– Прямо от него, из первых уст.

По словам Винни, штаб-квартира культа Сэма находилась неподалеку от Лос-Анджелеса и имела отделения как минимум в Бисмарке, Майноте, Хьюстоне и Нью-Йорке. Эти отделения (и другие, как я позже узнал) обменивались между собой убийцами и «контрактами».

Если бы хоть часть данных утверждений оказалась правдой – хоть что-то из сказанного, – дело превратилось бы в одну из крупнейших криминальных историй всех времен, более масштабную, чем уже было дело Сына Сэма. Берковиц, Мэнсон и Процесс вместе с его ячейками, созданными по всей территории Соединенных Штатов, – вот вам и готовая сеть. Отколовшиеся группы впоследствии порвали отношения с самим Процессом; среди них выделились Чингоны и группа в Нью-Йорке. И все они связаны между собой, объединены в подпольную сеть убийств.

Так насколько можно верить невероятным обвинениям Винни, заявившего, что передает утверждения Берковица слово в слово?

Напомним, что Арлис Перри убили в пятую годовщину ареста Мэнсона – в день, который также был днем рождения черного мага Алистера Кроули, которого Берковиц уже назвал идейным вдохновителем культа. Кроме того, смерть Арлис Перри произошла в период особой активности последователей Мэнсона: в северной Калифорнии Линетт «Пискля» Фромм совершила покушение на президента Джеральда Форда вскоре после убийства Перри.

Сам Берковиц предположительно присоединился к культу в Нью-Йорке в 1975 году, всего через шесть месяцев после ареста Мэнсона и менее чем через год после убийства Арлис Перри. Что же касается групп Процесс/Чингон, то, как уже установлено, сеть к тому времени была создана и функционировала. Участников Процесса, использующих наименование «Процесс» и смешивающихся с существующими фракциями OTO, замечали в Нью-Йорке еще в 1973 году. Временные рамки вполне подходят.

Более того, мы уже установили, что между культами Майнота и Нью-Йорка существовали прочные связи. Винни просто вовлек в эту схему Лос-Анджелес, связав отдельные части воедино.

Винни рассказал мне это в 1982 году, более чем через два года после того, как Берковиц впервые написал об Арлис Перри. Винни не знал, что его заявления полностью соответствуют тому, о чем Берковиц говорил еще в 1979 году. Винни и Берковиц познакомились в тюрьме только в 1981 году. Другими словами, Берковиц рассказал Винни ту же историю, о которой он написал в 1979 году. Разница минимальна: в своих беседах с Винни Берковиц уточнил детали, на которые лишь намекнул в 1979 году.

* * *

Прежде всего, следовало попытаться выяснить, говорил ли Берковиц правду о своей осведомленности по делу Арлис Перри. Если да, то один лишь этот факт в очередной раз подтвердил бы существование заговора в деле Сына Сэма – пусть и косвенно. Ведь как бы иначе предполагаемый убийца-одиночка Берковиц мог узнать конфиденциальные подробности об убийстве девушки из Северной Дакоты в калифорнийском Стэнфорде – убийстве, которое, по его словам, было совершено сатанинским культом? Причем отделением его культа.

* * *

Детектив из Санта-Клары Кен Кан публично заявил, что убежден: Берковиц говорил правду о деле Перри. «Это лучшая из имеющейся у нас информации, – сказал Кан. – Думаю, это очень важная зацепка. Я придаю ей большое значение». Ранее Кан объяснил: «Мы опросили примерно двести пятьдесят потенциальных подозреваемых, и это ни к чему не привело. <…> Уверен, что [Берковиц] знает, что произошло».

Самого Берковица такое доверие в деле Перри сильно обеспокоило. Следует помнить, что он не хотел подвергать риску собственное положение, а потому просил Ли Чейз не посылать никаких материалов по этому делу в Санта-Клару или куда-либо еще. Другое письмо, написанное им Чейз в тот же период, в середине ноября 1979 года, помогает уяснить ход мыслей Берковица.

Если хоть что-то по этому делу дойдет до того парня из Стейтен-Айленда [Гилроя] или шерифа из Северной Дакоты, то они высмеют меня с глаз долой.

Расследование закроют сразу же после получения такой вырезки. Они, разумеется, скажут: «НАДУВАТЕЛЬСТВО, ФАЛЬШИВКА, МОШЕННИК».

Если ты помнишь, я еще несколько месяцев назад, задолго до того, как ты узнала об этом нынешнем расследовании [по «делу 44-го калибра»], казалось бы, ни с того ни с сего спросил тебя об Арлисс. <…> Ты в ответ прислала вопрос, откуда я узнал об этом конкретном случае, если о нем упоминали исключительно в новостях западного побережья. Ты сама признала тот факт, что тема не достигла восточного побережья, по крайней мере, района Нью-Йорка. Твоя [так в оригинале] АБСОЛЮТНО права! Я никогда не читал об этом ни в одной нью-йоркской газете. И я также не видел ничего такого в детективном журнале. <…>

Вот и все дело в двух словах. Тот факт, что я не читал ни о ней, ни о ее убийстве, сам по себе является веским доказательством. <…>

Две недели назад я отправил этому парню, Гилрою, напечатанное на четырех страницах письмо.

Полторы страницы посвящены миссис Перри. В действительности, я знаю об этом деле не так уж много, мне известно не больше, чем позволяют факты. Я знаю, кто это сделал и почему. Но не собираюсь никому об этом говорить – не стану называть имя. Я просто обсудил с ним дело.

И вот в чем проблема. Гилрой не знает, что у меня есть вырезка статьи с новостью о ней. Ты отправила мне ее, помнишь? [Это была короткая заметка из калифорнийской газеты, без каких-либо подробностей.] И это самый важный момент: сначала я спросил тебя об Арлисс – к твоему удивлению. Только потом ты прислала мне эту вырезку, уже после того, как я впервые ее упомянул. Теперь, если ты отправишь вырезку о ней Гилрою или в С. Дакоту, он (без сомнения) подумает, что я даю ему ложную информацию. Он решит, что я пытаюсь втянуть его в погоню за химерой, чтобы привлечь внимание к другому преступлению, в котором пытаюсь признаться. <…>

Так что, пожалуйста, не отправляй ничего по ее делу. Это дело за мной. Если он получит кучу вырезок, связанных с Перри, одновременно с тем, как я сам напишу ему о ней, я облажаюсь стократно. <…> Этот парень – адвокат Миттигера и Терри. Тех двоих, кому удалось сфотографировать меня в округе Кингс. Они в буквальном смысле поверили во всю эту штуку, связанную с Сэмом Карром, если ты понимаешь, о чем я. Все остальные думали, что я ненормальный. Они не поняли, что я пытался сказать. Все расследование началось из-за этих троих.

Гилрой неизвестен широкой публике. Его ни разу не упоминали в газетах в связи с расследованием или делом СС. Он не склонен