Ум-Фоад тут же сделал несколько быстрых шагов навстречу, его усы словно распушились сами собой.

– Говорите, говорите! Кажется, вы упомянули деньги?

– Возможно, вы меня неправильно поняли. Мы хотели бы вырыть яму на вашем участке.

– С какой целью и сколько вы готовы заплатить?

– Скорее следовало бы спросить, сколько готовы заплатить вы? – парировал Риальто. – Наши раскопки повысят стоимость вашей никчемной необработанной земли.

Ум-Фоад презрительно рассмеялся:

– До такой степени, что, когда я пойду туда ночью, я свалюсь в яму и сломаю себе шею? Нет уж! Если вы собрались копать, извольте платить! А затем вам придется заплатить снова – за засыпку ямы! Таково первое и непременное условие.

– И в чем заключается второе?

Ум-Фоад хитро усмехнулся и постучал пальцем по носу:

– Вы меня за дурака принимаете? Я прекрасно знаю, что под землей на моем участке скрываются драгоценности. Если вы найдете сокровище, оно будет принадлежать мне. Когда вы заплатите за раскопки, копайте, но ваши права распространяются только на яму – любые находки останутся моими.

– Совершенно неприемлемо! Еще какие-нибудь условия?

– Конечно, а вы как думали? Подряд на раскопки должен получить мой брат, Ум-Звик. Я лично буду выполнять функции руководителя проекта. Кроме того, оплату следует производить исключительно золотыми зикко последнего выпуска.

Риальто пытался торговаться, но в этом отношении навыки Ум-Фоада значительно превосходили его собственные, и во всех существенных отношениях усатый коротышка добился своего.

Когда Риальто и Шалуке вернулись к шатру, девушка заметила:

– На мой взгляд, ты заключаешь очень щедрые сделки. Ум-Фоад просто обезумел от алчности.

Риальто согласился:

– Почуяв деньги, Ум-Фоад ведет себя, как взбесившаяся от голода акула. Тем не менее почему бы не порадовать человека? Ведь посулить двести золотых зикко так же легко, как пообещать сто.

– Риальто, ты добрый человек! – сказала Шалуке.

Ум-Фоад и его брат Ум-Звик привели к коттеджу Ошерля бригаду работников и начали копать яму диаметром пятнадцать метров вокруг места, указанного инкубом. Извлеченная земля просеивалась через грохот под бдительным наблюдением Ошерля, Риальто и Ум-Фоада.

Сантиметр за сантиметром, метр за метром землекопы погружались в дно древнего моря, но скорость выполнения работ не устраивала Риальто. Наконец он пожаловался Ум-Фоаду:

– Почему ваш персонал отлынивает? Они расхаживают туда-сюда, смеются и сплетничают у бочки с водой, останавливаются и подолгу считают ворон. Возьмите этого старика, например, – он так редко движется, что я иногда спрашиваю себя: он все еще жив или только притворяется?

Ум-Фоад нисколько не смутился:

– Послушайте, Риальто! Нельзя же без конца придираться и капризничать! Работникам хорошо платят, ставка у них почасовая. У них нет ни малейшего желания поскорее закончить такую выгодную работу. А упомянутый вами старик – мой дядюшка Яа-Йимп, у него очень болит спина; кроме того, он глух как пень. Неужели его следует за это наказывать? Пусть пользуется привилегиями, доступными другим!

Риальто пожал плечами:

– Как хотите. Нашим договором предусмотрены подобные обстоятельства.

– Каким образом?

– Позвольте мне процитировать следующее положение: «Риальто по своему усмотрению может оплачивать выполненную работу на основе объема грунта, извлеченного из ямы. Окончательная сумма, подлежащая оплате, определяется с учетом скорости, с которой Риальто, стоящий на отвале рассыпчатого извлеченного грунта, может переместить, работая обычной крепкой лопатой, четверть кубометра вышеупомянутого грунта в другой, находящийся рядом отвал».

