лучше.

Ее ресницы изумленно трепетали, я вернулся необычно рано с охоты, еще солнце не успело окончательно скрыться за горизонтом, и большая часть знати до сих пор болталась где-то в лесах, но мне хотелось отдохнуть и немного подумать, пока есть момент.

Сев на диван и устало откинувшись к спинке, я невольно обратил свой взгляд на Уну. Изначально я предполагал смотреть на огонь, но супруга оказалась гораздо занятнее пламени. Очаровательно смутившись, девушка постаралась одернуть край халата и, поджав пухлые губы, отгородилась от меня пеленой волос. Потрясающее зрелище, надо сказать. Смотря на нее, я искренне восхищался и недоумевал, как у такой карги, как Норма, могла появиться такая славная дочь.

С самой первой встречи принцесса казалась мне сказочной героиней, сошедшей со старых полотен романтичных художников, такой было не место в нашем мире, но она всё же оказалась здесь, безмерно хрупкая, как птица в неволе.

— Я скоро уйду, извини, что тебя прервал.

— Нет-нет, ничего, это же твой дом.

— И твой тоже. Хочешь ремонт делай, хочешь перестрой тут всё и хоть до основания снеси, предупреди только, я вынесу всё самое ценное.

— Это что, например?

— Тебя, чтобы не поранилась.

Отчаянно краснея, Уна протянула руку к кофейному столику, забрав с него бокал вина. Скрывшись за ним, она добавила тихо:

— А как же матушка?

— Она кувалдой орудовать будет. Ты ее не знаешь, она была главной любительницей перестановок среди ночи.

До меня донесся легкий мелодичный смешок. Отпив глоток Уна вернула бокал на место и обняла колени, положив голову сверху. Ее губы дрогнули, невысказанное слово оборвал королевский посыльный, появившийся на пороге гостиной. Отчаянно захотелось его ударить за вероломство, но я уже знал, этот человек принес важную весть.

— Господин, вас просят явиться во дворец.

— Что-то случилось? Я только вернулся с охоты и хотел бы отдохнуть.

— Это крайне важно.

— Так назовите причину, почему я должен оставить молодую супругу и, вместо свадебного отдыха, вновь отправиться к королю?

— Группа Аврелиана не вернулась с охоты, король пропал.

Не то, чтобы это было чем-то новым для меня, но нужно было отыгрывать свою роль до конца, хотя отпирался я из чистой вредности.

— О, боги… Но как так получилось?

Неожиданно озадаченный вопросом юноша замялся на мгновение, явно не представляя, какую версию можно объявить.

— Сель или… Хм… Происки некромантов, с ним была та придворная магесса.

— Какой ужас.

Тут я почти не слукавил.

— Прошу, поторопитесь.

— Конечно, только дайте переодеться.

Посыльный вновь смутился, но под моим пристальным взглядом всё же согласился дать мне время, обязавшись ждать у машины. Маска изумления и почти натурального испуга исчезла с моего лица, уступив откровенной усталости. Что ж, пора перенимать управление страной, как жаль, я не