Шрифт:
Закладка:
Сначала Юрий Николаевич собрался лечь в постель – поздно уже, но потом решил посидеть возле окна, покараулить – вдруг удастся еще что-нибудь услышать и, главное, узнать, кто же второй.
«Как быстро все меняется, – думал он, всматриваясь в темноту. – Наматывается одно на другое. Теперь он должен не только хорошо подготовиться к балу, но и спасти Ильина от надвигающейся беды. А в том, что надвигалась именно беда, не было ни капли сомнений. Но что он может сделать? Ворваться с утра в кабинет Евстафия Митрофановича, чтобы посвятить его в события минувшей ночи? Передать несколько слов, которые удалось уловить?»
Он даже представил, как Ильин засмеется и скажет: «Да тебе это приснилось, любезнейший! Мои друзья – лучшие в мире люди! Для них, так же как и для меня, дружба – превыше всего».
В конце концов Юрий Николаевич пришел к выводу, что прежде всего в события этой ночи надо посвятить Петра Кирилловича, уж он-то должен знать, как быть в такой ситуации. И, как всегда, вспомнил излюбленное изречение: «Делай как должно, а там будь что будет».
Юрий Николаевич еще долго сидел у окна, да так и заснул, положив голову на подоконник.
Открыл глаза, когда небо на востоке стало розоветь, разделся, лег в кровать и, уже засыпая, вдруг вспомнил дочь Ильина – Лизу, – скромную барышню, которая, кажется, ни на минуту не расставалась со сборником стихов Пушкина.
С тех пор, как появилось во дворце зеркало, Лиза таяла на глазах. Уже несколько лучших уездных врачей осматривали ее, но так ничего и не нашли. И, насколько известно, пришли к выводу, что, вероятнее всего, она просто сильно простудилась в тот день, когда устанавливали зеркала, и как будто бы эта простуда приобрела злокачественную форму. А теперь уже нет смысла ее навещать. Из пяти докторов только один ежедневно навещает больную, но и тот, похоже, считает ситуацию безнадежной.
Но вот вопрос: не связана ли ее болезнь с тем, что он видел сегодня ночью в зале?
– Вениамин, ты! – Екатерина Александровна бросилась на шею вошедшему мужчине в джинсах и красной футболке. – Прилетел! Я думала, ты шутишь, когда сказал, что приедешь.
– Ну как же я мог не приехать! Надо же что-то делать, Катя! Решил: приеду, разберусь на месте, что с Юркой. Хотя, конечно, разницы нет, откуда разбираться – из Москвы или из Березовки, но я подумал: а вдруг… А вдруг здесь удастся узнать то, чего не удается в столице.
Екатерина Александровна не спускала с него благодарного взгляда. Все-таки он – настоящий друг! Прилетел, несмотря на то, что она предпочла ему Юрку, бросилась за ним в эту глухомань за 6000 километров от столицы.
Екатерина Александровна смотрела на своего бывшего ухажера и в очередной раз отметила, что выглядит он куда выигрышнее Юрия Николаевича. Красив Вениамин, ох, красив! Девицы бегают за ним толпами, а он ни на кого, кроме как на Катерину, не смотрел. А она… Она была честна с ним с самого начала. Ведь, как говорится, сердцу не прикажешь!
– А Пашка, Пашка что говорит? – волновалась Екатерина Александровна.
– Да мы с ним несколько суток не спали, Юрку искали. Бесполезно!
– А ты, помнится, что-то говорил про какого-то мужика… Может, покажешь?
– Какой мужик, его уже нет и в помине! Как ни откроешь программу – так она каждый раз разное показывает. Мне так кажется, что это проделки хакеров. Юрка же выставил программу на конкурс и, вероятно, он и победит. Вот кого-то жаба и заела.
– И все-таки, давай посмотрим. Вдруг где-то хотя бы Юркина тень мелькнет!
Вениамин достал смартфон. На экране появился высоченный зал с огромными зеркалами и множеством портретов на стенах. Все в этом зале сверкало, даже паркет, который, казалось, подсвечивался снизу лампочками. Несколько девушек в темных платьях и белоснежных передниках протирали зеркала, по полу ползали мальчишки – полотеры, посреди зала стоял солидный мужчина в сюртуке – похоже, начальник.
– Подожди, это же Ильинский дворец! – воскликнула Екатерина Александровна. – Я там была. Теперь там краеведческий музей. Но это, похоже, настоящий дворец, еще тех времен. Посмотри, как все одеты – XIX век, это точно! Так может, где-то там и есть Юрка? Нет, не выходи из программы, я еще посмотрю, вдруг увижу.
Вениамин терпеливо ждал, когда Екатерина Александровна вернет смартфон.
– Правда, нет, – всхлипнула она.
– Послушай, а что если мне встретиться с ребятами, которые побывали в прошлом? – предложил Вениамин. – Может, разговор с ними наведет на какую- то умную мысль?
– Все может быть. Сходим вместе. К кому же пойти? Никита в это время занят – помогает по хозяйству. Пожалуй, лучше обратиться к Рите, она все расскажет.
И, чтобы лишний раз не травмировать «красотами» Березовки нежную психику Вениамина, Екатерина Александровна повела его по главной улице, на которой ухабы на асфальте встречались не так часто, а покосившихся домов практически не было.
Проснулся Юрий Николаевич с воспоминанием о том, что против Ильина затевается что-то нехорошее. Причем, одним из компаньонов, с которыми он каждый день мотается по золотым приискам. И это не укладывалось в голове. Но еще больше в голове не укладывалось то, что, оказывается, кто-то из слуг стал предателем. Кто?
В принципе, подумал учитель, лично его, Юрия Николаевича, это не касается – ведь это он по счастливой (или по несчастливой) случайности услышал обрывки разговора. Но что-то внутри шептало, что он просто не сможет остаться в стороне, когда человеку грозит беда. К тому же такому достойному человеку, как Ильин. Наверное, то, что шептало, называется совесть.
Но что он может сделать, чтобы помочь Евстафию Митрофановичу?? Как узнать, кто из прислуги подкуплен компаньоном? Пока – никак. Но есть возможность хотя бы определить, кто же из гостей хлебосольного хозяина хочет его подставить. Ну а там уже можно будет думать, как быть дальше. Юрий Николаевич выбежал на крыльцо здания. Повезло: Ильин еще только подходил к коляске, в которой сидели трое.
– Доброе утро, любезнейший, – сказал Ильин в ответ на приветствие. – А меня вот уговорили показать еще один дальний прииск – Золоторечинский, хотел съездить поближе – не соглашаются. – И, обращаясь к попутчикам, продолжал: – Знакомьтесь, с завтрашнего дня это мой управляющий. Вот только экзамен на отличную подготовку бала сдаст, и – пожалуйста!
– А если не сдаст? – сомнений не оставалось: это был тот голос, который Юрий Николаевич слышал ночью. Он принадлежал невысокому невзрачному человечку лет тридцати по фамилии, кажется, Игнатьев. Да, Игнатьев!
– Так вы, вроде, помнится, другого собирались назначить, – сказал мужчина с окладистой седой бородой.
– Все меняется, друг мой. Все меняется! Если б вы только видели, как этот человек умеет считать, сколь начитан, как ему удалось установить огромное зеркало в зале, причем, внести через крышу! И ведь ни одной на нем царапинки! Да и рабочие довольны, никто не пострадал, а ведь, как вы знаете, бывает всякое! Дело то было не из простых! Уверен, вы тоже бы захотели иметь управляющим именно его!