Ум-Фоад испуганно вскрикнул и сверился с текстом подрядного договора.

– Не помню, чтобы наш контракт содержал такое положение!

– Я его предусмотрел на всякий случай, – пожал плечами Риальто. – Надо полагать, вы не заметили это условие, когда подписывали договор.

Ум-Фоад бросился к землекопам и устроил им яростный выговор. Недовольно ворча, те взялись за лопаты и стали изображать бурную деятельность; даже старый Яа-Йимп теперь время от времени перемещался с места на место.

По мере углубления раскопа в грунте стали попадаться предметы, когда-то упавшие в море с проплывавших по заливу судов. Все эти предметы Ум-Фоад проворно выхватывал из грохота и пытался продать Риальто:

– Только посмотрите! Это настоящее сокровище – глиняный кувшин! Жаль только, что ручка откололась… Бесподобный образец раскованного самовыражения, недоступного стесненным предрассудками ремесленникам нашей вульгарной эпохи!

Риальто охотно согласился:

– Красивый кувшин! Несомненно, он украсит каминную полку у вас в доме и доставит вам большое удовольствие, когда вы будете разглядывать его по вечерам.

Ум-Фоад раздраженно прищелкнул языком:

– Значит, вы ищете что-то другое?

– Конечно. Тем не менее положите этот кувшин в кучу вместе с другими находками – вполне может быть, что впоследствии я куплю у вас всю коллекцию.

– Не могли бы вы в таком случае точнее определить, что именно вы рассчитываете найти? – требовал Ум-Фоад. – Если б нам это было известно, мы могли бы внимательнее присматриваться ко всему этому мусору в грохоте.

– А кроме того, вы могли бы заломить неслыханную цену за тот предмет, который я ищу.

Ум-Фоад расплылся в пренеприятнейшей алчной улыбке:

– Тогда мне придется запрашивать высокую цену за любую находку, вот и все.

Поразмышляв немного, Риальто ответил:

– Тогда мне придется применить другую тактику поиска.

Во время обеденного перерыва Риальто обратился к землекопам:

– Рад видеть, что яма быстро становится глубже. Теперь то, что я ищу, должно быть уже близко. Думаю, описание этого предмета позволит вам внимательнее относиться к работе – тем более что тот из вас, кто его найдет, получит дополнительную премию в размере десяти золотых зикко.

– Премию, разумеется, выплатит Риальто, – поспешил вставить Ум-Фоад.

– Разумеется, – кивнул Риальто. – Слушайте же! Не пропустите ни слова! – Все работники повернулись к волшебнику – даже старый Яа-Йимпе, казалось, почувствовал важность происходящего. – Мы ищем Священный Фонарь, некогда украшавший гальюнную фигуру на носу развлекательной баржи Повелителя Туч. Во время ужасной бури этот фонарь был сорван разрядом голубой леденящей молнии. Тот, кто найдет фонарь, получит десять золотых зикко! Тот, кто найдет осколок фонаря – или даже небольшую голубую стекловидную призму, оставшуюся после разряда леденящей молнии, получит премию в размере одного неподдельного золотого зикко – такой осколок или такая призма будут свидетельствовать о том, что до фонаря рукой подать. Такой осколок или такую стекловидную призму легко распознать – они должны быть характерного ярко-голубого оттенка разряда молнии. Их следует сразу передавать мне для дальнейшего изучения. А теперь возьмитесь за работу – внимательно ищите осколки и голубые кристаллы, оставшиеся после разряда молнии!

Ум-Фоад подал землекопам знак, и те снова взялись за лопаты.

– Давайте-ка поднажмите с двойным прилежанием! Не забывайте о словах Риальто!

Через несколько секунд Ум-Фоад отвел волшебника в сторону:

– Раз уж об этом зашла речь, будьте добры уплатить мне первый взнос в размере десяти золотых зикко, покрывающий понесенные мной до сих