Колт проверил дверь черного хода, через которую в дом проник убитый. Замок не составляло труда открыть даже взломщику-любителю. Ну, а тип вроде Марчелло мог бы открыть такой замок с закрытыми глазами и убрав одну руку за спину. Колт уже предложил Саре врезать в дверь засов. Заперев дверь и обойдя двор, он сел в свой пикап и поехал на ферму Йодеров. Надо еще раз побеседовать с Сарой — вдруг она вспомнит что-нибудь важное, о чем вчера из-за потрясения забыла. Колт считал, что ей и детям уже можно вернуться домой.

Ферма Мелвина Йодера находилась милях в двух по дороге. Дом стоял на склоне; окна выходили на пастбище. Пасшиеся там коровы даже не повернули голов, когда Колт поехал по длинной подъездной аллее. За домом, сколько хватало глаз, тянулись поля; за ними начинался лес. Йодеру принадлежало много акров земли. Его имя было хорошо известно во всем округе. Он славился своей честностью и добротой. Неужели он принял в семью человека, связанного с организованной преступностью?

Если и принял, подумал Колт, то неумышленно. Ходили слухи о том, что тесть с зятем поссорились, но подтверждения он пока не получил. Может быть, сегодня все узнает подробно. Поговорив с Сарой, он непременно заедет в пекарню и узнает, что удалось выяснить криминалистам. Потом необходимо обменяться данными с Бранчем. Он не хотел что-то утаивать от маршала, но и пропускать его вперед не собирался.

Он вспомнил, как утром Бранч снял с Одри наручники. Колт всегда подозревал, что она нравится Бранчу. Он вздохнул. Какое он имеет право ревновать ее или завидовать? И все же подобные мысли раздирали его изнутри.

Колт остановился за минивэном, принадлежащим Саре Содер. Вылез из пикапа, захлопнул дверцу. Не успел он подойти к дому, как в кармане завибрировал мобильник. Он вытащил его. Только бы не еще одно убийство! На экране высветилась надпись: «Ки». Перед тем как начать разговор, Колт тяжело вздохнул:

— Как дела?

— Как мне добираться домой из школы? — Еще не было трех, но звонок с уроков вот-вот прозвенит.

— Садись на автобус.

— Ни за что! — с ужасом ответил Ки.

— Повторяю, езжай на автобусе или иди пешком.

Разговор оборвался. Колт покачал головой. Конечно, он ругал себя за то, что так строг с сыном, но внутренний полицейский прекрасно понимал: нельзя игнорировать признаки опасности.

Будь проклята его бывшая за то, что позволяет парню сходить с ума! И будь проклят он сам за то, что позволял ей так поступать. Вчера, глядя, как сын, шатаясь, бредет к дому, он наконец прозрел.

Колт поднялся на крыльцо. Рядом с дверью стоял горшок с нераспустившимися тюльпанами. Цветы разводила покойная жена Мелвина. Наверное, теперь за мамиными цветами ухаживает Сара… Мелвин Йодер не похож на цветовода-любителя. Правда, он очень любил свою жену; может быть, стремился заботиться о том, что так много для нее значило.

Колт ни за что и никому в том не признался бы, но он хранил все подарки Ри в стенном шкафу в своей комнате — в том числе медальон, который подарил ей в тринадцать лет. После их разрыва она упаковала все его подарки и отправила ему по почте. Было что-то окончательное в том, что такую посылку ему доставил посторонний человек.

За прошедшие годы он много раз открывал ту коробку.

«Как трогательно, Колт!» — буркнул он, подняв кулак и постучав в деревянную дверную раму.

Дверь открылась. По другую ее сторону показался Аарон Йодер. Колту очень не хотелось вторгаться в дом Мелвина, но после второго убийства у него не оставалось другого выхода.

— День добрый, шериф, — сказал Аарон. — Вы приехали повидаться с Сарой?

Колт кивнул.

— Решил, что она дома. — Он покосился на дорожку, где стояла ее машина. — А Уэсли здесь?

Аарон стиснул челюсти — совсем чуть-чуть, но Колт это заметил.

— Нет, сэр. Его здесь нет. Хотите войти и поговорить с Сарой? Она только что уложила детей на дневной сон.

Колт поморщился:

— Наверное, не стоит будить детей. Если она не против, может, посидит со мной на крыльце несколько минут?

— Никого вы не разбудите. Дети в спальне с другой стороны дома. — Аарон потянулся к ручке двери. Колт сделал шаг назад.

— Входите.

— Спасибо! — Колт переступил через порог, снял шляпу и огляделся. — Как отец?

— Не очень хорошо, — ответил Аарон, закрывая за гостем дверь. — Сейчас он много спит. Говорят, в его состоянии это нормально.

Рак — болезнь опасная.

— Надеюсь, на него не слишком подействовало то, что случилось дома у Сары и в пекарне…

— Он не хочет об этом говорить, а я не настаиваю.

— Шериф…

Услышав голос сестры, Аарон как-то подобрался. В его позе угадывалось явное напряжение.

— Сара, простите, что снова вас беспокою. Но мне нужно кое о чем вас спросить… из-за того, что мы обнаружили утром в пекарне.

Она кивнула:

— Пойдемте в гостиную, шериф. Хотите пить? Налить вам воды или, может, лимонада?

— Нет-нет, спасибо.

— Пойду посмотрю, как там папа, — сказал Аарон и скрылся за поворотом коридора. Сара села на диван. Колт устроился на стуле у стола.

— Сара, мне очень нужно поговорить с вашим мужем. Можете сказать, как его найти?

Она подняла руки вверх:

— После того, что случилось, он обходит дома соседей и убеждает всех, что нам нечего бояться.

— Сара, ваш муж знает кого-то из… убитых?

Она медленно покачала головой:

— Конечно нет! Мы решили, что тот, кто вломился к нам в дом, убил второго в пекарне, а потом пришел к нам. Скорее всего, произошла какая-то ошибка. Мы не знаем никого из них и не знаем, зачем они приехали в такую даль, чтобы сделать то, что они собирались — уж не знаю, что именно.

— Вам известно, что ваш муж раньше жил в окрестностях Чикаго, а оба убитых из Чикаго. Они работали вместе, поэтому я не верю, что они приехали в Теннесси только ради того, чтобы прикончить друг друга.

Она пожала плечами:

— Правда не знаю, что вам сказать, шериф. Мы в таком же замешательстве, как и вы.

— Сара… — Он наклонился вперед, поставив локти на колени и держа шляпу в руках. — За чем бы ни явились те люди, тот, кто их послал, не остановится только потому, что двое погибли. За ними приедут другие. Если вы или ваш муж знаете причину, по которой кто-то желает зла вашей семье, вам необходимо поделиться этими сведениями со мной. Речь идет о жизни