Шрифт:
Закладка:
Люди, в страхе дрожа, закрылись в домах.
А старушка в приюте, считая детей,
Не нашла четверых малышей.
Умоляла помочь, горько слезы лила.
За какие грехи ей такая беда?
Даже воины качали в ответ головой,
Но в приюте нашелся бесстрашный герой.
Ему люди твердили: «Останься, глупец!
В ночь ты сделаешь шаг – и, считай, не жилец.
Их уже не спасти, нету силы такой!»
Но безумец ушел, только меч взял с собой.
В конце концов Аури не выдержала, передала инструмент подруге, вбежала в круг танцующих и тоже запела. Ее более низкий голос идеально слилился со звонким сопрано Элисте.
Он полночи один темных тварей рубил,
За приютских детей никого не щадил.
И дорогу ему лишь фонарь освещал,
Но и в нем фитилек догорал.
Кочевники танцевали вокруг костра, перестраиваясь, касаясь друг друга и изгибаясь в такт мелодии. Их предводительница была художником, огонь и люди – красками, а ночь – холстом.
– Эта песня кажется мне знакомой, – задумчиво проговорил Хан.
– Это «Баллада о ночи и луне». – Найт поймал на ладонь негорячие искры. – Я слышал ее на празднике, когда гулял с сестрой.
– Ты так толком и не рассказал о ней, – Хан сегодня был необычайно дружелюбен. – Ее зовут Лейла, да?
У Найта тоже было хорошее настроение. Он решил пооткровенничать:
– Тогда я соврал.
Хан закатил глаза.
– На самом деле ее зовут Лейсан.
Услышав это, Вариан аж подпрыгнул:
– Как хранительницу полей Джейриа?!
– Ну, это она и есть.
– Обалдеть! – реакция рыжего юноши на каждую шокирующую новость о Найте всегда была одинаковая, но от этого не менее искренняя и бурная. – А какая она?
Найт улыбнулся, обнажая клыки и опуская чернильные ресницы. Перед его мысленным взором появилось нежное лицо очаровательной хранительницы.
– Очень милая и добрая, веселая, заботливая... и постоянно пытается меня накормить.
Вопросы из Вариана посыпались градом:
– А это правда, что у нее фиолетовые глаза? Правда, что она дарит людям пшеницу и рожь? А какие у нее крылья? Она высокая? Какой у нее дом? Правда, что в нее влюбится каждый, кто ее увидит?
Светящиеся рисунки парили над поляной и людьми. Круговорот плетеных браслетов, камней и клыков на кожаных шнурках, косички с перьями и медными подвесками, улыбки и голоса. Хана затянуло в омут воспоминаний, во времена, когда он не думал о мести, никого не терял и еще не запачкал руки в крови. Среди кочевников ему чудился знакомый силуэт, в песне слышался любимый голос. Может, виновата настойка Далая?
Тут Вариана подхватили под руки и утащили танцевать очарованные им и его талантами кочевницы.
– Покровитель Найт, а вы не хотите присоединиться? – предложила Нери, протягивая ему руку.
– Да, будет прекрасно! – поддержали остальные, включая старейшин.
Найт легко согласился и пошел со всеми к костру, где развернулось большое представление. Его тут же втянули в круг танцующих. А Хан лишь хмыкнул и снова погрузился в свои мысли.
Вспоминать Джейриа было отрадно, но в то же время очень больно. Обычно Хан старался думать о полях и лугах, ярких улицах и улыбчивых людях. Но потом в сознании каждый раз всплывала кровавая картина разрушенной академии, мертвые студенты и преподаватели, ректор, защищавший клетку с черными канарейками до последнего вздоха, хохочущие маги из Крейна и одна отважная женщина с теплым взглядом и нежной улыбкой...
– Я скучаю, – сказал Хан одними губами.
Когда-то он поклялся совершить возмездие и превратить в пыль тех, кто отнял ее у него. А после обещал вернуться домой. Как она и хотела, он будет беречь свою жизнь.
Рассеянно глядя на неумело повторяющего движения за кочевниками и весело улыбающегося Вари, Хан потерял из вида Найта. Он решил, отправить Покровителя вместе с племенем до ближайшего города, где есть с храм и портал. Пусть возвращается к себе и продолжает искать способ разорвать контракт. Может, сестра ему в этом подсобит.
Неважно, что сказала Элисте. Она все равно не может знать
