Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а непризнающий сего есть дух антихристов, о коем сказано, что он придет и уже есть в мире. Возлюбленные, станем любить друг друга, потому что любовь от Бога и Бог есть любовь».

99-й от Рождества Христова

Эти убедительные слова повторял непрестанно Апостол любви; когда уже изнемогал силами от преклонных лет, он водим был учениками своими в церковь, где произносил только: любите друг друга. Однажды они спросили его: «Что повторяешь все те же слова?» «Такова заповедь Христова, — отвечал старец, — и довольно, если ее исполнять». Таинственно окончил он дни свои в Эфесе, так что многие не верили смерти его, помня сказанные о нем слова Спасителя Апостолу Петру: «Если хочу Я, чтобы оставался он, доколе Я прииду, что тебе?»

Глава 6. ЦЕРКОВЬ АПОСТОЛЬСКАЯ

С блаженною кончиною Иоанна Богослова окончился и первый век Христианства, называемый Апостольским, от прямого их участия в деле проповеди. Еще престарелый сродник Господний Симон и Богоносец Игнатий оставались на короткое время, но уже не было более никого из двенадцати, ни даже из семидесяти учеников, чтобы лично свидетельствовать о благовестии и чудесах Христовых. Преданием преемственным заменилось свидетельство личное, устное Благовестив запечатлелось письменным. Евангелие от Матфея, восемь лет после Вознесения Христова писанное на еврейском, с родословием Мессии от Авраама и указаниями на него пророков, удовлетворяло христиан Востока. Около двадцати лет спустя, спутник Апостола Петра в Риме, св. Марк изобразил торжественное служение Мессии роду человеческому, как полагают некоторые, на латинском языке, и св. Лука, ученик Павлов, еще с большею полнотою сохранил, на языке греческом, не только все события Нового Завета, но и Деяния Апостольские: Евангелие Иоанна восполнило три первые; все они, с книгою Деяний, его Апокалипсисом и тремя посланиями, четырнадцатью Апостола Павла, двумя соборными Петра, одним Иакова, одним Иуды — составили полное свидетельство Нового Завета Бога с человеками, к которому уже ничего не дерзнули приложить в последующем столетии.

Прежде, нежели сошли с духовного поприща Апостолы, евангелисты и пророки, которых чрезвычайные дарования чудес и языков определены были Богом для начального распространения веры, уже образовались пред их очами постоянная иерархия и священнослужение Церкви. Так исполнились видения пророка Малахии, возвестившего за 500 лет до Христа, «что от востока солнца до запада прославится имя Господне в языках, и на всяком месте принесется имени Его фимиам и жертва чистая»; исполнились еще древнейшие пророчества Исайи о новом священстве, которое должно заменить ветхозаветных левитов, и о новом имени (христиан), которое дастся верующим и благословится на земле.

Епископ, пресвитер и диакон, как явствует из Деяний и посланий Апостольских, были три степени иерархические, которые, восприяв начало в первенствующей Церкви, сохранились в ней доныне преемственно, через рукоположение священства. Первый, как верховный надзиратель своей паствы и клира, или причта, т. е. части, избранной для руководства и назидания мирян, один имел власть поставлять в степени духовные: пресвитеров, как помощников в деле проповеди и совершении таинств, и диаконов, как служителей на вечерях Христовых и попечителей о убогих. Для такого же призрения нищих женского пола, избираемы были Епископами диакониссы из благочестивых вдовиц зрелого возраста. Прочие высшие и низшие должности клира образовались впоследствии постепенно, судя по нуждам общества христианского; но уже с первых лет отличались в нем аскеты, т. е. подвижники или воздержники, которые, чуждаясь брака, посвящали себя произвольной нищете, посту и непрестанной молитве, по примеру Иакова брата Божия и Иоанна Предтечи.

При внутреннем поклонении Богу духом Христианская Церковь всегда имела и внешнее богослужение. Нужда его познается из самого существа человеческого, которое имеет внутреннюю и внешнюю сторону, и из необходимого в обществе единообразного устроения; а достоинство состоит в сообразности с богослужением внутренним. Существенные части его установлены Иисусом Христом, важнейшие после них Апостолами, прочие — их последователями. Сперва оно соединено было с древним иудейским; но постепенно, получив полное, собственное образование, наипаче по падении ветхозаветных обрядов вместе с храмом Иерусалимским, удержало из прежних установлений только то, что сообразно со свойством Нового Завета и христианскою свободою.

Первым местом благочестивых собраний был храм Иерусалимский, где учил Сам Господь и куда восходили для молитвы Апостолы. Но собственно христианское богослужение и таинства, во времена Апостольские совершаемы были в частных домах, в которых, впрочем, особое для сего назначалось место. Первоначальный образец тому представляет горница, в которой Иисус Христос установил таинство Евхаристии, и та, в которой Апостолы ожидали и получили Святого Духа. Апостол Павел, противополагая такое место простым домам, называет его церковью. В конце времен Апостольских Игнатий Богоносец в послании к Филадельфийцам пишет, что церковь имеет один алтарь, одного епископа с пресвитерами и диаконами; а в послании к Магнезианам называет ее храмом Божиим.

Общественные действия богослужения в Апостольские времена вообще назывались литургией, т. е. служением; но в особенности это наименование присвоено такому богослужению, в котором совершается таинство Евхаристии. Чин литургии в первенствующей Церкви, сколько известно, во многом зависел от расположения предстоятеля и первый образец ее сохранился от Апостола Иакова, епископа Иерусалимского. Литургия, совершенная Апостолом Павлом в Троаде, была начата и окончена поучением и продолжалась целую ночь. К литургии относились: чтение священных книг, духовное пение, молитвы за живых и усопших, которые никогда не были забываемы благочестием христиан; проскомидия или приношение хлеба и вина, которые народ приносил священнослужителям для совершения таинства и на служение бедным; освящение даров словами Спасителя, изображающими установление таинства, благословением и молитвою, и раздаяние их присутствующим через диаконов. За сим следовала общая трапеза, которая, по духу сего учреждения, называлась трапезою любви.

Крещение, как отверстая дверь веры, долженствовало быть всегда готово для множества обращающихся: почему совершалось и в домах, и на реках, и в собраниях народа, и наедине со служителем веры. Таинство предваряемо было наставлением в вере и ее исповеданием через Символ, а совершалось сообразно с учреждением Иисуса Христа, призыванием Святой Троицы и погружением тела в воде, как то показывает самое наименование крещения и его сравнение со смертию и погребением Иисуса Христа. Доставление сего таинства на место обрезания и пример целых семейств, крещенных Апостолами, дают разуметь, что это таинство сообщаемо было и младенцам. Облечение во Христа и в нового человека, по мнению некоторых, образуемо было в новокрещаемых новою белою одеждою.

За крещением следовало рукоположение помазания, через которое верующий получал помазание от Святого, утверждение в вере и действительное употребление даров духовных: в таком знаменовании, видимым знаком таинства, стали употреблять миропомазание. В начале Христианства таинство