Тайрон крепко держал её в объятьях.

Лёгкие девушки начали гореть, горло саднило от дыма. Послышался громкий треск. Где-то рядом рухнула прогоревшая балка. Горящий тростник посыпался с потолка. Огонь, получив новую пищу и кислород, взметнулся столбом, в считанные секунды сжигая ковёр.

Тайрон вскочил, рывком подняв Верну. Со всех сторон бушевало пламя, но всё-таки уже можно было дышать. Искры прожгли рукава её платья, безболезненно уколов кожу под ними. Подол горел, огонь забирался под фартук, щекоча тело. Вскоре языки пламени уже лизали её обнажённые руки и плечи.

Боли не было, но ощущения были неприятные и очень сильные. Будто сотни маленьких пальчиков одновременно трогают и тыкают, гладят и щекочут. Пытаясь справиться с ними, Верна уткнулась в Тайрона. Он обхватил её руками.

Внезапно эти объятия принесли успокоение. Там, где его руки касались кожи, огонь не пролезал. Верна прижалась к Дракону, стремясь принести облегчение и ему тоже. Его губы оставили поцелуй на лбу — маленький островок спокойствия на горящей ощущениями коже — а потом отыскали её губы, и пожар для Верны перестал существовать. Да и она сама тоже исчезла. Остался только этот поцелуй — жадный, требовательный и дарящий одновременно желание и покой.

Когда пожар почти утих, Тайрон с трудом оторвался от неё.

— Я догадывался, что ты и есть та самая спасённая принцесса. Но я не предполагал, чем это может обернуться.

Глаза Верны горели. Ей было всё равно, каким было её прошлое. Сейчас её больше волновало настоящее.

Командир полка в окружении помощников и приближённых сидел у очага, когда наполовину прогоревшая дверь лазарета с шумом выпала наружу. В проёме показался Тайрон в лохмотьях сгоревшей рубашки.

— Дракон! — с ненавистью выдохнул саламанец.

Тайрон обвёл взглядом его подчинённых.

— Принесите одежду для вашей раджани!

Глава 16

Командир саламанцев Джахди Дхан пригласил её в свою карету, предварительно накрытую узорчатым покрывалом от взглядов любопытных. Запряжённые в неё белые волы двигались ужасно неторопливо, но это давало время на разговоры. Тайрон верхом на лошади следовал рядом. Верна отказалась ехать без него, и к этому неожиданно отнеслись с пониманием.

— Ну конечно, вероятная раджани путешествует с телохранителем, — Дхан подмигнул ей. — Очень разумно.

Девушка всё ещё не понимала свой статус и положение, в котором они оказались. Всё казалось непонятным и неловким, как тот непривычный костюм, который принесли ей её сородичи: яркая длинная юбка, блузка и накидка из легкой ткани.

— Во дворце вас ждёт испытание. Я не могу раскрыть подробности, вы всё узнаете на месте.

Джахди немного помолчал.

— Честно говоря, для всех было бы лучше, если бы вы не появились.

— Поэтому вы пытались меня убить?

Её собеседник на секунду замялся.

— Да. Я прошу прощения за это. Теперь, когда огонь пощадил вас, не ждите от меня подвоха. Я всецело подчиняюсь его воле.

Почему-то Верна поверила этому человеку.

— Вы, конечно, знаете, что чета Доран погибла во дворце при перевороте. Люди, которые устроили его, всё ещё управляют нашей страной. Посмотрите наружу.

Девушка выглянула из окна, отодвинув покрывало. Невысокие горы в округе были странно изрезаны неширокими террасами. Издалека казалось, что по ним можно подняться на вершины, как по ступенькам.

— Эти места последние десять лет были под властью драконов. Здесь добывали золото — огонь нашей земли. Всё это случилось благодаря жалким трусам, убившим наших истинных правителей.

Дхан сжал кулаки.

— Много лет мы терпели поражения, пока народ не взял всё в свои руки. Мы сами собрали ополчение, мы сами пошли на драконов, и именно мы выиграли эту войну. Теперь изнеженные члены совета из дворца подпишут мирный договор, написанный нашей кровью.

— Как это оправдывает вашу попытку убить меня?

Джахди засопел, обдумывая, стоит ли открываться Верне.

— Мы — джотти, народ. У нас есть армия и жгучее желание сбросить с себя этих паразитов. Но если вы из рода истинных правителей, дворец использует вас в свою пользу.

— Как?

— Вы не представляете себе популярность легенды о внучке раджи Хидана. Люди будут ликовать! Они простят убийцам всё, если истинная кровь вернётся на трон.

Верна ненадолго задумалась.

— Почему они вообще убили моих родителей? За что?

Саламанец прикрыл глаза и потер лоб своими тёмными пальцами.

— Раджа был стар. Со дня на день власть должна была перейти к раджани Ситте, а она взяла в мужья иноплеменника. Многим из знати это не нравилось. Этим воспользовались те члены королевской семьи, у которых вообще не было права на престол. Да пожрёт их огонь!

Верна подумала о Тайроне. Если тогда её отец не нравился кому-то, только потому что был иноплеменником, то как сейчас примут её жениха-дракона?

— В любом случае, испытание поставит всё на места. Если вы его пройдёте, — Джахди вздохнул. — Я бы хотел сказать, что буду рассчитывать на вашу благосклонность, но это не так. Даже если вы займете место правительницы, править вам не дадут. Вы не знаете нашей жизни, вы не знаете ничего. Но из вас выйдет отличный флаг, под которым можно продолжать беззакония.

Верна рассердилась. Ей вообще не нужен этот трон! Но соблазн повидать место, где проходило её раннее детство, где жили её родители, пересиливал. В конце концов, если она не пройдёт испытание, можно же просто уехать, да?

Резной каменный дворец встретил её без суеты. Казалось, до неё вообще никому нет дела. Слуги, одетые в лёгкие платья, неслышно сновали по своим делам, пока Джахди вёл Верну и Тайрона в покои представителя совета. Командир саламанцев хорошо ориентировался в хитросплетениях роскошных коридоров и довольно быстро вывел их на террасу, возвышавшуюся над зелёным садом.

Вскоре туда же неслышным быстрым шагом вошёл молодой человек. Сделав приглашающий знак, он уселся на шёлковые подушки за низким столиком. Верна, Тайрон и Дхан присоединились к нему. Пока слуги неслышно вносили фрукты, сладости и хрустальные стаканы с чаем, все хранили молчание. Наконец они ушли, и мужчина заговорил.

— Меня зовут Киан, и если вы истинная раджани, то мы с вами дальние родственники.

Верна внимательно посмотрела на его. Тёмные миндалевидные глаза, длинные ресницы, кожа чуть смуглее, чем у неё. Она бы даже решила, что молодой человек симпатичен, если бы не помнила о том, что его родные убили её отца и мать.

—