Какой бы злобной ни была эта тварь, Меган все еще могла победить ее. Она ощущала эмоции и обрывки мыслей других благодаря природному дару, который иногда воспринимался как обычная интуиция. А значит, смогла выработать защитные механизмы, не дававшие ей сойти с ума в толпе людей.

– Меган! – воскликнул я. – Ты можешь победить это существо. Думай о детях!

– Они страдают! – закричала она. – Я чувствую!

– Ваш брат забрал их… с ними все хорошо, – крикнул я в ответ. – Это ложь, страшила пытается надавить на вас! Не позволяйте ему обмануть себя!

Меган в отчаянии посмотрела на меня, и я увидел, что она ожесточилась. Она оглянулась на призрачного бугимена, напавшего на нее, ее губы растянулись в оскале, изо рта вырвалось рычание.

– Они мои! – выплюнула она слова, полные ядовитой желчи. – Мои малыши. И ты к ним больше не притронешься!

– Прочь! – крикнул я ей. – Скажи ему, пусть катится прочь!

– Прочь! – закричала Меган. – Прочь! ПРОЧЬ!

Послышался резкий, раскатистый, как грохот взрыва, звук, словно весь воздух в комнате сжался, сделавшись шаром, – прямо перед искаженным от страдания лицом Меган. Затем – яркая вспышка, глухой крик; ударная волна сдула соль из круга, с шумом раскидала игрушки и толкнула меня в грудь. Я отшатнулся к стене и отвернулся. Облако мелкой соли рассыпалось и с шипением ударилось о стену.

Меган упала на колени и начала всхлипывать. Я подключил свое магическое чутье и прощупал обстановку, но не обнаружил никаких необъяснимых пустот в ауре дома. Страшила исчез.

Я сразу же подошел к Меган, присел рядом и коснулся ее плеча. Она прижалась ко мне, продолжая всхлипывать.

Через мгновение в дверях появился Бен Ярдли. На одной руке он держал Тамару, на другой – Джои. Кэт крепко прижималась к нему, чуть ли не пытаясь спрятаться в карман, и вцепилась в подол его куртки, будто Ярдли был ее личным плюшевым медвежонком.

– Ладно, – тихо сказал я. – Все в порядке. Тварь исчезла. Ваша мама ее остановила.

Кэт молча уставилась на меня полными слез глазами, а затем бросилась к матери и обняла ее. Это стало сигналом для Джои и Тамары: оба вывернулись из рук Ярдли и побежали к матери.

– Спасибо, – сказала Меган. Ей удалось высвободить одну руку от обнимавших ее детей и дотронуться до меня. – Чародей. Спасибо вам.

Мне было немного не по себе. Но все же я скромно улыбнулся в ответ.

* * *

Я закончил свой рассказ, и в комнате, где сидели юные Стражи, настала тишина.

– В чем заключалась моя ошибка? – спросил я. Никто не ответил. – Я слишком полагался на сам процесс. Считал, что уже проанализировал происходящее. Нашел проблему. Определил источник угрозы. Но я ошибался. Вы все теперь знаете, что я сделал. Что же произошло?

И снова никто не ответил.

– Страшила, которого мне удалось вычислить, – продолжил я, – не был источником опасности. Он кормился детскими страхами, и все. Ему не нужно было тратить энергию на то, чтобы вызвать у детей страхи или кошмарные сны. Он лишь пожирал их. И поэтому вырос таким большим. Источником опасности было не его нападение. Бену Ярдли по работе приходилось сталкиваться с ужасными вещами. Воспоминания о пережитом не покидали его. Те из вас, кому доводилось бывать на войне, поймут, о чем я говорю.

Маккензи, Ульяна и еще несколько Стражей мрачно кивнули.

– Кэт Ярдли – старшая дочь своей матери, довольно одаренного телепата. Девочке тогда было двенадцать лет.

– Черт, – проговорил Маккензи, и его глаза заблестели: он все понял.

– Да, конечно, – сказала Ульяна. Остальные посмотрели на нее. – Старшая дочь тоже может быть телепатом, и даже достаточно способным. Она уловила кое-какие образы, не отпускавшие сознание дяди, и стала видеть их в кошмарных снах.

– А что насчет маленькой девочки? – спросил я.

Маккензи перехватил инициативу.

– Кэт, вероятно, была также передатчиком, – продолжил он, используя профессиональный жаргон для обозначения человека, способного делиться своими мыслями и эмоциями. – Она уже достаточно взрослая, чтобы заменить младшей сестренке мать. Возможно, между ними есть особая связь.

– Совершенно верно, Страж Маккензи, – тихо произнес я. – Все части головоломки были прямо у меня перед носом, а я не потрудился сложить их. Думал, что все дело в страшиле, который поселился в доме. Я взвалил на Меган тяжелую ношу, так как считал, что ей почти ничего не угрожает и она справится с задачей лучше других членов семьи. Я ошибся.

– Но ведь все получилось, – возразила Ульяна, и в ее голосе впервые за весь день прозвучала неуверенность.

– Вы шутите? – спросил я. – Крупный страшила нанес Меган душевную травму, на излечение которой ушло около года. Какое-то время ей снились кошмары. – Я вздохнул. – Я снова навестил их, обучил Меган и Кэт упражнениям, которые помогают изолировать эмоции. Кэт удалось справиться со своими проблемами, и теперь все хорошо, но все могло обернуться иначе. Если бы Ярдли запаниковал и начал стрелять, если бы кто-нибудь разомкнул круг или Меган Ярдли не поверила в мою ложь о том, что страшила обманывал ее, рассудок женщины мог бы повредиться навсегда. Из-за меня трое детей могли оказаться в чужих семьях. Самонадеянность, – тихо сказал я и написал это слово на доске под списком. – Это пятый элемент. Она присуща нам всем. Это естественно. Нам известно больше, чем основной массе людей. Мы способны делать больше, чем они. И наша гордость вполне обоснованна. Но когда мы не обуздываем свою гордость, когда она заслоняет истинную картину происходящего, это может привести к ужасным последствиям. Внимательно присмотритесь к этим пяти пунктам, ребята. История с Ярдли завершилась благополучно, но в основном по чистой случайности. Они заслуживают лучшего обращения с моей стороны. И с вашей тоже. Всегда смотрите в оба. Учитесь всему, чему можете. Всегда стремитесь узнавать новое. – Я глубоко вздохнул и кивнул. – Ладно, прервемся на ланч, а потом рассмотрим еще один случай, где я уже не напортачил так сильно. Возвращайтесь через час. А пока – свободны.

Юные Стражи встали и вышли из комнаты. Остались только Маккензи и Ульяна. Они подошли ко мне.

– Коммандер, – сказал Маккензи. – Эта девочка, Кэт… Большинство одаренных смертных обладают лишь одним талантом. Она же продемонстрировала как минимум два.

– Я знаю, – согласился я.

– Таланты этой девочки, – заметила Ульяна, – стали следствием психологической травмы и страха. И это тревожный сигнал: в будущем она может стать колдуньей.

– Ага, – сказал я. Мои таланты проявили себя в похожих обстоятельствах. – Я уже слышал это однажды.

– Значит… она находится под наблюдением? – спросила Ульяна.

– Время от времени я навещаю ее, – ответил я.

– Бедняжка, – проговорил Маккензи. – Что мы можем сделать?

Я развел руками.

– Наш мир несовершенен, Стражи.