– Могла б и побыстрее копытами-то шевелить. Не на пьянку чей чешет, – проворчал один из воинов, стоявших чуть позади; Роланд невольно сжал кулаки, но все же ни одним мускулом не выдал свои чувства, не удостоив наглеца даже гневным взглядом.

Подъехав поближе Арлет – которая, к слову, держалась в седле на мужской манер, причем не менее уверенно, чем ее воины, что позволял ей делать ее весьма и весьма скромный наряд, больше подходивший для супруги какого-нибудь мелкого торговца, чем для герцогини – спрыгнула на землю, даже не дождавшись слуг, которые бросились ей на помощь и, подождав, пока спешится все ее сопровождение, направилась к ожидающим ее людям. Окинув их взором – помимо Роланда Гарсот принимали доверенные герцога Лефевра и солдаты Ру вместе с несколькими оставшимися в лагере аристократами – она на миг задержала вгляд на первом – Роланд мог поклясться чем угодно, что уголки ее губ чуть дернулись вверх – и произнесла глубоким грудным голосом:

– Приветствую, господа. Хочу сразу же высказать свои глубочайшие сожаления за всех тех, кого вы потеряли – уверена, все они были достойнейшими людьми и храбрыми воинам. А особенно – ваш предводитель.

– Так вы уже… – помрачнел высокий мужчина, стоявший по левую руку от Роланда.

– Вести о смерти Черного Принца успели разлететься, словно встревоженные птицы, – герцогиня перекинула на грудь толстую косу. – Но не будем терять времени.

Идя к шатру, где их уже ждал обезглавленный совет Раймунда, тот тут, то там им на глаза все еще попадались следы бойни, хотя с той ужасной ночи прошло уже немало времени. Скошенный частокол, который кое-как поставили на место, подперев бревнами, пятна крови на шатре, до сих пор грудой валявшийся на земле, точно шкура какого-то зверя и многочисленные пепелища, на коих сжигали останки тварей и тела погибших – земля уже порядком замерзла, чтобы рыть могилы, да и многие, пускай и несколько неуверенно, заверяли, что покойные, коли не предать их огню, сами превратятся в чудовищ; и хоть все как один оставшиеся в живых Мечи отрицали подобное суеверие, да и подобных случаев доселе еще не было, тем не менее, единогласно было решено принимать эти слова на веру. На всякий случай.

Собственно, и от армии Раймунда уже мало что осталось – почти треть погибла от зубов волколаков, была задавлена в свалке или скончалась позже от ран и инфекций – тем более, что практически всех лекарей и цирюльников перебили в числе первых, а для прибывших из ближайшего храма Посвященных, увы, работы уже практически не осталось. Еще столько же покинуло лагерь, едва прослышав о смерти Черного Принца, и с каждым днем дезертиров становилось все больше. Оставались лишь самые верные воины, готовые сражаться за сына Лоренса даже после его смерти и до своей собственной – или же наиболее отчаянные и те, кому более некуда было идти.

– Принца растерзали твари? – еле слышно произнесла Арлет, когда они чуть отстали от их сопровождающих.

– Нет, – покачал головой Роланд и взглянул в темно-зеленые глаза, походившие на два изумруда. – Мы нашли Черного Принца с пронзенным сердцем. Удар явно нанес человек – если, конечно, волколаки не научились держать оружие.

– Не дай то боги, – Гарсот быстрым движением провела полукруг от плеча до плеча. – Это был человек Моро?

Раймунд лишь пожал плечами – к сожалению, знал он не более ее, но оба они понимали, что руку убийцы вряд ли вела личная обида. Почти каждый, кто оставил лагерь Черного Принца мог быть повинен в его смерти – и поиски предателя признал неосуществимыми даже Дидьен, пускай и скрипя зубами. Остаток пути они проделали молча – и вот, приказав своим людям ждать снаружи, Арлет в сопровождении Роланда вошла в крупный шатер, где за столом уже находились Лефевр, Ру и Гаспард. Увы, ожидания Роланда его не обманули – если он оставил мужчин пускай при достаточно натянутом, холодном, но более-менее мирном разговоре, то теперь атмосфера в шатре изрядно накалилась.

– … а я еще раз тебе повторю – я не собираюсь сидеть тут и ждать, пока нас перебьют как куропаток. Если ты так боишься за свою драгоценную шкуру – валяй, забирай своих недомерков и вали отсюда подальше, – проворчал Ру, скрестив руки на груди. – Все равно от вас толку как от свинопасов с хворостинками.

– Боги, – простонал герцог, обхватив голову руками, – за что вы наслали мне на голову столь суровую кару?

– Алан, Дидьен! Как я вижу, ваша дружба с момента нашей последней встречи ничуть не угасла, – воскликнула Арлет, и, подождав, пока Роланд придвинет ей поближе небольшую бочку, аккуратно присела за стол, тогда как сам он остался на ногах, заняв место позади ее.

– Приветствую, Арлет. Как видишь, хоть что-то в этом мире остается неизменным, – процедил Лефевр, меряя Ру презрительным взглядом. – Как, увы, тупость и узколобость некоторых людей.

– Да лучше уж быть глупцом, чем трусом! – взревел тот и вскочил на ноги, тыча в сидящего напротив герцога толстым пальцем. – Ты, жалкий, вонючий, мелкий...

– Господа! – попытался было успокоить их магистр Гаспард, подняв перед собой ладони. – Прошу вас...

– Интересно, чтобы сказал бы Лоренс, увидав, как вы затеяли склоку на могиле его сына, не успел пепел его погребального пепелища развеять ветер, – нисколько не смутившись увиденным, произнесла Арлет.

В шатре наступила звенящая тишина; Роланд уже было ожидал новой вспышки ярости от Дидьена или же едкой реплики от Лефевра, но первый только засопел как встревоженный в спячке медведь и рухнул обратно на бочку, что жалобно пискнула под его весом, а второй тяжело вздохнул, потер виски и искоса взглянул на Гаспарда:

– Господин Энри, я считаю, время сорвать все маски. Ваше мнение?

– Соглашусь. Не думаю, что секреты теперь уместны, – пожал плечами Гаспард и положил подбородок на кулак. – Тем более, все мы отныне в одной упряже.

– Которая несется прямиком в пекло, – буркнул Дидьен.

– И какую же тайну вы трое скрываете? – поинтересовалась Арлет с нескрываемым любопытством в голосе.

– Черный… Раймунд не был сыном короля, – ответил Лефевр.

– Вот как? – герцогиня удивленно подняла брови, да и Роланд в недоумении взглянул на герцога. – То есть все те слухи – которые особенно старательно разносят Моро и его сторонники – о том, что Черный Принц проходимец и обманщик – правда?

Сидевшие за столом мужчины переглянулись, точно без слов советуясь друг с другом, не зря ли они затеяли весь этот разговор и не стоит ли пойти на попятную, пока еще не слишком поздно, но потом Гаспард пригладил покрытые легкой сединой волосы и протянул:

– Если уж мы взялись посвятить госпожу Гарсот… – он на миг умолк, стрельнув глазами в Роланда, – вместе с господином Монтом во всю правду, делать это нужно до конца. Тем более что хуже уже не будет…

– Хуже? Да если бездна разверзнется у нас под ногами это и то вряд ли ухудшит наше положение, – оборвал его Лефевр и перевел взгляд на Арлет. – Раймунд – не сын Лоренса, это верно, но и не сторонний ему человек. Он один из верных покойного короля, выживший после бойни с визрийцами и нашел единственного наследника короны. Настоящий принц – и по закону и по крови – оруженосец Черного Принца, мальчик по имени Этьен.