Первые из следовавших за ними рыцарей прекрасно видели осветившее округу полыхающее кольцо, но, не зная его подлой сути, либо подумав, будто заклинание мертвеца уже нанесло удар и теперь особого вреда не представляет, решили прорываться. Стараясь максимально набрать скорость, всадники, не беспокоясь о сохранности леса, отбрасывали факелы, пришпоривали коней и обнажали мечи, готовясь к скорому бою. Рассчитывая на латные доспехи, они натягивали поводья, заставляя коней перепрыгивать через казавшуюся безвредной пламенную преграду... И вскоре падали, сгорая заживо вместе с верными скакунами.

В общей сложности девять особо ретивых загонщиков из двадцати четырёх смело пошли на риск и попались в ловушку магистра. Двум рыцарям даже повезло: жертвами чародейского огня стали только их прыгнувшие достаточно высоко кони. Сами всадники, оказавшись внутри пылающего круга, успели вовремя спрыгнуть со спин гибнущих скакунов. Порадоваться успеху им не позволил ожидавший подобного развития событий Ксирдис, выступивший из-за дерева и поочерёдно метнувший в пытавшихся подняться с земли латников по шару жаркого голубого пламени, проплавлявшего доспехи и без труда добравшегося до плоти.

«Расточительно сжигать их души... А что поделать? Так хоть кольцо огня их натиск сдержало. Теперь на всём скаку на меня уже не накинутся. Вообще близко не подойдут. Подобных той парочке одиночек буду обычными заклинаниями добивать, ибо "колечко" слишком много сил на поддержание требует. Нужен резерв, коим послужат сами загонщики. Пока собственную магию тратить стану. Пусть считают, будто я скоро выдохнусь! Если вообще до такого додумаются... Души с убитых соберу по необходимости. Голубое пламя хорошо их не зачарованную броню прожигает. В общем-то, это простой огонь, но очень горячий. Горячий настолько, что плавит железо. Хм. Можно его и добела раскалить, но слишком много сил и времени на подготовку потребуется, а результат получу тот же. Избыточная боевая мощь... Точно... Ведь читал в моём времени, что ещё до войны группа магов-экспериментаторов... Огненных стихийников, смогла раскалить материю настолько сильно, что открыла четвертое состояние вещества, образующееся после газообразного. Как же его там назвали-то? А! "Плазма"! В честь лидера той группы. Стоп! Не до воспоминаний сейчас. С погоней разбираться нужно. Пара ищеек избежала огня. За слугами погнались... Ничего. Сами отобьются. Но всё всадники вроде со мной остались. Вон. Вокруг огня рассредоточились. Стрелки среди них есть?.. Так. Один. Второй... Что, всего два лучника? Их прикончу, а остальные – не проблема!»

Найдя взглядом двух рыцарей, на скаку доставивших луки, демонолог поочерёдно атаковал их лучами голубого огня. По движущимся мишеням попасть удавалось не с первой попытки. Лишь после четвёртого заклинания оба всадника оказались повержены, а в стволе возле мертвеца торчала стрела.

Дальнейшее сражение вышло односторонним. Не имея возможности атаковать с расстояния, люди просто кружили вокруг пылающего кольца, ожидая рассеивания магии, а мертвец бил по ним невозбранно. Доставалось и коням, на чьи души так же положил глаз хрипло смеющийся Ксирдис. Нет. Ему совсем не было весело. Зловещий смех использовался исключительно ради запугивания противников, как и провокационные насмешки. Предпринимались попытки спешившимися рыцарями добраться до луков и колчанов со стрелками на поверженных товарищах. Такие смельчаки становились приоритетными целями для боевых заклинаний.

Спустя десяток минут, когда силы чародея, поддерживающего огненное кольцо, начали подходить к концу, от трупов стали отделяться фиолетовые сгустки. Все они стягивались к сияющему, треснувшему алому камню в навершии посоха. За это время нашёлся всего один смельчак, предпринявший безрассудную попытку перепрыгнуть через огонь. Сгорая заживо, погиб он вместе с конём в нескольких шагах от укрывшегося за деревом чародея.

Финальным аккордом ночного сражения стала дерзкая выходка нападавших, поначалу вогнавшая мертвеца в ступор. К кольцу огня подъехало и остановилось двое держащихся вплотную друг к другу всадников. На их плечи быстро поднялся рыцарь и перепрыгнул пылающую преграду. Удивившийся подобному акробатическому трюку Ксирдис растерянно, но с толикой интереса наблюдал за тем, как невредимый латник поднимается с земли, обнажает клинок и, достав из-за спины каплевидный металлический щит, бросается на него.

Хмыкнув, чародей наотмашь взмахнул посохом, следом за которым возникла дуга голубого огня. Голову и грудь рыцарь прикрыл, но заклинание древнего магистра, словно лезвие ударило по его ногам. Левый латный сапог с оплавленными краями отлетел в сторону, да и правый удержался на изначальном месте лишь на честном слове. Не состоявшийся герой растянулся по земле в паре метров от демонолога.

Одного огненного шара по правой кисти хватило, чтобы лишить противника оружия. Стараясь смеяться как можно более зловеще, мертвец подошёл к смельчаку, а с его вытянутой ладони к жертве потянулись фиолетовые магические жгуты, и по лесу прокатился истошный вопль боли. Душу несчастного, вопреки обычаю, демонолог извлекал медленно, растянув процесс с десятка секунд до половины минуты, давая оставшимся противникам вдоволь наслушаться криков товарища и насмотреться на его страдания. Последней акции устрашения хватило, дабы уцелевшие девятеро всадников, оглашая лес матом, проклятиями и обещаниями мести, наконец-то отступили.

Через контракт душ велев слугам возвращаться и осмотреть округу