– Как же я перепугался! Если с нашим папочкой Сяо что-то случится, мы крупно влипнем! Что мы будем делать с перерасходом бюджета? К кому идти на поклон?

Расставшись с иллюзиями, Сюань Цзи благоразумно промолчал.

Далее командир Ван в двух словах описал, что случилось с папочкой Сяо и его подчиненными на руинах шаманского кургана. Закончив, он повернулся к Сюань Цзи, который остался с Шэн Линъюанем на задних сиденьях фургона.

– Кстати, директор Сюань, я тут припомнил, что ваш дух меча что-то говорил про Громовой амулет. Это он оставил, да? Я хорошо расслышал.

Сюань Цзи озадаченно потер лоб.

– Ага. Вроде как хотел поставить хитроумную ловушку, чтобы поймать у тела Алоцзиня главного заговорщика. Вот только она, судя по всему, захлопнулась на двойнике, которого потом и поразила молния. А сам злоумышленник позвонил нам, чтобы передать письмена Темного жертвоприношения и аккуратненько прикончить. Как вернемся, нужно будет первым делом вычислить, откуда звонили.

Гу Юэси заметила, что на нем лица нет, и участливо спросила:

– Это ведь не все?

– Алоцзинь… короче, тот демон, с которым мы сейчас сражались, сказал, что человек, стоящий за Темным жертвоприношением, хочет разжечь пламя Чиюань. Он еще стал перечислять кого-то… какой-то «клан демонов-яо», «Клан Теней», «гаошань»… Даже не спрашивайте, что все это значит, я понятия не имею, – закачал головой Сюань Цзи. По нему было видно, что он явно переживает. С тяжелым сердцем он добавил: – И, скорее всего, это еще не конец.

Интересно, если пламя Чиюань разгорится вновь, вернется ли все на круги своя? Изменится ли мир? Станет ли таким, каков был еще до эпохи Великой междоусобицы Девяти провинций?

Размышляя об этом, Сюань Цзи не удержался и бросил взгляд на Шэн Линъюаня. Тот, свернувшись клубком, все так же тихо дремал в кресле с откинутой спинкой. Веки плотно прикрыты, голова клонится к окну. Глядя на него, казалось, что он тоскует о чем-то…

Пока они ехали, потихоньку разгорался день со всей своей суетой, присущей мегаполису. От многих ларьков с закусками уже вовсю шел пар – они открылись к утреннему часу пик. Появились первые пробки, и добираться до гостиницы стало труднее.

Подъезжая к главному входу, Сюань Цзи и остальные еще издали заметили какое-то столпотворение. Как позже выяснилось, народ наткнулся на разруху в торговом центре и теперь вовсю судачил о дыре в полу. Будучи настоящими профи, что ставят во главу угла принцип «убивать – не хоронить», Сюань Цзи и его коллеги сделали вид, что ничего не видели и никак к этому не причастны. Обогнув толпу, они потихоньку заехали на парковку.

И больше всех старался отмазаться Сюань Цзи, потому что прекрасно понимал: мало того, что он взвалил на себя обязанности чужого отдела, так еще и пренебрег своими. И это он-то! Директор Отдела ликвидации последствий! В общем, он поспешил примкнуть к оперативникам «Фэншэнь» и так же не отсвечивать.

* * *

Перетащив Шэн Линъюаня в номер, Сюань Цзи проверил у него температуру. К счастью, жар спал.

Ну и прекрасно, подумал Сюань Цзи. А то непонятно, что с этим «духом меча» делать, куда бежать.

Новое тело Шэн Линъюаня было одновременно и крепким, и безумно слабым. В отличие от нефритовой куклы, появившейся в Чиюань, эта бренная оболочка могла получить рану и истечь кровью, ее могло лихорадить… В общем, новый Шэн Линъюань страдал от всех напастей, присущих простому смертному, и только пламя Чиюань совершенно не брало его. Интересно и то, что он сумел не только пережить еще одну кару небесную (когда убил Алоцзиня, такое же чудовище-жэньмо, как и он сам), но и, потеряв сознание, как-то отгородиться от пронзительного взгляда Гу Юэси. Сюань Цзи заметил, что когда она пользовалась своим «рентгеновским зрением», ее зрачки заострялись и становились вертикальными. Но, поглядев на Шэн Линъюаня такими глазами, она в какую-то минуту испытала жуткую боль. Зрачки командира Гу снова стали обычными, а сама она закрыла лицо ладонями. Наблюдая за ней, Сюань Цзи догадался, что перед ее носом захлопнулась какая-то тайна.

В общем, с этим Шэн Линъюанем не понять, кем он был и кем теперь стал. Он не простой смертный, но и на небожителя как-то не смахивает; вроде не мертвец, но и не живой в обычном смысле этого слова… Кто разберет, что за сущность такая?

Решив не ломать больше голову, Сюань Цзи сходил в душ, ополоснулся, заварил себе чаю, выпил и, раскинувшись на постели, решил немного подремать. Только у него ничего не вышло. Едва он смыкал веки, как ему снился старый сон с загадочным незнакомцем, извечно стоящим к нему спиной. Кто он такой? И почему никак не отстанет? Отчего не позволяет поглядеть на себя или прикоснуться, а только выкидывает из сна?

Проворочавшись с час или два, Сюань Цзи так и не заснул. Замучившись пытаться, он нашарил мобильный, открыл приложение онлайн-читалки и отыскал среди исторических книг «Хроники императора У». Оплатив доступ, Сюань Цзи углубился в текст.

Следует добавить, что книжка считалась популярной, и написал ее уважаемый историк, крупный специалист по древним временам. Опирался он на достойную доказательную базу, так что его «Хроники» вполне заслуживали доверия. Но как только Сюань Цзи открыл файл, на экране выскочила обложка, на которую поместили популярный портрет императора У в облике могучего здоровяка. Не удержавшись от насмешки, Сюань Цзи метнул быстрый взгляд на спящего Шэн Линъюаня.

Спрятавшись под одеялом вместе с мобильником, Сюань Цзи начал вникать в текст. Конечно, он читал серьезную научно-популярную литературу, вот только вел себя как извращенец, задумавший поглядеть порнушку в метро.

В народе поговаривали, что Император У, другое имя Шэн Сяо, родился «под знаком бедствия», поскольку его рождение совпало со сражением Пинъюань, также известным как битва за успокоение Бездны. Это кровопролитие положило начало смуте, продлившейся целых двадцать лет. Причина в том, что император Пин, лично возглавлявший войска, пал на поле боя. Его гибель ввергла правящую династию в упадок, знать бежала из дворца. Новорожденный принц бесследно исчез, и лишь спустя два года сановники сумели его разыскать.

Нам доподлинно неизвестно, каким образом придворные сумели подтвердить личность наследного принца, поскольку исторических источников практически не осталось, а сведений и свидетельств об этом событии не сохранилось. Однако в научных кругах чрезвычайно распространено мнение, что император У вовсе не был родным сыном императора Пина и императрицы Чэнь. В рамках этой гипотезы исследователи пытаются объяснить, почему император Шэн Сяо убил