нельзя прекратить сейчас же? Сколько еще будет продолжаться эта пытка?

— Предатель…

Оброненное слово звучит оскорбительно, нечестно и совершенно неподходяще моему отцу. Неужели Мартирас этого не понимает? Неужели не видит, что старания его уходят впустую? Он настолько глуп?

А самое главное… Как сильно пострадал Кейн-старший?

Матушка плачет рядом, захлебывается слезами и встает на колени перед охранником, она умоляет прекратить, ведь у отца слабое сердце, только недавно перенесен тяжелый приступ. Приступ. Точно, я испугался тогда, Ламонт всегда казался мне непоколебимой скалой, но тогда, схватившись за грудь, он не мог сказать и слова. В центре города я почувствовал себя будто в середине пустыни, никто не мог помочь.

— У него сердце, — шептал я в крохотную щель у двери, и за стеной всё неожиданно быстро стихло.

Машина резко свернула с основной дороги, мы преодолели уже половину пути к фабрике. Дрема не пошла мне на пользу. Разбуженные призраки прошлого напомнили о себе, терзая мою память, как бешеные уличные шавки терзают нашедшие в канаве потроха. Настроение разительно испортилось, как и погода в этих местах. За окном начал накрапывать дождь, неприветливое небо молчало, но выглядело достаточно хмуро, чтобы пустить парочку молний.

Руки, чуть дрожащие ото сна, хотелось по-детски спрятать в карманы, но такого я себе давно не позволял. Наверное с тех пор, как детство кончилось. Не могу сказать, когда именно это случилось. В подвале дома, в королевском зале, когда Катарину отправили в темницу, или когда я окончательно вступил в наследство, обнаружив, что почти все источники кристаллов под землей были исчерпаны. Убыточный бизнес, траур, похороны, моя сходящая с ума от горя мать. Где-то там закончились последние игрушки, деревянные сабли и относительно светлое будущее, тогда же начались долги с распродажей почти всего имущества, чтобы было у нашей семьи.

В целом ничего, что нельзя было бы решить побегом в ту же Сомну, но я упрямо впрягся в эту кабалу, собственноручно отыскивая и разрабатывая даже самые мелкие и никудышные месторождения божественной крови.

Проехав мимо высоких каменных ворот лишь с парой охранников, машина остановилась напротив поистине огромного замка, разрушенного некогда и восстановленного лично мой не так давно. Конечно от прежних обитателей и истории этого места не осталось ни следа, но довольно обширные катакомбы говорили многое о пристрастиях бывших хозяев. Мне это было на руку, как и удаленность от города и небольшой морской пирс в получасе езды к западу. Ничего лучше я и представить бы не мог для своего маленького предприятия.

Ступив на площадку перед воротами, я ощутил привычный запах гари и дыма, высокие трубы над головой почти круглосуточно исторгали черные облака, от гулких механизмов, ленно перемешивающих составы изобретенных мной удобрений, земля слегка вибрировала. Шепот поршней встретил меня при входе, крики немногочисленных рабочих — чуть дальше в залах обработки камней. Мутные огромные окна под потолком пропускали свет, выхватывая станки ювелиров, кропотливо придающих форму кристаллам, доставляемым с самых нижних этажей.

Прекрасно отлаженный процесс, венец творения и моя гордость, если забыть о цене, семейной реликвии, странице великого произведения, выписанной на человеческой коже старым безумным богохульником.

— Эй! Ты! Еда для машин! Заставь их пасть ниц.

Нет времени ждать, напомним рабам,

Что сегодня им больше не жить! Feed the machine — poor man's poison. Надеюсь, вы не забыли — эту пасхалку мы оставили для вас ещё 4 февраля в рубрике песни на нашем канале

За дверьми моего личного кабинета послышался хлопок в ладоши, перебивающий музыку из проигрывателя и голос главного подрядчика. Неприятный запах табачного дыма ударил в нос. Я ненавидел чужие вредные привычки и готов был избавиться от каждого глупца, причиняющего неудобства, но этого человека приходилось терпеть несмотря ни на что.

— Надеюсь, ты не просто тратишь время впустую и всё же выполнил поручение.

Переступив порог, я закрыл за собой замок и, поморщившись, подошел к мужчине, нагло стряхивающему пепел на дорогой кожаный диван. Специально, чтобы меня бесить.

Выхватив сигарету, я хотел уже ее выбросить, но ловкая рука южанина крепко схватила запястье, дернув меня к нему.

— Конечно, я отдыхаю. А ты решил провести со мной всю брачную неделю? Я польщен.

Нарочито театрально, не отрывая от меня взгляда серых глаз, он медленно сделал новую затяжку, откровенно и пошло прижавшись губами к моим пальцам. Любой другой человек на моем месте уже сгорел бы от стыда.

— Закончил?

— Что-то ты не в духе сегодня, я могу как-то помочь?

Выдохнув тонкую струйку дыма, Давид разочарованно покачал головой, за все годы знакомства он ни разу не изменил себе, постоянно пробуя что-то новое и хотя бы из спортивного интереса проверяя, поведусь ли я на провокации. Иногда казалось, что он весь состоит из дурных привычек и чужих пороков, просто не умея жить иначе, и даже сейчас, будто невзначай, он придвинулся ближе, держа голову на уровне моего пояса.

— Помнится, ты однажды пообещал попробовать некоторые мои умения.

— Как только главная цель будет выполнена, если ты не забыл. Не обольщайся раньше времени и прибереги старания для тех, кому они интересны.

Смяв сигарету в ладони, я высвободил руку и отошёл к столу. На нем, совершенно незаконно для Целестии, лежали черные браслеты с почти незаметной гравировкой в виде дерева.

— Даже не поблагодаришь за работу? Пришлось отыскать конкретную страницу некрономикона, чтобы этот хитрый жук отправил из Сомны блокаторы.

— Кто их может открыть?

— Парочка главных лекарей в госпитале Кадата и Блэквуды.

— Это хорошо.

Прикоснувшись к металлу, я ощутил его неестественно сильный холод, будто чары наручников не просто запрещали магию, но и отбирали часть души. Неприятно, мерзко, но довольно знакомо. Я часто имел дело с подобным.

— Как там новый урожай?

— Цветет и пахнет, в прямом смысле, этот сброд смердит на весь этаж, где ты откопал этих страдальцев?

— Привезли с севера, там выдалась довольно жестокая зима.

Прибрав блокаторы в личный сейф (насколько он личный, сказать было сложно), я достал из ящика письменного стола вручную выписанный календарь с ежедневными отметками. Судя по нему, кристаллы росли действительно исправно, хотя материал для них подобрали на редкость низкопробный. Ничего крупного, подходящего для особенно ценной техники ждать не стоит, но это и не был товар постоянной необходимости.

— Пошли проверим.

— Мне придется содрать кожу, чтобы избавиться от этой вони.

— Ничем не хуже сигарет, употребляй ты нормальный табак, я бы еще прислушался.

— Не доставь ты девчонку на корабль, я бы не умирал от скуки.

— Поплачь еще. Ничего, найдешь новую любовницу.

— Ты же знаешь, что